Валерий Галечьян - Месть зэка

— Что ж ты, майор, защищайся! — усмехнулся Виктор. Медведь, внезапно спохватившись и нелепо взмахнув опущенной рукой, метнул нож в Виктора. Брошенный с удесятеренной ужасом силой нож просвистел намного в стороне от Виктора, однако с удивительной точностью вошел прямо в горло полковника Томилина, пригвоздив того к креслу.

Томилин спал слегка посвистывая. Он даже не вскрикнул, а лишь коротко хрипло вздохнул, как бы всхрапнул, и замолк навсегда.

Виктор выстрелил не торопясь, плавно нажав курок. Медведь молча присел на корточки, потом нырнул головой вперед и повалился на пол. Виктор поднялся с кресла, подошел к толстой туше, распростертой на полу, пнул носком ботинка в бок.

«Легкая смерть у вас получается», — подумал Виктор и открыл дверь. Он попал в душевую. Она была пуста. Ни в одной из кабинок душ не был закрыт. Видно было, что только что здесь мылись. На полу у порога стояла початая бутылка шампанского и два бокала. Виктор сделал шаг вперед к внутренней двери и остановился.

— Ты кто, — спросил его голос за спиной, — чего не раздеваешься?

Не оборачиваясь, Виктор сделал два шага вперед и присел на порожек. Прямо перед ним стоял незнакомый охранник с автоматом на плече. Он с удивлением смотрел на Виктора, не пытаясь снять автомат. Виктор медленным движением взял бутылку шампанского, наполнил один бокал, потом другой.

— Выпьем, дружище, — сказал он, протягивая бокал охраннику. — Чего дуешься как мышь на крупу?

— Ты с кем? — спросил охранник, садясь рядом с ним на пол и принимая бокал. — Из чьих людей?

— Я сам по себе, — улыбнулся Виктор, поднося бокал к губам. Охранник сделал то же самое, но в тот момент, когда он пригубил шампанское, Виктор нанес ему сильный удар бутылкой в ухо. Охранник обхватил руками голову и стал медленно оседать на бок. Виктор схватил его левой рукой за волосы, придержал и еще раз изо всех сил ударил бутылкой вниз под руку. Охранник без сознания рухнул на пол. Виктор снял с его плеча автомат, перекинул ремень через шею и рывком отворил дверь в сауну.

Две голые девицы, полуобняв, висели на Валерии Ивановиче, который поил третью, стоящую перед ним на коленях, из бутылки коньяком. Увидев Виктора, он замер, рука его дрогнула, коньяк тоненькой струйкой потек по лицу девицы, чей голый зад был повернут прямо на Виктора. Валерий Иванович отшвырнул девиц и встал. Виктор аккуратно поманил его к себе. Девица, стоящая на коленях, обернулась, увидела Виктора с автоматом в руках и закричала. Тут же Виктор услышал шорох за спиной. Он обернулся и, не глядя, полоснул из автомата по дверному проему. В узком пространстве грохот выстрелов был невыносим. Истошно завопили женщины. Одна из них, пятясь. дошла до электрической печи, огражденной раскаленном чугунной решеткой, и коснулась ее задом. Пронзительно завизжав, словно подброшенная пружиной, девица прыгнула вперед и заслоняла Валерия Ивановича. Пока Виктор отстранял ее, Валерий Иванович одним прыжком перемахнул через две ступени и нырнул в дверь. Он ушел бы, если бы не труп охранника, за который зацепился. Валерий Иванович перелетел через него и хотел подняться, но голые девицы, потерявшие от страха голову, обрушились на него, и, пока он стряхивал их, холодное дуло пистолета коснулось его затылка. Они вышли в коридор, вернулись в салон, где недавно лежал связанный Виктор. Теми же веревками Виктор связал Валерия Ивановича и бросил его на пол плотную к трупам Вадика и Томилина. Едва коснувшись пола, связанный Валерий Иванович перевернулся на спину и попытался выпрямиться.

— Все выходы охраняются, — быстро заговорил он, не давая Виктору нацелить на него пистолет, — ты без меня не выберешься.

Голый и связанный, лежащий навзничь. Валерий Иванович оставался таким же представительным, как и в парадном костюме.

«Что значит порода, — подумал Виктор почему-то. — Прирожденный вожак!»

— Ты полежи, — сказал он лениво. — Я и не собираюсь никуда убегать. Вы же Олю огнем пытали. Ну-ну, было, было. Вот и я хочу попробовать.

Виктор аккуратно заглянул за дверь. В душевой было тихо. Он немного постоял, подумал, потом тщательно запер дверь изнутри. В душевой было одно узкое окно. Виктор разбил его прикладом автомата, тщательно очистил раму от осколков. В дверь часто застучали. Он вскочил на стул и стал протискиваться в окно. В дверь били ногами, потом раздался оглушительный взрыв, и все заволокло дымом. Виктор выкинулся в окно, перелетел через голову и бросился к входной двери, не выпуская из рук автомата. Он ударом ноги отворил ее. Навстречу ему рванули языки пламени. От брошенной кем-то гранаты загорелся предбанник. Виктор стал сбоку от дверного проема и стал ждать. Мимо него, купаясь в белом дыму, проносились обнаженные женские тела. Он пропускал их, но когда вслед за вопящими женщинами выметнулся кругленький мужчина с полотенцем, обернутым вокруг чресл, — второй секретарь горкома Ермаков, фотография которого тоже была намертво запечатлена в мозгу Виктора, — он не задумываясь нажал на спусковой крючок. Мужчина упал, перегородив выход. Вслед за ним, легко через него перепрыгнув, выбежал одетый в неизменную униформу — черную куртку и джинсы — невысокий поджарый парень — Саныч, с автоматом в руках, на бегу поправляя запотевшие очки. Виктор срезал его точным выстрелом в бок. Саныч завертелся на месте, потом упал ткнувшись носом в живот Ермакова. Сам того не зная. Виктор расправился с собственным двойником — убийцей прокурора.

Больше из бани никто не показывался. Виктор подождал еще несколько секунд и, видя, что из задымленного помещения никто не появляется, рванулся внутрь. Он пробежал по коротенькому уже обитому языками пламени коридору, влетел в салон. Валерий Иванович зубами развязал узлы на руках и теперь освобождал ноги. Горели занавески на окнах, потолок занимался огненными зайчиками, стало трудно дышать. Не раздумывая. Виктор полоснул очередью по ногам Валерия Ивановича и бросился прочь, спасаясь от нестерпимого жара. Едва он успел выскочить на улицу, как столб пламени вознесся над крышей сауны. Тысячи золотых искр закружились в воздухе. Виктор бросил в пруд ненужный автомат, отер потное, в потеках копоти лицо и стал выбираться из парка.

Октябрь 1989 — май 1991