Макс Сек - Охотник на ведьм

— А что насчет этой улыбки? — поинтересовался Эрн.

Сарвилинна открыла слайд с Марией Копонен. Потом второй и третий. Она продвигалась вперед, пока перед ними не возникла фотография какого-то хитроумного устройства, состоящего из крошечных частей.

— Это зажимы, которые были обнаружены на щеках. Между ними проходила тонкая леска, завязанная вокруг ее головы. Леску было трудно разглядеть, так как ее обильно покрыли тонирующим средством и фиксирующим лаком сверху, — объяснила Сарвилинна, почесывая мочку уха.

— Безумие, — пробормотал Эрн.

Следующие десять секунд все только покачивали головами. Наконец Джессика увидела, как высокий мужчина, одетый в форму высокопоставленного офицера, посмотрел на часы и жестом подозвал Эрна. Тот медленно поднялся со стула, и они вдвоем вышли в коридор.

Джессика уловила тревогу своего начальника. Роль Эрна в качестве начальника отдела была отнюдь не легка. Четыре трупа в течение нескольких часов — редкость по любым меркам. Серийный убийца. Все, кто расследовал тяжкие преступления, знают, что такие случаи в Финляндии крайне редки. Криминальная история страны знает лишь несколько примеров, которые, в общем, соответствуют следующим критериям: два или более убийств, совершенных через промежутки времени. В их деле использование этого термина по меньшей мере сомнительно. Факты с большой вероятностью указывают на то, что, несмотря на определенное сходство в методе, убийства в Кулосаари и Юве были совершены разными лицами.

— Мы получим предварительные лабораторные результаты в течение ближайших нескольких часов, — уточнила Сарвилинна и достала из кожаной сумки толстую папку. — Все, что мы уже знаем, находится здесь. Вы знаете, где меня найти.

Неуверенный шепот наполнил комнату, когда Эрн вернулся. Его перебранка с начальством была недолгой, но интенсивной. На его лице отражалось напряжение. Никто ничего не говорил. Юсуф открыл приложение с желтой прессой на своем телефоне, хотя и понимал, что это только усугубит общую напряженность. Заголовки в газетах путались, репортеры не знали, с чего начать. Полиция. Автор бестселлеров. Жена.

Мгновение спустя люминесцентные лампы на потолке замерцали, когда Сарвилинна закрыла за собой дверь.

Этим утром зал для пресс-конференций полицейского участка находился будто в другом измерении, словно стал яркой и живой клеткой в теле серого офисного здания. Эрн уселся на самый краешек единственного свободного стула за длинным столом. Щеголяя своей синей униформой, Юкка Руусканен смотрел прямо перед собой, ни взглядом, ни жестом не поприветствовав Эрна, когда тот садился. Эта ситуация стала стрессовой для всех, но Руусканен был отчужден и довольно неприятен уже в течение многих лет. Кажется, прошла целая вечность со времени дружбы и пьяных выходок двух этих мужчин в академии.

Микрофоны и магнитофоны всех цветов и размеров были разбросаны по всему столу. За ним открывались ряды кресел, заполненных сонной, но внимательной публикой. Вспышки погасли: самые большие камеры передавали отснятый материал в прямом эфире на веб-сайты и телевидение. Эрн не мог припомнить, чтобы когда-нибудь зал был настолько заполнен, но дело того заслуживало. Эрн кашлянул. Во рту у него пересохло, а на столе не было ни капли воды. Он вытер нос, уловив исходящий от пальцев запах сигареты, которую выкурил пять минут назад.

— Ладно, ребята, уже восемь часов. Давайте начинать, — наконец произнес Руусканен, и шепот стих. Тем временем вспышки фотоаппаратов стали более активными, как будто начало мероприятия каким-то образом сделало сидящих там полицейских более фотогеничными. — Я — Юкка Руусканен, начальник полицейского управления Хельсинки. Слева от меня — заместитель шефа Йенс Оранен и Йонас Лённквист из Главного управления Национальной полиции.

Он сделал паузу, чтобы посмотреть на камеры, щелкающие перед ним. На мгновение Эрну даже показалось, что Руусканен забыл о его существовании. Но затем он все-таки перевел взгляд на Эрна.

— А справа от меня детектив-суперинтендант Эрн Миксон из Хельсинкского отдела уголовных расследований, ведущий это дело.

Эрн почувствовал, как камеры повернулись к нему и ускорили свою неутомимую работу. Теперь он официально стал лицом расследования, человеком, на чьи плечи лягут все ошибки и последствия потенциального отсутствия результатов. Вспышки высветили морщины на его лице, подчеркнув багаж его лет. Эрн знал, что он выглядит старым. Время конечно же сделало свое дело, но еще это было связано и с сигарами «Румба», свернутым в бумагу эстонским ядом, который он вдыхал в свои легкие на протяжении многих лет, возможно, в большем количестве, чем чистый кислород.

Руусканен начал краткий обзор событий прошлой ночи. По спине Эрна струился пот, подмышки промокли насквозь. Он повернулся к Руусканену, только чтобы не смотреть на обьективы камер, таращившихся на него, как большие черные глаза.

Роджер Копонен… Жена… Полиция… Руусканен говорил лаконично. Эрн не слушал — эти детали он мог перечислить наизусть. Вместо этого он изучал людей, сидящих по другую сторону от Руусканена и надевших темно-синюю форму высшего начальства. Они уместно выглядели бы на официальном мероприятии. Эрн — единственный на сцене не постеснялся надеть черные джинсы, рубашку и твидовый блейзер, знававший лучшие времена. Это была его униформа, рабочая одежда эстонского мальчика на побегушках. Эрн также был единственным членом группы, которому придется отвечать на звонки репортеров после окончания пресс-конференции. Остальные трое вернутся к своей политической деятельности и занятиям, не имеющим ничего общего с реальной работой полиции. Йенс Оранен явно моложе, но два других командира — ровесники Эрна. Можно предположить, что Эрн в какой-то момент сошел с рельсов карьеры и застрял на одном месте. Но Эрн всегда чувствовал, что движется именно так, как ему хочется. В свои пятьдесят лет он находится именно там, где и хотел быть, выполняя работу, о которой мечтал в детстве. Тем не менее в такие моменты, как этот, определенная карьерная аномалия была очевидна.

— И вопросы, касающиеся самого расследования, будут приниматься следственным руководством, — заключил Руусканен. Несколько рук взметнулись в воздух прежде, чем он успел закончить фразу.

— А сейчас у полиции есть подозреваемые? — спросила женщина с первого ряда. Эрн знал, что она работает на общественный телеканал. Как обычно, вопросы начинались с самых очевидных, но Эрн по опыту знал, что по мере того, как будет появляться новая информация, они будут становиться все сложнее.

— У нас есть описание подозреваемого в убийстве в Кулосаари. На данный момент я могу сказать, что подозреваемый — белый мужчина, коренной финн, — ответил Эрн, опустив взгляд к микрофону. Ему было приказано обнародовать эту крупицу информации. Министр внутренних дел ясно дал понять, что хочет пресечь любые спекуляции относительно этнического терроризма в зародыше.