Макс Сек - Охотник на ведьм

Кроссовки Нины на мягкой подошве не издавали ни малейшего звука на крепких красных ступенях. Она поднялась по лестнице на третий этаж и постучала в дубовую дверь, которая явно была недавно обновлена до модели, устойчивой к взлому. Она резко контрастировала с остальной частью столетнего здания в стиле рижский модерн. Нина заметила, что в дополнение к кабинетам клиники «Лучшее Завтра» на этаже также был расположен и одноименный фонд.

Мгновение спустя дверь открыл чисто выбритый, но невероятно напряженный мужчина лет сорока, одетый в розовую рубашку, темно-синий галстук и парадные брюки. Не самое маленькое родимое пятно сердцевидной формы было заметно на его лбу.

— Нина Руска. Полиция, — поздоровалась Нина и взглянула на часы. Было почти 2 часа ночи, но генеральный директор Дэниел Луома все еще находился в офисе. — Спасибо, что согласились встретиться в такое время…

— Я вздремнул, пока ждал, — ответил мужчина, протягивая руку. — Дэниел Луома.

Нина пожала ему руку и вошла. В кабинетах пахло свежеспиленым деревом и лаком.

— Вы недавно делали ремонт? — спросила Нина, следуя за Луомой по коридору. Яркие огни сверкали на потолке.

— Закончили всего пару месяцев назад. Мы постепенно переделывали полы, двери и оконные рамы. И здесь, в кабинетах, и в клинике на нижних этажах.

— Значит, клиника существует уже долгое время?

— Да. Мы находимся в одном и том же месте с 1969 года. Следующей осенью исполнится пятьдесят лет. Все здание принадлежит фонду «Лучшее Завтра», который также владеет медицинской клиникой. — Они остановились у двери в офис, и Луома жестом пригласил Нину войти.

Она окинула взглядом аккуратную комнату: окна выходили на Бульвари, снег падал в свете уличных фонарей. Затем она прошла и села в кожаное кресло напротив стола Луомы.

— Я сразу перейду к делу. Вы указали, что как лекарства, так и оборудование, необходимое для их введения, пропали с ваших складов. — Нина потерла глаза. Она смертельно устала, но теперь ей просто необходимо было идти дальше. Они близки к прорыву.

Луома почесал идеально выбритый подбородок ногтем указательного пальца, а затем, после паузы, которая длилась чуть дольше, чем нужно, согласно кивнул.

— И вы заметили это, когда проводили инвентаризацию?

— Сегодня, когда полиция… когда вы связались с нами. Я сам провел инвентаризацию.

— Вы не доверили это никому другому?

— Честно говоря, если вы поручаете такую задачу кому-то другому, независимо от того, кто он, вы никогда не можете быть на сто процентов уверены в точности результатов.

— То есть вы хотите сказать, что их мог взять любой из шестнадцати сотрудников вашей клиники?

— Теоретически. Пятнадцать, если не считать меня. И я тот, кто заметил и сообщил о пропаже, так что надеюсь, что меня нет в списке подозреваемых.

— Вы врач?

— Так и есть. Я специализируюсь в психиатрии.

— Могу я получить список всех ваших сотрудников? — спросила Нина, и через мгновение у нее в руках оказалась свежая распечатка. Ни одно имя в этом списке ни о чем ей не говорило. После имени и даты рождения указывалась должность каждого сотрудника: пять врачей, шесть медсестер и пять административных работников. Нина снова посмотрела на директора, который задумчиво смотрел в окно. Мочка его левого уха выглядела немного странно: она когда-то была порвана и покрылась шрамами.

— Психиатрия… Неужели клиника «Лучшее Завтра» специализируется исключительно на психических заболеваниях?

— О… я думал, вы это знаете. — Луома медленно наклонился вперед. — Да. Мы специализируемся на лечении психопатов.

— Частная клиника для психопатов? И у вас достаточно работы? — скептически спросила Нина, все еще просматривая список имен.

— Я полагаю, что, к сожалению, да, — Луома медленно сгибал пальцы, почти гипнотически. — Давайте возьмем одну болезнь, которая вызывает психоз: шизофрению. В Финляндии ее показатель составляет около одного процента. Только в Хельсинки несколько тысяч человек страдают шизофренией. И некоторые из них или их близкие готовы инвестировать в качество ухода за ними.

— Один процент? Звучит довольно высоко.

— Я понимаю. Вы сейчас думаете о фильмах. Норман Бейтс, Джон Нэш, бред, воображаемые друзья… Но не все пациенты страдают одинаково сильными бредовыми идеями. Иногда единственными симптомами болезни являются депрессия и перепады настроения.

— Итак, из клиники были украдены лекарства и медицинское оборудование, необходимое для анестезии. Для чего вы их используете? — спросила Нина, вцепившись в подлокотники кресла. Несмотря на недавно законченный ремонт, воздух в комнате был какой-то липкий.

Луома некоторое время смотрел на экран своего компьютера, а затем устало улыбнулся Нине.

— Время от времени пациенты-психотики нуждаются в анестезии.

— Понимаю. — Нина машинально взглянула на часы. — У вас есть хоть малейшее предположение, кто из ваших работников мог взять лекарства?

— Нет. — Луома мрачно посмотрел на Нину. Даже не прямо на Нину, а, скорее, через нее.

— Хорошо. — Нина начала вставать и протянула руку.

— Пожалуйста, посидите еще немного, — спокойно попросил Луома, указывая на стул. Нина все еще не отпускала подлокотник. Она снова села, не отводя глаз от Луомы.

— Значит, у вас все-таки есть подозрения?

— Не совсем. Я не верю, что человек, который украл лекарства, был работником клиники.

— Кто же тогда?

— Есть еще кое-что, что вы должны знать. — Луома прикрыл глаза. Он вдруг побледнел. — Вы расследуете смерть Роджера Копонена…

— Да.

— Он один из наших старейших пациентов. И то, что я собираюсь сказать, может показаться совершенно безумным… но я почти уверен, что видел его сегодня на другой стороне улицы от нашей клиники, — произнес Луома. Казалось, он сам еще более ошарашен своими собственными словами, чем Нина.

Юсуф свернул с автострады на съезде с Кулосаари. Гроздья серо-черных облаков расступились перед луной, и сильный ветер колыхал кроны высоких деревьев. По радио играл финский рэп.

Джессика бросила взгляд на только что полученное сообщение. Она не узнала номер, но пьяное, наводящее на размышления содержание и подпись kingdick88 не оставляли сомнений в личности отправителя.

— Мы «пропустили самое важное»? Что, черт возьми, это значит? — спросил Юсуф после долгого молчания, заставляя тормозные колодки визжать, переключаясь на вторую передачу, хотя все еще шел хорошо за шестьдесят.

— Крминалист тоже поднялся в спальню, чтобы сделать снимки, — сказала Джессика, просматривая экран своего айпада. — И я не вижу на них ничего необычного.

— А что, если бы пожилая леди не заметила надписи?