Александр Горский - Охота на Лунина

— Кажется, что-то видел, — подбодрил собеседника Лунин.

— Наверняка. Только это все замечательно, когда в душе стоит красивое женское тело и скользит там в разные стороны. А когда это тело твое собственное, а у тебя уже, извините, животик и ножки кривенькие, то тут никакой красоты нет.

Андрей печально вздохнул, и Лунин с облегчением понял, что тот ведет речь о своих собственных ногах и животике.

— Ну а все прочие дела за стеклом делать — это вообще катастрофа. Хорошо хоть, там не просто стекло, а стеклопакеты, в спальне никаких звуков не слышно.

— Да, — согласился Лунин, — интересный проект.

Мгновение Илья помедлил, затем решил, что не стоит оттягивать неизбежное.

— Скажите, а как вы собирались Игорю Владимировичу долг отдавать? Кстати, когда там крайний срок по вашему уговору был?

— Почему был? — пробормотал мгновенно побледневший Андрей. — Он еще не вышел… Почти не вышел.

— Сегодня, значит, — удовлетворенно кивнул Лунин. — Интересная у нас с вами ситуация получается, Андрей Львович. И супруга ваша не в курсе событий, и лицо, которому вы деньги проиграли, внезапно скончалось. — Илья причмокнул губами, с наслаждением смакуя каждое слово. — И ваше лицо какое-то бледное. Что с вами, Андрей Львович?

— Это не я! — ожесточенно затряс головой Наташин муж, испуганно вжимаясь в спинку кресла. — Вы слышите, это не я! Я все время был рядом, рядом с женой, пока не кончился этот дурацкий фейерверк. Спросите Наташу, она вам подтвердит.

— Если вы так настаиваете, непременно спрошу. Хотя, конечно, жена — это не самый лучший свидетель. Еще кто-нибудь может подтвердить, что вы все это время находились во дворе дома?

— Так вы спросите! — Андрей театрально всплеснул руками. — Спросите, наверняка кто-то видел. Я же их не опрашивал. У меня и мысли такой не было, что вам в голову могут прийти столь дикие подозрения. Я стоял, задрав голову в небо, пока у меня шея не затекла, потом покрутил немного головой из стороны в сторону, чтобы кровь разогнать, и стал дальше смотреть.

— А когда вы головой крутили, не обратили внимания, в этот момент никто не отлучался?

Андрей напряженно сдвинул брови и зашевелил губами, словно перебирая в памяти имена всех присутствующих на торжестве.

— Получается, если я скажу, что кого-то не было, вы этого человека будете считать убийцей Игоря Владимировича? — Он растерянно взглянул на Лунина.

— Вовсе нет, — заверил собеседника Лунин. — Я всего лишь задам этому человеку вопрос, не отлучался ли он куда-либо во время фейерверка, а дальше все будет зависеть уже от ответа этого человека.

— Ясно, — задумчиво произнес Наташин муж. — Только это не он.

— Кто — не он? — растерялся Лунин.

— Это не он, — повторил Андрей, наклонившись над столом так, чтобы быть ближе к следователю, — это она. Когда я разминал шею, я на мгновение повернулся к крыльцу и видел, как Оксана выходила из дома.

— Вы уверены?

— Уверен, — кадык на шее Андрея судорожно дернулся, — крыльцо хорошо освещено. К тому же она именно выходила из дома. Понимаете? Она шла в нашу сторону.

— А что Оксана, она заметила, что вы на нее смотрите?

— Не думаю, — Андрей отрицательно качнул головой, — между нами стояла Наташа и кто-то еще, кто, я не помню. Да и потом, мы ведь все собрались во дворе, там было достаточно темно, в придачу все эти вспышки от фейерверков. Вряд ли она могла вообще кого-то заметить.

Илья задумчиво кивнул. За последний час, после общения с большей частью свидетелей, каждый из которых по умолчанию являлся еще и подозреваемым, ситуация не только не прояснилась, но и окончательно запуталась. Почти у каждого из находящихся в усадьбе людей была не только возможность, но и мотив для того, чтобы незаметно от остальных подняться на второй этаж, двумя ударами по голове прибить вредного старика, а затем вернуться и полюбоваться последними всполохами разноцветных огней, разрывающих вечернее небо. И вот теперь ко всем прочим добавилась еще и Оксана.

— Да, Оксана, — Андрей нервно смахнул рукавом выступившие на бледном лбу капельки пота, — она ведь могла.

— Могла? — Илья оценивающе взглянул на собеседника. — Что именно?

— Ну как же, — заторопился Андрей, — она могла зайти в дом, подняться к Игорю Владимировичу… Неужели вам самому неясно?

— А зачем ей это? — Илья старательно изобразил на лице непонимание.

— Так ведь из-за Павла, — Андрей вновь провел рукавом по лицу, — это жених ее. Ну, может, не жених пока, но ухажер, это точно.

— У нас есть еще и Павел? И какое он имеет отношение ко всей этой истории?

— Отношение, — фыркнул Андрей, — вы лучше спросите, какое отношение было к Павлу у Игоря Владимировича.

— Я так понимаю, в бильярд Оксанин поклонник играть не умеет, — предположил Лунин, вновь упираясь щекой в подставленную ладонь.

— Он вообще ничего не умеет, — от возмущения Андрей чуть не выпрыгнул из кресла, — он у нас, видите ли, художник. Художник от слова «худо». Что-то малюет, но так худо, что его художества никто не покупает. Может, конечно, чего и берут, но за такую цену, что дай бог, чтоб на новые краски хватило.

— Вы думаете, после смерти Игоря Владимировича картины Павла станут пользоваться большим спросом?

— Что? — Андрей изумленно уставился на следователя.

— Не понимаете? — усмехнулся Илья. — Вот и я не понимаю, какая связь между художествами жениха Оксаны и смертью вашего тестя.

— Все дело в квартире. Игорь Владимирович грозился отобрать у Оксанки квартиру. Оксана, кажется, это было года три назад, тоже собиралась замуж. Она и до этого уже была замужем два раза, но с теми мужьями благополучно разошлась. И вот нашла себе третьего.

— Не Павла, — уточнил Лунин.

— Не Павла. Тот был Петр. Забавно ведь, — Андрей с усмешкой взглянул на Лунина, — Петр, Павел. А Ксюшка прям Петропавловская крепость.

— И что случилось с Петром? — не оценил юмора собеседника Илья.

— А что с ним могло случиться? — вновь усмехнулся Андрей. — Не оценил он, дурачок, своего счастья. Игорь Владимирович ведь Оксанке по случаю свадьбы квартиру подарил, причем не абы какую. Четырехкомнатная, на Грибоедова, уже с ремонтом. Золото, а не квартира. Формально, конечно, он ключи прямо на свадьбе собирался вручить, но на самом деле он еще за пару месяцев до торжества Ксюшке один комплект выдал, чтобы она там все могла под себя обустроить, ну и потом, после самой свадьбы уже, туда сразу с муженьком и отправиться. Так сказать, брачная ночь в брачном гнездышке. И представляете, что вышло? За несколько дней до свадьбы Оксанка застает Петрушу с поличным, как он развлекается с какой-то девицей, причем, если не ошибаюсь, ее же подругой. Уж не знаю, как она его выследила, но по итогу свадьба накрылась медным тазом, Петруша исчез с линии горизонта, ну а квартира осталась в Оксанкином распоряжении. Улавливаете смысл? В распоряжении! Ключики-то папаша ей отдал, а по документам квартира за ним числилась. Я вам так скажу: Игорь Владимирович, он только при мне пару раз на эту тему разговор заводил, что, мол, квартира к свадьбе была подарена, а ей одной такие хоромы вроде как вовсе ни к чему. Причем было все так, с усмешкой, непонятно, насколько серьезно, но Оксанка каждый раз бесилась, прям жуть. Потом, когда Павел нарисовался, Игорь Владимирович потребовал, чтобы его с ним познакомили. Я сам при этом знакомстве не присутствовал, но знаю, что что-то у них пошло не так, разругались до такой степени, что старикан заявил, что больше ноги его не будет в Ксюшкиной квартире, пока там этот шаромыжник ошивается. Точно, так он его и назвал, шаромыжником. А если, мол, у них до свадьбы дело дойдет, то он и вовсе квартиру изымет. С тех пор уже больше года прошло, так ничего и не поменялось. Оксанка не хочет со своим Пикассо расставаться, а папаша никак ультиматум не отзовет. Что называется, стороны ведут позиционную борьбу. Вели, точнее.