Эрик Сунд - Из жизни кукол

Луве Мартинсон смотрел на Нову и узнавал в ней себя.

Он устал. Как же ему хочется оказаться подальше отсюда. Луве пожалел, что вернулся.

Озон, от греческого ozein , что значит “запах”, — ядовитый газ, который при высокой концентрации вызывает такие симптомы, как тяжесть в груди, сухость в глотке, удушье и рвотные спазмы. Крайне неприятные вещи, от которых могут страдать, например, сварщики.

Когда Кевин открыл дверь архива угрозыска, в ноздри ему ударил запах озона. На сто двадцать метров протянулись полки, набитые изъятыми при обыске жесткими дисками, видеокассетами, дискетами, CD- и DVD-дисками. Статическое электричество производит озон в малых объемах, и Кевин знал, что, подобно какому-нибудь старому сварщику, скоро испытает приступ дурноты. Но истинной причиной этой дурноты будет не запах, а то, что Кевин сейчас увидит.

Кевин вошел в архив, и сухой воздух тут же заставил его кашлянуть. Лассе, шеф Кевина, обернулся.

— Вот распечатки фотографий, которые Тара отправляла этому Петеру. — Лассе протянул Кевину папку. — Есть еще четыре видео, но там только крупные планы. Смотреть нечего, если ты меня понимаешь.

Кевин быстро просмотрел фотографии обнаженной Тары. В них не было ничего особенно тяжелого, но все вместе выглядело в высшей степени отвратительно. Как всегда.

— Предположу, что она удалила их с телефона, — сказал Кевин, — но не знала, как уничтожить все следы.

— Угадал. Техники сумели восстановить снимки.

— А чат Тары и Петера?

— Петер удалил свои сообщения, но из сообщений Тары ясно, что ей угрожали.

— Как он ей угрожал?

— Да как обычно. — Лассе положил на стол бумаги. — По журналу видно, что трафик между их аккаунтами поддерживался пару месяцев. Петер угрожает, что расскажет все ее родителям, угрожает добраться до младшей сестры Тары. Он знает, как ее зовут, сколько ей лет и в какую школу она ходит.

Кевин быстро просмотрел бумаги. На первый взгляд, в них не содержалось ничего, что могло бы помочь полицейским выследить “Петера”. Обычные угрозы. “Петер” требовал еще фотографий, еще видео, иначе весь мир все узнает. А в один прекрасный день “Петер” откланялся и удалил профиль.

Ничего необычного, подумал Кевин. Петер, Повелитель кукол. Он играет с куклами, вытворяет с ними, что хочет. А потом выбрасывает их на помойку и идет дальше.

— Вот SMS-переписка Тары с человеком, которому она назначила вечером встречу. — Лассе полистал распечатки, нашел последнюю страницу. — Общим счетом десять сообщений. Если верить журналу, она создала контакт “Улоф” без двух минут семь. И тут же отправила первое сообщение.

Кевин стал читать.

19.01 — Тара: Это Улоф?

19.04 — Улоф: Да.

19.04 — Тара: Просто хотела убедиться. Встречаемся в половине 11, Бергсхамра? Ровно 20.00.

19.05 — Улоф: Да.

19.05 — Тара: Все, что обычно, плюс минет. Без извращений.

19.06 — Улоф: Жду с нетерпением.

22.02 — Тара: Знаете Повелителя кукол?

22.06 — Улоф: Нет. Кто это?

22.06 — Тара: Неважно. Встречаемся через полчаса.

22.08 — Улоф: в 22.30. Через 22 минуты.

Кевин отложил распечатку.

— И использует этот Улоф телефон с одноразовым номером, который невозможно отследить?

— К сожалению, да. У Тары с Улофом имелся еще один чат, на странице интернет-знакомств. Контора, которой принадлежит сайт, находится за границей, все записи конфиденциальны, и чтобы они предъявили журналы, потребуется постановление суда.

Кевин кивнул.

— Нам известно, что Тара отправила Улофу последнее сообщение, когда смотрела с родителями новости по телевизору, в шесть минут одиннадцатого. Потом она, по словам родителей, ушла спать. А на самом деле — нет.

— Верно. Она оставила на столике прощальное письмо, потом выскользнула из квартиры и после секса спрыгнула с крыши шестиэтажного дома.

— Может быть… Вы проверили камеры видеонаблюдения в центре Бергсхамры?

— Прямо перед твоим приходом звонил Шварц, сказал, что как раз этим и занят.

— Хорошо.

— Тогда идем дальше. — Лассе достал DVD-диск в футляре, снабженном этикеткой. — Вот это видео хорошо бы проверить повнимательнее. Мы его изъяли во время одного из прошлых обысков.

На футляре значилась дата и несколько хэштэгов, среди которых Кевин разобрал #Швеция, #неизвестная и #кукловод.

– “Неизвестная” можно вычеркнуть, — сказал Лассе. — Во всяком случае, сценическое имя у нее было.

Они зашли в отгороженный закуток, так называемый Салон — иронический поклон в сторону настоящих кинотеатров. Звукоизолированное помещение площадью восемь квадратных метров, набитое аппаратурой.

Запах озона здесь был еще сильнее, чем в архиве. Кевин вспомнил, как пахла в его детстве игрушечная трасса с гоночными машинками. Сухой металлический запах от заезженных рельсов и перегретых трансформаторов.

Лассе закрыл дверь, и оба сели за стол.

На стене, над мониторами компьютеров, уже много лет висело увеличенное изображение персонажа из комиксов, Сахарного Конни, с безумной улыбкой и “пузырем”, гласившим: “обрезком железной трубы можно повергнуть к своим ногам весь мир!”

Когда Кевин только-только приступил к службе, он не мог понять, что здесь делает этот рисунок, однако после сотни кошмарных часов за мониторами Сахарный Конни стал его лучшим другом. Сахарный Конни с занесенным над головой обрезком сливной трубы.

Лассе запустил уже приготовленное к просмотру видео.

— Начнем вот с этого. Я звонил тебе как раз, когда его смотрел.

Ролики про изнасилование или с садистским уклоном следователи прокручивали без звука, иначе было просто невыносимо, но Лассе объяснил, что это видео постановочное, и Кевин согласился оставить звук.

Сцена представляла собой выкрашенную белой краской ванную, и Кевин тут же понял, что перед ним девушка, которая называет себя Нова Хорни, хотя в ролике она была на несколько лет моложе.

В руках она держала красную зубную щетку.

Я так люблю большие члены. Так люблю, когда меня трахают. Я хочу, чтобы ты трахнул меня. Хочу, чтобы ты трахнул меня в дырку. Прямо сейчас.

Кевин тут же ощутил знакомую сухость в горле, Глаза защипало. Голос девочки эхом отдавался от кафеля ванной. Руки у нее дрожали, и казалось, что девочке страшно холодно.

На заднем плане, где-то за закрытой дверью ванной, звучала “Металлика” — “Master of Puppets”.

Сквозь музыку вдруг донеслись голоса, потом смех. Кевин остановил запись, отмотал назад, прослушал еще раз.

— У них там вечеринка, — констатировал он.

Лассе кивнул.

Кевин стал искать какие-нибудь детали; он рассматривал все в этой ванной, кроме девочки, которая изображала стоны, не понимая даже, что она делает с собой.