Франк Тилье - Жил-был раз, жил-был два

Поль украдкой поглядывал на дочь, пока та увеличивала на экране вторую фотографию, на которой был снят левый бицепс жертвы. Задался вопросом, посещала ли Луиза хоть раз тату-салон. Он представил себе дочь с рисунком змеи, обвивающей распятье, на ягодице или еще где-нибудь. Она прошла через мятежный период к концу подросткового возраста — они тогда собачились целыми днями и вообще не могли спокойно разговаривать.

— Матрешка — знаменитая русская кукла, в которую вложено еще несколько таких же. На первый взгляд ничего особенного. Сейчас они в моде, все их делают, и это вовсе не означает, что ты как-то связан с Россией. Но если рассмотреть ее повнимательнее, можно заметить вот здесь, под узором, маленький пистолет. А там, под лепестком цветка, череп.

Поль и впрямь разглядел эти детали, которые, с его точки зрения, не имели большого значения. Дочь вывела на экран последнюю татуировку, которая занимала большую часть спины убитой.

— Вот эта особенно впечатляет, — сказала она. — Ковбой с двумя револьверами, один из которых направлен прямо на зрителя. Татуировка невидима, когда женщина одета, но внушительная, а значит, важна для нее. Татуировки всегда имеют определенный смысл для своих владельцев, они…

— Избавь меня от лекций, переходи к сути дела. Уже три часа ночи.

Луиза вздохнула:

— Дай мне закончить, ладно?.. Вначале я не очень понимала, где искать. Но матрешка заставила меня покопаться в русской символике…

Она вывела фотографию мужчины с голым торсом и бугрящимися мышцами, с которым Полю не хотелось бы столкнуться один на один в коридоре. Его тело сплошь покрывали татуировки, а шею обвивала большая паутина. Луиза указала на ковбоя на его правой грудной мышце, похожего на того, который был на трупе.

— Эти татуировки типичны для членов Братвы, — выдохнула она. — Русской мафии.

Капитан почувствовал, как по спине пробежал холодок. Было что-то странное, почти неправдоподобное в звучании этих слов, произнесенных глубокой ночью в безликом кабинете бригады, затерянной в сердце Савойских гор. Луиза попала в точку и немного этим гордилась.

— Братва — это гигантский спрут, состоящий из многих тысяч криминальных групп и расползшийся по всей Европе. Она вторгается во все области, где пахнет грязными деньгами. Торг…

— Я в курсе. Торговля наркотиками, оружием, людьми, а также убийства, похищения, киберпреступления… Группы часто работают автономно, состоят из трех-четырех человек и растворяются среди остального населения, будь то в России или за границей. Их невозможно отследить…

Поль прямо-таки навис над дочерью, как будто хотел ее поглотить. Колесики в голове крутились на полной скорости. Родившаяся несколько минут назад гипотеза подтверждалась.

— Что означает ковбой?

— Он указывает, что данный член сообщества готов идти на оплаченный риск. Иначе говоря, мальчик на побегушках отправляется на фронт.

— Наемник.

Луиза поглубже устроилась в кресле, повертела головой, разминая затекшую шею. Потом сгребла в кучку яблочные огрызки, валявшиеся на столе, и убрала их в полиэтиленовый пакет. Наверняка для кур соседа, живущего за жандармскими квартирами.

— Что делал русский мафиози здесь, в Сагасе? В последнее время у нас хватает краж, но на этом поприще обычно подвизаются выходцы из других стран Восточной Европы.

Телефон Поля зазвонил. Он ответил. Подняв голову к окну, заметил в темноте алый кончик сигареты. Эксперт из лаборатории помахал ему. Поль махнул в ответ, сделал знак, что идет, и отсоединился.

— Чего он хотел? — спросила Луиза, застегивая молнию парки.

— Это по поводу подвески, я займусь. Ступай к своему парню и проведи хорошо хоть остаток ночи. Боюсь, день завтра будет длинным.

Луиза задержалась у экрана компьютера и от души зевнула. Ее отцу пришлось признать, что при таком освещении и с темными кругами под глазами, которые ее старили, она была вылитая мать.

Габриэль, не дрогнув, спускается по ступенькам, так глубоко уходящим под землю, что им не видно конца. Огонек черной зажигалки, на которой выгравирована голова волка, окружает его хрупкой янтарной аурой, столь крохотной, что он кажется себе безмолвным пловцом, погруженным в пучины океана. В слабом свете проступают скальные стены, поблескивающие, как угольные пласты.

Габриэль, как в мороке, оглядывается вокруг. Происходит нечто невероятное: он понимает, что спит. Он прекрасно осознает, что в этот самый момент лежит на скамейке в камере предварительного заключения жандармерии Сагаса. Он даже слышит свое дыхание. И говорит себе, что это невозможно. Вокруг него все слишком настоящее. Тогда он проводит левой рукой сквозь пламя, оно не колышется. И сам он не чувствует никакой боли.

Он совершенно точно спит.

Габриэль не представляет, почему он здесь, в темноте, и что должен делать. Это, конечно, как-то связано с его разладившимся мозгом и проблемами с памятью. Сбой в системе. Пораженный способностью своего подсознания воспроизводить детали и ощущения — он узнает зажигалку из бардачка «мерседеса», чувствует, как разлитая вокруг влажность касается его лица, — он решает продолжить путь.

Пространство между стенами сжимается, ступени становятся все уже и выше, вынуждая его прыгать при каждом шаге. Его сознанию удается имитировать стук подошв о землю. Он думает: «Это безумие» — и знает, что мысль возникла вне сна, он это думает в данную секунду, лежа на своей скамейке, и когда откроет глаза, то вспомнит обо всем. Он знает это, потому что проживает все прямо сейчас в полной ясности и осознанности.

Но нельзя упускать такую возможность. Вдруг представился случай преодолеть стены амнезии, заглянуть по ту сторону, обманув невидимых сторожей, которые во время бодрствования противодействуют любому его вторжению. Может, сторожа заснули.

Наконец он добирается до плоской однородной поверхности, похожей на черный песок. Над ним тянется свод, сквозь который проросли корни деревьев и теперь свисают, попав в ловушку влажных скал. Их органические пальцы норовят вцепиться ему в волосы. Без сомнения, Габриэль передвигается под лесом.

На стенах посверкивают вкрапления, похожие на слоновую кость. Габриэль подносит зажигалку ближе и понимает, что это осколки костей. Кусочки берцовой кости, бедренной, черепной коробки, впечатанные в стену с нечеловеческой силой. Он осознает, что здесь ничто не имеет над ним власти, но все равно чувствует, как им овладевает страх. Дыхание учащается в спящей груди, но он пытается сохранять спокойствие. Главное, он не хочет, чтобы стражи подсознательного изгнали его со своей территории. Он хочет разведать дальний конец туннеля и повторяет себе: «Ты ничем не рискуешь, ты ничем не рискуешь … »