Франк Тилье - Жил-был раз, жил-был два

— Он говорит, что, именно убирая твою комнату, то есть номер семь, он и нашел это украшение.

Только бы не отключиться.

Габриэлю казалось, что его продолжают избивать, но теперь словами.

— Подвеска, в моей комнате?

— Точно. Она валялась под кроватью вместе с оборванной цепочкой. Как если бы ее сорвали с чьей-то шеи. Вот так. — Поль показал жестом.

— И ты поверил Лекуантру?

Жандарм сделал вид, что ничего не слышал:

— Знаешь… Ну, где-то в уголке сознания ты и сам понимаешь, что Лекуантр не семи пядей во лбу. По его словам, он забрал украшение, потому что узнал его и хотел проверить, действительно ли, цитирую, «оно той девочки, которую так и не нашли». Он вспомнил, что сохранил старые листовки в ящике, как иногда хранят старые ненужные газеты. У всех нас они валяются в подвалах, на дне деревянных ящиков, на полках — макулатура, которую хранят на розжиг. Короче, он сравнил и увидел полное сходство. Говорит, что колебался, отнести ее нам или нет, как раз перед тем, как ты напал на него.

Габриэль вспомнил о странном поведении типа в подвале. Как он метался вокруг того металлического шкафа. Поведение человека, которого мучат сомнения?

Теперь Поль стоял.

— Ну? Что ты думаешь о его версии? — спросил жандарм.

— Она крайне маловероятна.

— А вот мне кажется, что она смахивает на правду, учитывая обстоятельства.

— Если я правильно тебя понял, у меня вроде как была подвеска, которую носила моя дочь, когда те сволочи затащили ее в машину больше двенадцати лет назад?

— У тебя или у той женщины, с которой ты явился в гостиницу в вечер твоего приезда.

Сначала мощный боковой справа, теперь — апперкот. Поль времени не терял, конечно, он успел повсюду сунуть нос и задать нужные вопросы… Габриэль поднял голову, упрямо глядя на жандарма, который нависал над ним, упираясь ладонями о стол.

— Почему ты не рассказал мне про нее? — разъярился Поль.

— Потому что будь она хоть мать Тереза, я бы этого не знал. Когда я проснулся, ничто не указывало на присутствие в комнате другого человека. Но возможно, это она украла у меня бумажник и документы, прежде чем забрала свои вещи, свою машину и сбежала.

— Куда? На север? Вы что, приехали черт-те откуда в Сагас на разных машинах, только чтобы она уехала обратно через несколько часов?

Габриэль пожал плечами с ощущением, что лассо затягивается у него на горле. Поль прав: получается какая-то бессмыслица. Жандарм отцепил фотографию с трупом на берегу и положил перед ним:

— Тебе это тоже приходило в голову?

Габриэль взял глянцевый прямоугольник, вгляделся в надежде на вспышку в голове, на хотя бы крошечный лучик света в непроглядном тумане своего мозга. Но ничего не случилось. Он оттолкнул снимок:

— У тебя есть моя ДНК. Это заменяет все ответы, которые я мог бы тебе дать. Мой визит к Лекуантру и последующий арест в конечном счете тебя устраивают. Адвокат, который явится только завтра, и все прочее… Отличная работа!

Они молча смотрели друг на друга, потом Поль прикрепил фотографию обратно. Он выровнял ее, приладив в одну линию с остальными.

— Ты совершаешь ошибку: ты просто не представляешь, до какой степени исчезновение твоей дочери до сих пор не дает мне покоя. Это изменило наши жизни. Бесповоротно.

Он нажал на кнопку старой электрической кофеварки — один из тех предметов, с которыми не расстаются на протяжении всей карьеры, — и застыл, глядя на медленно наполняющийся стеклянный сосуд.

— Каждая паршивая страничка из детективного романа, которую мы получали, разрушала нас еще больше, Коринну и меня. Непонятно, чего хочет этот анонимщик. И при чем тут Агата Кристи? Почему эта сволочь творит такое? Каждый божий день Коринна все больше увязает в сожалениях и гневе. И она не оправится, пока не узнает правды, сечешь?

Он повернулся к бывшему коллеге:

— Некий тоскливый голосок внутри меня даже надеялся, что труп на берегу Арва окажется твоей дочерью. По крайней мере, мы бы знали. Это было бы тяжело, но мы бы знали.

Он вздохнул:

— Ты что-то нарыл, Габриэль. И наличие подвески это доказывает… И еще вот это…

Он достал из кармана опечатанный пакет с черной магнитной коробочкой внутри его:

— Я попросил своих ребят глянуть на твою машину после того, как ее перегнали сюда. Они нашли эту штуку, прикрепленную под пассажирским сиденьем. Жучок GPS.

— За мной следят?

— Похоже на то. Стандартный жучок, никаких отпечатков на нем не выявлено: его владелец был очень осторожен. Я не знаю, куда тебя занесло, но, кажется, тебе удалось разворошить муравейник там, где двенадцать лет назад мы наткнулись на стену. Должен признать, что я впечатлен. Ты являешься на гидроэлектростанцию — и чуть было не хватаешь анонимщика. Вваливаешься к Лекуантру — и находишь подвеску…

Поль налил два стаканчика наконец-то поспевшего дымящегося кофе.

— Ты не убийца, Габриэль. Ты способен причинить кому-то боль, но не изнасиловать и не засунуть ветку в вагину женщины и пустить ей потом две пули в грудь. Между прочим, жертва сопротивлялась, а пока тебя прослушивал врач, я осмотрел тебя: ни на твоем лице, ни на теле нет царапин. И ты был у себя в номере, когда скворцы падали с неба, так ведь?

— Да. Думаю, я заснул. И проснулся, когда услышал звук ударов. Я был один. Я вышел, увидел птиц. Там и другие выскочили наружу, клиенты гостиницы, которые могут подтвердить. Какой-то тип заговорил со мной об апокалипсисе. Потом… не знаю, наверно, я опять заснул.

Поль кивнул, соглашаясь со словами Габриэля:

— Действительно, твой сосед подтвердил, что вышел на улицу одновременно с тобой, в два часа десять минут.

На Габриэля нахлынуло огромное облегчение. Он заметил, как Поль добавляет два кусочка сахара только в один из стаканчиков. Раньше он пил несладкий.

— Однако, даже если ты говоришь правду, я знаю, что ты каким-то образом связан со всем этим бардаком. Ладно, как говорится, утро вечера мудренее. И если эта чертова ночь принесет мне ответы, настоящие ответы, я доставлю себе такое удовольствие и отпущу тебя на все четыре стороны.

Он упер указательный палец в стол:

— Я хочу, чтобы волк, каким ты всегда был и каким остался, докопался до улик, хранящихся в глубине твоей свихнувшейся башки. У тебя же с собой была подвеска, черт тебя подери! Что это значит? Ты нашел свою дочь или ее похитителей? Я хочу, чтобы ты продолжил охоту и добывал для меня информацию. Любую информацию, чтобы я смог снова открыть дело и закончить его раз и навсегда. Я хочу этого всем сердцем, только этого.

Впервые Габриэль почувствовал, что его положение не совсем безнадежно. Поль указал на стаканчик с кофе:

— Без сахара, как всегда?

— Бурда, как всегда?