Сергей Серп - Смерть из первых рук

– А что если все-таки ее привязали к поезду?

Борисов сделал вид, что пропустил вопрос мимо ушей.

– И заяв никаких о пропавших, и документов никаких, и лица нет как такового, хоть для фоторобота, – следователь повысил голос. – А тут еще твои намеки на криминал.

– Ну, сам посуди, как можно зацепиться шарфом или галстуком за проходящий поезд?

– Стоп – Борисов замер, его лицо прояснилось и стало источать какой-то внутренний свет – точно! Поезд был не проходящий. Он стоял где-нибудь на перегоне или на переезде, а наша погибшая, пролезая под вагоном, стоящего , – следователь сделал особый акцент, – поезда, зацепилась, или поезд неожиданно начав движение, испугал ее, в общем, результат в морге, а про убийство не надо ничего говорить.

– Так я и не говорил.

– И намекать не надо.

Борисов довольный расхаживал по комнате. Версия со стоящим поездом казалась ему очень правдоподобной, да и Шилов не нашел к чему придраться. По правде сказать, про убийство Геннадий и не думал, а выдвинул идею скорее, чтобы просто позлить Евгения и снова вывести его на эмоции.

– Гена, дело было так. Мадам собиралась перейти дорогу, а на переходе стоит поезд. Что она делает? Она невысокая, подлезает под него, неожиданно поезд, начинает движение. Она под вагоном в раскорячку, и тут ее подцепляет колесная пара, затягивает шарф или что там у нее на шее, – в этот момент Борисов взял себя за горло и закатил глаза, – и утаскивает с собой. Скорее всего, это был именно товарный состав, так как под электричкой места мало, и с непривычки не пролезешь. Наш круг поиска сильно сужается, а? Что скажете, коллега?

– Красиво, стелешь, начальник, – театрально изображая уголовника, сказал Шилов, и даже сплюнул для пущего сходства с деклассированным элементом, правда, в стоявшую рядом корзину для бумаги.

Тело лежало в холодильнике судебно-медицинского морга. Чтобы сохранить лицо, вернее то, что от него осталось, голову завернули в целлофановый пакет. По закону невостребованный труп, подлежит захоронению за счет района, где было найдено тело после десяти дней с момента проведения экспертизы. Вместо гроба, обычно, используется плотный полиэтиленовый мешок, как для перевозки, а над местом захоронения устанавливается табличка с номером. В дальнейшем, если родственники найдутся, можно произвести экспертизу ДНК, чтобы убедиться и облагородить могилу. Для экспертизы не обязательно эксгумировать тело, в морге, хранятся образцы, подходящие для анализа.

Иногда трупы в морге лежат очень долго, особенно, если родственникам по какой-либо причине удалось получить свидетельство о смерти, а тело они так и не собираются забирать. Еще бывают случаи, когда привозят людей без документов, в основном нищих, а потом не торопятся забирать обратно, так как у муниципальной администрации, якобы нет денег на захоронение.

Следствием, взявшим курс на поиск поезда, в ходе оперативно-розыскных мероприятий, было установлено, что в интервале с двадцати трех до часу ночи, по участку дороги, включающем в себя место обнаружение тела плюс двадцать два километра железнодорожного полотна в сторону Москвы, прошло два товарных состава и электричка, а также два поезда дальнего следования. Расстояние двадцать два километра взялось за максимально возможное, как расстояние от Клина до Солнечногорска. Если бы девушка была подцеплена до Солнечногорска, ее наверняка бы зажало между стрелками или затормозило на переезде. Электричку и дальние тоже включили в разработку, на всякий случай. Параллельно продолжались поиски вещей и документов погибшей. Заявлений о пропавших подходящих под описание по-прежнему не поступало. Отпечатки, снятые с больших пальцев не дали никаких совпадений по базе.

– Оба товарных шли в Питер, и сейчас еще должны быть там. Я звонил местным, они обещали все проверить, но, может, стоит и самим в командировку смотаться? – Борисову давно хотелось сменить осточертевший Клин на культурную столицу, и он никогда не понимал Шилова, мечтающего жить в Москве.

– А электричка что?

– Тверская, но вряд ли она что-то даст. Так, может, это, в Питер рванем? Кстати, два дальних тоже питерские, но они, обратно в Москву уже поехали, так что их проще тут осмотреть.

– Если командировку оформят, я бы хоть в Африку поехал, хоть куда. Пошли к начальнику, но вряд ли нас обоих отпустят. Скажет, мол, и одному можно вагоны осмотреть, тем более местные есть, которым можно выслать ориентировки, сказать, чтобы шарф или что-то похожее искали, и пускай ползают. Правда, с бумагами пока все оформят, уже составы могут уйти.

– Могут, вполне, но, если найдем поезд, узнаем, где он стоял, и тогда будет проще личность установить, документы наверняка, где-то рядом должны оказаться.

– Я вот еще что подумал, – медленно проговорил Шилов, – почему тело заметили только утром, тем более машинист встречного направления? Если там всю ночь и товарные и дальние ходят.

– Да туман там ночами низкий, вполне могли не заметить, тем более фонари еле светят, а прожектора у локомотива далеко бьют. Погибшая, как ты мог заметить, сама по себе небольшая, в общем, все одно к одному. У первой утренней электрички в этом месте скорость маленькая, так как после станции она еще набрать не успевает, а все остальные, если семафор зеленый, проносятся через переезд, как сумасшедшие.

Кабинет следователей находился на втором этаже, окна выходили на тихую улицу, с противоположной стороны которой стоял старой постройки трехэтажный кирпичный дом. На первом этаже дома, располагался детский сад, в который когда-то водили маленького Евгения. Детский сад, в отличие от жилых подъездов, имел вход не с улицы, а со двора и небольшую огороженную площадку для прогулок. Борисов хорошо помнил, как детей, которые плохо себя вели, воспитатели обещали отвести в милицию.

Раскладывая по полочкам свою, как ему казалось, стопроцентную версию, Борисов мерил ширину комнаты, вышагивая вдоль окна, попутно бросая на улицу косые взгляды.

– А что-то у нас все еще пятница, Ген. – Следователь подошел к висевшему на стене календарю и передвинул красную рамочку. – Пошли к Гончарову.

Начальник отделения полковник Гончаров Владимир Сергеевич был человеком решительным и резким. Лавина широкого лба, замершая перед лесополосой густых бровей, поблескивала в свете ярких потолочных лампочек. Глаза, посаженные глубоко разделял толстый у основания нос. Полковник был высокий, а его фигура всегда поданная вперед, выдавала в нем человека действия. Гончарова назначили начальником отделения полтора года назад, и всеми силами он старался удержаться в своем кресле, порой даже перегибая палку. До обеда начальник был явно не в духе, и, услышав предложение Борисова, Владимир Сергеевич категорически отказался отпускать сотрудников в командировку.