Фредерик Дар - Не спешите с харакири

Толстяк встает на дыбы

— Как ты можешь сравнивать какого-то ханурика, который крапал какую-то муть, да еще в стишках, со старшим инспектором полиции!

В знак бесконечной благодарности он воздевает вверх руки:

— Вот Берта обрадуется!

— А я-то думал, что ты останешься в Японии с Барбарой!

— С моим повышением это становится невозможным, Сан-А. Подумай сам: как я в такой момент смогу покинуть своих коллег, которые так уважают меня! Ну разве я могу упустить такую оказию?

— Конечно, нет. Но не забывай, что должность не только дает новый статус, но вместе с ним и новые обязанности.

— То есть?

— Старший инспектор обязан мыть ноги.

— Ну да!

— Постоянно.

— Даже во время отпуска?

— Да, Берю, даже… К тому же, он должен иметь соответствующее образование.

— Тут мне нечего бояться. Чего-чего, а знаний у меня хватает.

— Все твои знания могут оказаться мыльным пузырем.

— Ты недооцениваешь меня, я знаю гораздо больше, чем ты думаешь! Ты забываешь, что я учился в лицее, и если не получил аттестат, то только из-за того, что завалил диктант, математику, историю Франции…

Я слышу, как в моей комнате звонит телефон и оставляю Берю распевать себе панегирики без слушателей.

Мчусь к телефону и снимаю трубку. Это Рульт. У него срывающийся голос паренька, который в поисках бистро восемь дней шлялся по Сахаре.

— Катастрофа, Сан-А!

Я почти что догадываюсь.

— Выкладывай!

— У меня украли конверт!

— Что ты говоришь?!

— Моей секретарше кто-то позвонил днем от моего имени и попросил ее взять такси и приехать на встречу со мной в «Grand Hotel» в Кавазаки. Так как с ней разговаривали по-французски, она подумала, что звонил один из наших корреспондентов, и выехала на встречу. Во время её отсутствия кто-то открыл мой сейф и похитил конверт. Это был профессионал, так как замок остался не взломан.

Это известие сражает меня наповал.

— Дрянная новость для папаши Бяку, мы ведь обещали вернуть его добро!

— И не менее дрянная — для нас самих, так как он подумает, что мы надули его. У него колоссальные связи, и я не удивлюсь, если с нас скоро спустят шкуру!

Я напираю на Рульта:

— И зачем ты давал это дурацкое объявление?! Твой утренний посетитель положил глаз на документ и заметил место, куда ты положил его. Наверняка, это он…

Тут я умолкаю, так как в мой мозг кривыми когтями впивается одна мысль и крепко заседает там.

— Скажи-ка, Рульт…

— Что?

— Наше происшествие дает этому делу новый оборот.

— То есть?

— Это подтверждает то, что конверт похитили люди не из банды Бяку!

— А ведь точно!

— Ладно, ни к чему не прикасайся и никому не говори о случившемся, я выезжаю!

Рульт встречает меня с угрюмой миной типа, который намедни тяпнул десяток литров рисовой водки и до сих пор не нашел возможности опохмелиться.

— Я очень сожалею, Сан-А.

— Я не меньше. Ладно, давай посмотрим твой сейф!

Речь идет о японском сейфе, вмонтированном в стену. Его дверца имеет толщину не менее пятнадцати сантиметров. На ней нет ни царапинки.

— У кого, кроме тебя, есть еще ключ?

— Ключ здесь не нужен, сейф открывается при помощи набора буквенной комбинации.

— Твоя секретарша знала эту комбинацию?

— Нет. И вообще, не будь таким подозрительным, моя блондинка выше всяких подозрений!

— Сразу видно, что ты — не легавый, а то бы ты не питал таких иллюзий по поводу ближних. Ну да ладно, расскажи мне о своем утреннем посетителе. Ты говоришь, что это был швейцарец?

— Он сам сказал мне об этом.

— Он не назвал тебе своего имени?

— Назвал, но я не обратил на это внимания. Что-то вроде Хуллера, Халлера… Я подскакиваю на месте.

— Хелдер?!

— В десятку! Точно, меня околпачил Хелдер! — Как он выглядел?

— Желтоватый цвет лица, курносый, густая рыжеватая борода и очки в толстой роговой оправе.

— Рульт, мне нужно срочно позвонить во Францию!

— Запросто! Я пользуюсь кредитом и правом срочного вызова как представитель прессы.

Мы заказываем разговор со Стариканом, прозябающем в Париже. В ожидании звонка я начинаю быстрое расследование. Объектом допроса становится блондинка-секретарша. У нее вид витражной святой. Настоящая Богоматерь скамьи подсудимых!

— Скажите, прелестная, к вам утром приходил на прием бородач?

— Да.

— Как он представился?

— С большим достоинством, как человек, знающий себе цену. Он сказал, что пришел по объявлению, которое прочитал в вестибюле и что он — профессор швейцарского университета Неф-Шатель. Я сообщила об этом Жиль…, месье Рульту.

Рульт краснеет. Вот скромняга! Готов держать с вами пари, поставив на кон добротный плеоназм против многозарядной крупнокалиберной волыни, что она не усаживается на стул, когда Рульт диктует ей послания.

— Что дальше?

— Месье Рульт принял его.

— Вы проводили посетителя, когда он вышел из кабинета?

— Да.

— Вы не заметили, в какую сторону он пошел, выйдя на улицу?

— Нет.

— Жаль.

— Впрочем…

— Да?

Она колеблется. Я собираюсь задать наводящие вопросы, когда звонит телефон. Это Старикан. Я выкладываю ему нашу удивительную одиссею прошедшего дня. Он издает ряд громких хорошо доходящих до меня восклицаний, делает мне комплимент и умолкает, когда я сообщаю ему об исчезновении чертова конверта.

— Вы не могли бы дать мне приметы Хелдера, патрон?

— Минутку…

Я слышу, как он шуршит бумажками.

— Потом дашь мне его на пару слов, — просит Рульт.

— Алло! Сан-А?

— Да, патрон!

— Это худощавый мужчина, с рыжеватой бородой и в очках с толстой роговой оправой.

— Значит, это он украл конверт. И это не удивляет меня, так как наклеенная на конверте марка имеет колоссальную ценность. Этот злополучный конверт является лакомым кусочком по двум разным причинам.

— Хелдер не мог украсть конверт, — категорично утверждает Лысый.

— Почему?

— Потому что он в Париже. Матьяс, который ведет за ним слежку, только что сообщил мне, что Хелдер сейчас принимает у себя гостей. Если уж Матьяс что-то говорит, так оно и есть.

— Тогда я ничего не понимаю, — говорю я. — Ладно, что-нибудь придумаю. Буду держать вас в курсе событий. Даю вам Рульта.

Рульт хватает трубку.

— Привет, Лыська! — вякает он. — Ты не успел ещё обрасти?

Я представляю себе мину Старикана, получившего подобное приветствие в присутствии своего младшего коллеги.

— Слушай, твой Сан-А — потрясный тип! С ним не соскучишься! Так вот, если, благодаря вам, моя контора накроется, я совью cmegd{xjn на твоей лысине!

Он бросает трубку.

— Я не знал, что вы с ним на «ты», — лепечу я.

— А то! Мы с ним были в одном отряде Сопротивления во время войны и не раз вытаскивали друг друга из беды.