Сью Графтон - Убийца

— Кто, я? Ну, нет. Я говорил вам, что завязал,— его ответ звучал не очень правдоподобно. Выражение в его глазах, конечно, предполагало как раз противоположное его словам. Если он и занимался чем-то незаконным, то я не хотела этого знать, поэтому я сменила тему разговора.

— Как дела в школе? Ты заканчиваешь в этом году?

— В июне. Я буду поступать в колледж.

— Неужели? — Я не могла сказать, дурит он меня или нет.

Он поймал мой взгляд.

— У меня хорошие оценки,— запротестовал он.— Я не какой-нибудь средний тупица, вы знаете. С деньгами, которые я заработал, я могу поступить в любое место. Вот для чего и нужно частное предпринимательство.

Я рассмеялась.

— Это уж точно,— сказала я. Девушка-бармен поставила на стойку две колы и я расплатилась.— Мне нужно возвращаться к моему спутнику.

— Рад был увидеть вас,— сказал Майк.— Приходите еще как-нибудь поболтать со мной.

— Может быть, я и сделаю это,— сказала я. Я улыбнулась ему, мысленно качая головой. Кокетливый маленький болтун. Я двинулась к столику, где сидел Тони. Протянула ему колу и села.

— Вы знаете этого парня? — спросил Тони осторожно.

— Кого, Майка? Да, я знаю его.

Взгляд Тони устремился в сторону Майка, затем назад и остановился на моем лице, в его глазах было выражение, близкое к уважению. Может быть, в конце концов я не была таким чудовищем.

— Твой дядя сказал тебе, в чем дело?

— Кое-что. Он сказал, что это насчет аварии и того старого пьяницы.

— Ты не против поговорить об этом?

Вместо ответа он пожал плечами, избегая смотреть мне в глаза.

— Я понимаю, что тебя не было в машине,— сказала я.

Он пригладил челку набок.

— Мы с мамой поссорились насчет этого. Они собрались к моей бабушке за пасхальными яйцами, а я не захотел ехать.

— Твоя бабушка все еще в городе?

Он задвигался на стуле.

— В доме отдыха. У нее был удар.

— Она мама твоей мамы? — меня это не особенно интересовало. Я просто надеялась, что парень расслабится и раскроется.

— Да.

— Как тебе живется с дядей и тетей?

— Отлично. Без больших проблем. Он все время влезает в мои дела, а она чудесная.

— Она сказала, что у тебя неприятности в школе.

— И что из этого?

— Просто интересно. Она говорит, что ты сообразительный, а твои отметки никуда не годятся. Почему так?

— Это все школьные неприятности,— сказал он.— Из-за того, что я не люблю людей, которые суются в мои личные дела.

— В самом деле,— сказала я. Я потянула колу. Его враждебность была как бы спрятана под подкладкой, и я подумала, что надо дать ей возможность излиться. Я ничего не имела против, если бы он начал ругаться. Я могла отплатить ему тем же в любое время.

Он не дождался от меня ответной реакции и заполнил паузу.

— Я постараюсь подтянуть свои отметки,— сказал он недовольно.— Мне пришлось сдавать эти дерьмовые математику и химию. Вот почему я неважно учился.

— А что ты любишь? Английский? Живопись?

Он колебался.

— Ты психиатр?

— Нет. Я частный детектив. Я думала, ты знал это.

Он уставился на меня.

— Я не знал. Какое это имеет отношение к аварии?

Я вытащила чек и положила его на стол.

— Один человек хотел, чтобы я нашла тебя и отдала тебе это.

Он взял чек и бегло осмотрел его.

— Это банковский чек на двадцать пять тысяч долларов,— сказала я.

— За что?

—• Я точно не знаю. Я думаю, Джон Даггетт надеялся возместить то, что сделал.

Смущение Тони было очевидно, так же, как и гнев, последовавший за этим.

— Мне это не нужно,— сказал он.— Почему вы даете это мне? Меган Смит тоже умерла, вы знаете, и тот парень Даг. Им тоже причитаются деньги, или только мне?

— Только тебе, насколько я знаю.

— Заберите это. Мне не надо. Я ненавижу этого старого ублюдка.

Он бросил чек на стол и толкнул его в мою сторону.

— Послушай. Подожди минутку и прежде всего позволь мне кое-что сказать. Это твой выбор. Честно. Все зависит только от тебя. Твоя тетя была обижена этим предложением, и я понимаю это. Никто не может заставить тебя принять деньги, если ты не хочешь. Но просто выслушай меня, хорошо?

Тони уставился в противоположный угол зала с застывшим лицом.

Я понизила голос.

— Тони, это правда, что Джон Даггетт был пьяницей и, может быть, вообще нестоящим человеком, но он сделал что-то, после чего очень переживал, и я думаю, что он пытался чем-то компенсировать это. Поверь ему и не говори нет, не подумав сначала.

— Я не хочу деньги за то, что он сделал.

— Я еще не все сказала. Позволь мне закончить.

Его губы дрожали. Он провел по глазам рукавом куртки, но не встал и не ушел.

— Люди ошибаются,— сказала я.— Люди делают то, что никогда и не предполагали делать. Он не убивал никого умышленно…

— Трахнутый пьяница! Он был на этой чертовой улице, в эти чертовы девять часов утра. Отец, и мама, и Хилари…— Его голос дрогнул, он старался не потерять контроль над собой.— Я ничего не хочу от него. Я ненавижу его до мозга костей и мне не нужен этот мерзкий чек.

— Почему бы тебе не получить по нему деньги и не забыть все это?

— Нет! Заберите его. Отдайте ему назад. Передайте ему, что я сказал, чтобы он шел к черту.

— Я не могу. Он умер. Его убили в пятницу ночью.

— Очень хорошо. Я рад. Надеюсь, кто-нибудь вырежет его сердце. Он заслужил это.

— Может быть и так. Но все же возможно, что он чувствовал что-то к тебе и хотел вернуть тебе часть того, что забрал.

— Что именно? Дело сделано. Все они мертвы.

— Но ты жив, Тони. Тебе нужно продолжать жить…

— Эй, я это и делаю, не так ли? Но я не должен слушать всю эту брехню! Вы сказали, что должны были сказать, и теперь я хочу домой.

Он поднялся, излучая ярость, все его тело было напряжено. Он двинулся к заднему выходу, разбрасывая стулья. Я схватила чек и последовала за ним.

Когда я пришла на стоянку, он выбивал кулаком остатки стекла из разбитого окна моей машины. Я начала возражать, но потом остановила себя.

Почему бы и нет, подумала я. Мне все равно придется заменить стекло. Я стояла и молча наблюдала за ним. Когда он закончил, он прислонился к машине и заплакал.

Когда я привезла Тони домой, он был спокоен, замкнут, как будто ничего необычного не произошло. Я остановилась перед домом. Он вышел из машины, хлопнул дверью и направился вверх по дорожке, не сказав ни слова. Я была уверена, что он не расскажет о своем взрыве тете и дяде, что было к счастью для меня, так как я поклялась говорить с ним так, чтобы не расстраивать его. Чек Даггетта был по-прежнему у меня, интересно, придется ли мне возиться с ним всю жизнь, тщетно пытаясь заставить кого-нибудь забрать его из моих рук.

Когда я вернулась домой, я потратила двадцать минут, чтобы разгрузить свой «Фольксваген». Я всегда старалась поддерживать в квартире порядок, достойный восхищения, но мои организаторские способности никогда не распространялись на машину. Заднее сидение обычно было завалено папками, книгами по законодательству, там же был мой кейс и груда разного барахла — туфли, колготки, куртки, шляпы,— кое-что из этого я использовала в качестве «маскировки» в своей работе.