Анатолий Силин - Убийца среди нас

Сколько раз вспоминал в те дни Красавин об учителе. Как не хватало его советов. Уж он организовал бы тренировки. Что ж, будет воспроизводить по памяти и прорабатывать каждый проведенный когда-то с ним бой. Парамошкин перед тренировкой обычно говорил:

— Ну чего сжался, как ежик? Успокойся и расслабься. Внимательно приглядись к противнику и сумей найти у него слабые места. Удары проведи яростно, но продуманно. Свои действия доводи до автоматизма…

Соревнования Красавину запомнились надолго. Еще бы им не запомниться — все в этот день было необыкновенно: яркое весеннее солнце, радостные добрые лица, уверенность в себе. То, о чем когда-то мечтал в детстве, свершилсь. Он не просто замечен военным начальством, но стал знаменитостью в полку. Петр произвел настоящий фурор. Да, пришлось выложиться полностью, но ведь и было ради чего.

Спортивный праздник проводился на городском стадионе, до отказа заполненном людьми. Было много военных. Дворкин показал, где сидит отец. Генерал был при всех регалиях. Там же и командование полка.

Выступление Красавина стадион встретил восторженно и поддерживал одобрительными возгласами каждый удачный прием. Учитель остался бы им доволен. А генерал потом порекомендовал организовать обучение приемам восточных единоборств младшего начсостава.

…Проводив отца, лейтенант Дворкин взял оставленный тем пакет с гостинцами и зашел к Хромых и Красавину. В свободное время он, в основном, только с ними и общался.

Друзья удалились в комнату взводного, предупредив дежурного, чтобы в случае чего подал сигнал. Почему бы и не расслабиться чуть-чуть в День Победы.

Дворкин выложил на стол гостинцы матери: кусок свиного окорока, сыр, палку копченой колбасы, пакет пирожков с мясом. Кроме того, было несколько вяленых вобл под пиво. Пиво и воблу, скорее всего, положил отец. Он знал, что сын к спиртному равнодушен, а вот от пива не откажется.

Почистили рыбу, налили в кружки пиво. Спешить некуда. День хоть и колготной, но удачный, впечатлений столько, что сразу не переговорить.

— Отцу понравилось? — спросил Хромых взводного, смакуя кусочек воблы с пивом.

— Разве по нему не видно? Доволен, конечно. Хотя был какой-то не такой как всегда. Я спросил — говорит, что все нормально, просто устал. Зато у нас тут подзарядился. Да, тебе, — Дворкин посмотрел на Петра, — персональный привет. Сказал, побольше бы таких, как ты, нашей армии, и тогда никакой враг не страшен. Гордись, отец на похвалу скупой.

— Спасибо, — улыбнулся Красавин. — Я теперь будто на седьмом небе витаю с ангелочками. Весной всегда жду чего-нибудь приятного. Вот и сбылось.

— Значит, с ангелочками летаешь? — спросил Хромых. — Только не слишком высоко залетай. Хотя твоим успехам от души рад. Считай, что у тебя теперь появилась своя школа — школа Красавина! Звучит?

— Какая школа, только работать начал. Вот если бы сюда моего учителя — он такое развернул бы.

— Кстати, я попросил отца подобрать что-нибудь из новинок литературы. От жизни отставать нельзя. Но хватит об этом, лучше давайте по паре глотков за нашу дружбу. Пусть она никогда не даст трещин.

— За это можно и не по паре, — кивнул Красавин. — Пивко что надо, хотя я в этом, признаться, ни шиша не соображаю.

— Куда тебе, если все свои соображения вкладываешь в мордобой, — пошутил Хромых. — Завидую, но поверь, белой завистью. Что-то повторяюсь, видно. Пиво по мозгам шибануло.

— Мне тоже, — признался Красавин. — Вообще-то я на это дело слаб. На проводах так наклюкался, что аж память отшибло. После дал зарок — ничего кроме пива. Держусь пока. Да и отец, можно сказать, помог, царство ему небесное. Вспомню, как он пил, так и стакан в горло не лезет.

— Это бывает, — подтвердил Дворкин. — Отрицательные примеры часто воздействуют положительно. Держись, Петр, не следуй примеру предка. Нет, — вздохнул, — мне с отцом повезло. У него в выпивке норма: а больше — проси, не проси, — бесполезно. А курить я помог бросить! Сколько помню, он курил "Беломор". Где бы ни был, везде после себя наширяет в пепельницу окурков… Потом стал кашлять. Раз, два сказал — бросай, отец, курить. Поначалу и слушать не хотел, но потом все же бросил и как отрубил. Характер тот еще. Мне как-то сказал, что из-за меня бросил. Боялся, что сам стану дымить, и решил пример показать.

— А я вообще не пойму, что в куреве хорошего, — сказал Хромых. — Уж лучше иногда рюмку пропустить, чем коптить себя изнутри.

— Да хватит об одном и том же! Можно подумать, нас это сильно заботит. Я вот все же думаю, чем отец был так озадачен?

— Может, и правда устал? — пожал плечами Хромых. — Бывает же, когда у человека нет настроения? Говорят, что у хохлов это с утра случается, а у русских — после обеда. Или наоборот, не помню, — Хромых рассмеялся.

— Все может быть, — улыбнулся Дворкин. — Только, как мне кажется, он обеспокоен чем-то другим, на мелочи он не реагирует. Да ладно, не будем омрачать такой день и вечер. Кстати, вот что еще вспомнил: отец командиру полка об усиленной подготовке снайперов говорил и просил этот вопрос контролировать.

— Что бы это значило? — удивился Красавин.

— Сам не знаю. Может, получено какое указание сверху? Их столько сейчас. Но для десантников я тут особой проблемы не вижу: уж что-что, а хорошо стрелять мы просто обязаны. Но вообще-то, неплохо, когда есть и снайперы. Еще лучше, если каждый будет снайпером.

— Каждый, да не каждый. Скоро пополнение прибудет — и такие появятся "снайперы"! Больше по бутылкам, — заметил Хромых.

— Не утрируй, а вопрос этот во взводе возьми на контроль! В разведвзводе все должны быть снайперами. Или нет?

— Какой вопрос, это и дураку понятно, — Хромых был уже явно навеселе.

— Братцы, понемножку, понемножку, а ведь все умяли, — перевел разговор на другую тему Красавин. — Да и как не умять такую вкуснятину!

— Если учесть, что за день израсходовали столько энергии, то не так уж и много съели, — сказал Дворкин и разлил оставшееся пиво. — А мама молодец! Все так кстати и главное, вовремя!

— Привет ей от нас большущий, — сказал Хромых.

— Что ж, давайте выпьем за наших родителей, за наших дорогих мам. Пусть они будут всегда за нас спокойны, — предложил Дворкин и посмотрел на хронометр. Хромых и Красавин поняли — пора закругляться. Через несколько часов наступит новый день.

В полк прибыло пополнение. Новички смотрели на все окружающее широко открытыми, удивленными глазами. Глядя на них, Красавин вспоминал, что год назад и сам был таким же "желторотым". А как наезжал Митюшкин! Если бы не Хромых и Дворкин, худо пришлось бы. Но выдержал и год прокантовался, теперь все это позади. Наверно, и мать успокоилась, хотя в почтовый ящик заглядывает каждый день. Не часто, но раз в неделю Петр пишет домой: о себе, о том, как служится. Алена, естественно, под диктовку матери, отвечает без задержки. Вот опять написала, что ходили в военкомат смотреть на его фото. Их там уже приметили.