Фрэнк Робинсон - Американский рубикон

Харт не на шутку разозлился, на сей раз на федеральное правительство. Его старшая сестра с семьей жила в Эли. Неужели федералистам мало того, что они и так нанесли Западу ущерб своими проектами по нефтедобыче.

Харт не знал, что побудило его сесть за рабочий стол Вагонера. Возможно, он поступил так назло Джерри, из чувства бравады, поскольку тот допекал его. Вопреки правилу Вагонера содержать свой стол в идеальном порядке, сегодня на нем были разбросаны бумаги.

На мгновение Харт заколебался, затем быстро просмотрел документы: два рекомендательных письма, банковский отчет о текущем счете, ксерокопия статьи из сборника «Кто есть кто» о главе делегации штата Мичиган, приглашение на прием в честь губернатора штата Юта Медника. Ничего интересного. Он в том же порядке положил бумаги на стол.

Харт взглянул на часы. Гриффин вернется не раньше, чем через двадцать минут. Заложив руки за голову, Стив откинулся в кресле-качалке Вагонера, упершись коленями в средний выдвижной ящик стола. Почему Вагонер такая сволочь? Ведь он же никогда…

Ящик неожиданно открылся, Харт откатился назад, а содержимое ящика оказалось на полу. В замешательстве Стив стал быстро складывать все обратно в ящик, стараясь положить бумаги и вещи на свои места. Сначала он подумал, что ящик открылся потому, что Вагонер забыл запереть его, но потом увидел, что под нажимом согнулась задвижка старого замка.

Харт взял из стола ножик для бумаг и распрямил задвижку так, чтобы ящик снова закрылся. К тому времени, когда Вагонер заметит неполадку в замке, в этой комнате успеют побывать многие, и вряд ли кто станет подозревать Харта.

Приведя все в порядок, он почувствовал облегчение, но вдруг заметил еще два письма, упавших за стол. Он опустился на четвереньки и ножичком подцепил письма. Одно письмо он положил обратно в ящик, а второе с красным грифом «Конфиденциально» заинтересовало его. Письмо было отправлено секретариатом губернатора Де Янга из Сакраменто. «Конфиденциально».

Он несколько раз повертел письмо в руках. Открыть его над паром кофейного автомата будет несложно — Гриффин наверняка это проделывал не раз. По крайней мере теперь он тоже будет в курсе того, что происходит, хочет этого Вагонер или нет.

— А я думал, ты пошел мне за сандвичем, Харт.

Вагонер в сопровождении Мэйбл Свит и еще нескольких делегатов неожиданно вошел в комнату.

Харт быстро сунул письмо в карман куртки — положить его обратно в ящик уже не было времени — и одним движением встал из-за стола, одновременно задвинув ящик.

— Иду за ним.

Вагонер язвительно произнес в ответ:

— Не стоит. Я пошлю Гриффина, когда он вернется, раз уж сегодня решил побаловаться сандвичем.

— Извини, Джерри, извини.

От волнения его прошиб пот. Если Вагонер обнаружит пропажу письма, его на первом же самолете отправят обратно в Калифорнию. Покраснев, Стив боком выбрался из комнаты, чувствуя, что все с удивлением смотрят на него.

Как только Харт вышел из комнаты, он сразу же направился к телефону-автомату, расположенному в конце коридора. Кому нужен сотрудник, который копается в почте шефа? Никто и не поверит, что все произошло случайно. Черт побери, он и сам в это не очень-то верит. Наверняка Вагонер не заметил, как он сунул письмо в карман и задвинул ящик, но что если Вагонер станет искать письмо сегодня? Ему обязательно надо было с кем-нибудь посоветоваться, как теперь поступить.

«С Дебби», — подумал Харт.

Да, он позвонит Дебби Спиндлер, которая принадлежала к числу тех его немногих вашингтонских приятельниц, кому он может довериться, хотя все шло к тому, что их трехмесячное знакомство вот-вот оборвется. Дебби с самого начала присутствовала на съезде в составе делегации от Висконсина. Она наверняка подскажет, как ему вернуть расположение Вагонера.

Дебби, как ему показалось, не хотелось пропускать совещание своей делегации, тем не менее она согласилась встретиться со Стивом в восточном крыле Национальной галереи. «Могла бы быть и поприветливее», — с раздражением подумал Харт. Однако, когда он прошел шесть кварталов от здания, где проходил съезд, до галереи и изрядно промерз под холодным ноябрьским ветром, все происшедшее представилось ему в более радужном свете. Время Вагонера расписано буквально по минутам; сегодня ему предстоит побывать по крайней мере на трех приемах, которые начнутся полшестого вечера и закончатся очень поздно. Вероятно, только завтра он сможет сесть за свой письменный стол. Если Харт придет на съезд пораньше и положит письмо на место, Вагонер никогда ни о чем не узнает.

Дебби ждала его в назначенном месте. В пальто и наброшенном на плечи шарфе она выглядела еще ниже ростом. Харту показалось, что она не очень-то обрадовалась, и он заколебался, стоит ли ей обо всем рассказывать.

— По телефону тебя невозможно было понять, Стив. Что в конце концов произошло?

Он начал объяснять, но Дебби, взглянув на часы, перебила его.

— Даю тебе ровно две минуты. Сразу после обеда у меня совещание, и я не намерена на него опаздывать.

«Не могу же я так, с ходу выложить ей свои проблемы, — подумал Харт. — Я покажусь ей тогда просто слюнтяем. Надо уговорить ее перекусить где-нибудь вместе и все обстоятельно изложить, начав с того, как Вагонер возглавил делегацию. Остается надеяться, что Дебби не станет отчитывать меня, как школьная учительница». Однако интуитивно он чувствовал, что над ним нависла беда.

Они отправились в кафетерий галереи, и за обедом Стив стал жаловаться на Джерри Вагонера, на новые порядки, на то, что Вагонер изолировал его от остальной делегации.

По тому, как Дебби все время посматривала на часы, было видно, что она чувствовала себя как на иголках. Наконец она перебила Харта.

— Стив, не могу поверить, что я понадобилась тебе лишь для того, чтобы услышать о каких-то твоих личных обидах. Что в самом деле стряслось сегодня?

Ему сразу стало не по себе. Он отодвинул тарелку и на одном дыхании рассказал ей о том, что произошло с ним за столом Вагонера.

Дебби поджала губы, что выражало крайнее недоумение.

— Ты взял чужое письмо, — осуждающе сказала она.

Тогда Харт начал объяснять ей, что он пытался положить письмо на место. Как Стив и предполагал, Дебби стала его отчитывать.

— Работа на съезде — далеко не сплошное удовольствие, Стив, это тяжелый труд. И вместе с тем это — прекрасная перспектива на будущее. Если ты ею не воспользуешься, то будешь жалеть потом всю жизнь.

В такт своим наставлениям Дебби покачивала головой, очень напоминая этим Харту мистера Рэнкина, его школьного учителя.

После обеда Дебби чмокнула его в щеку и кинулась к такси, остановившемуся у кафетерия, чтобы подобрать трех пассажиров. Харт вдруг с грустью подумал, что приближается рождество и все летние радости уже позади.