Фрэнк Робинсон - Американский рубикон

Воспламенившаяся нефть змейками растекалась по площадке. Он еще раз закричал Ашеру, чтобы тот отходил, но Ашер не сдвинулся с места. Даунс остановился в нерешительности, пригнулся и по скользкой поверхности побежал к сержанту, стараясь перегнать горящую нефть.

Ашер сидел на площадке. На его лице застыло изумленное выражение. Отверстия от пули почти не было заметно. Пуля вошла чуть ниже нагрудного кармана. Настил вокруг сержанта был залит кровью.

Даунс ощутил приступ рвоты. Робинсон оттащил его в сторону.

— Скорее отсюда, капитан!

— Где остальные?

— Топпинг и Хэнсон убиты, где Маккарти, не знаю. Я видел, как Гомес добрался до вертолета. Быстрей!

Пожар разгорался все сильнее, и рабочие начали перелезать через ограждение и прыгать в воду.

Капитан подбежал к лестнице и стал быстро подниматься по ней, ощущая, как совсем рядом свистят пули. Неожиданно по нему перестали стрелять.

Пилот Скалли стоял у дверцы вертолета и очередями из автомата прикрывал их отход. Даунс взобрался в вертолет и подтянул Робинсона. Скалли передал ему автомат и быстро занял место у штурвала.

Вертолет на несколько сантиметров поднялся над площадкой, какое-то мгновение покачался на ветру, затем медленно развернулся. Скалли направил вертолет к самой поверхности воды, используя заднюю часть платформы как прикрытие. Вертолет буквально скользил по поверхности залива, и только через несколько сот метров они взмыли в яркое голубое небо. Один из иллюминаторов вдребезги разбила пуля, шум от стрельбы стал затихать, а затем совсем смолк.

— Как ваши дела, капитан?

Робинсон пристально посмотрел на него.

— Со мной все в порядке.

Даунс не мог забыть Ашера. Он вздрогнул. Отверстие от пули в теле Ашера было таким маленьким, что было едва заметным.

Они потеряли Ашера, Маккарти, Топпинга и Хэнсона. Скольких с Запада они уложили сами, он не знал.

Робинсон закурил сигарету. «Это уже другой Робинсон, — подумал Даунс. — По глазам видно».

— Мне помнится, что вы, капитан, обещали нам рождественскую прогулку.

— Так и должно было быть.

Даунс отложил карабин и снова сел рядом со Скалли. Полковник Уорден назначил ему несколько запасных частот на случай, если операция сорвется.

Так вот у них как раз все и сорвалось. Причем сорвалось безнадежно.

В наушниках послышался сигнал. Даунс откашлялся и сказал в микрофон:

— Прошу соединить меня с позывным «Чарли Роджер» в Вашингтоне, округ Колумбия. Первая срочность.

Он потерял четырех отличных ребят в операции, которая, казалось, началась как самая обычная прогулка. Кто-то предупредил военных на Западе. А это значило, что то же самое произошло и с остальными двадцатью пятью группами захвата, которые сегодня рано утром были направлены на другие нефтедобывающие платформы в Мексиканском заливе.

Де Янг из окна пристально смотрел на собравшуюся внизу толпу и не слышал, как секретарша впустила в его кабинет очередного посетителя. Люди с самого утра стали собираться перед зданием, надеясь хотя бы взглянуть на губернатора. Шеферд сообщил ему, что множество молодых людей изъявили желание вступить в национальную гвардию Калифорнии.

— Там собралась целая толпа.

Де Янг обернулся, вежливо улыбнувшись посетителю. Это был Луи Ривера, директор компании «Петролема».

— Очень рад встрече с вами, Луи. Замечательно, что вам удалось найти время встретиться со мной.

Ривера вежливо улыбнулся.

— Уж чье время ценно, так это ваше, господин президент.

Де Янг театральным жестом отмахнулся от комплимента.

— Пока все еще губернатор, Луи, а для старых друзей, — он прошел навстречу и обеими руками пожал Ривере руку, — я всегда останусь Винсом.

Де Янг предложил Ривере сесть в кресло у стола и протянул ему коробку с сигарами. Ривере было за сорок, а выглядел он так, будто б о льшую часть жизни провел на свежем воздухе. Одевался он типично по-техасски: на нем были причудливо расшитые кожаные сапожки, сшитый на заказ костюм и шляпа с узкими полями. Смуглый цвет кожи можно было в равной степени объяснить и загаром, и происхождением. Даже его акцент, и тот был сугубо техасским, доведенным до совершенства, несомненно, еще в студенческие годы, когда Луи был однокашником Эда Тейлберга.

Ривера взял сигару, зажег ее и с удовольствием затянулся. Затем он аккуратно положил сигару в пепельницу. Держался Ривера весьма сдержанно.

— Мне хотелось бы поговорить о трех миллионах баррелей нефти, — вкрадчиво произнес он. — Насколько я понимаю, нам по-прежнему необходимо представлять отчеты федеральному правительству.

«Не может быть, чтобы он решил выйти из игры, когда дело зашло так далеко, — отметил про себя Де Янг. — Хотя кто его знает». Ему очень нужна была поддержка Риверы, и Ривера знал это.

— Мне казалось, что этот вопрос уже решен. «Галф коуст ойл» значится как импортер, а компания «Петролема» — как поставщик. И дело «Галф коуст» заботиться о всех таможенных формальностях.

— Я считаю, что небольшая задержка в поставках никак не отразится на наших отношениях. Мы, конечно, чрезвычайно заинтересованы в наилучших отношениях с Западными Штатами Америки.

Он помедлил, затем продолжил тем же тоном:

— Вместе с тем мы не видим оснований для того, чтобы без нужды раздражать Соединенные Штаты.

Ривера хотел угодить и тем и другим. Так же как и министр торговли Японии Фукуда, который нанес ему визит сегодня утром. Японца ему удалось обработать, однако Мак-Колл одними обещаниями не насытишь, ей нужна нефть. Теперь губернатора самого прижали к стенке, и обоим собеседникам это было известно.

— Вы ведь в курсе, Луи, что Мексика получит особый статус.

Ривера посмотрел на него.

— О какой Мексике идет речь, Винс? — он умышленно не закончил фразу.

«Все правильно, — подумал Де Янг, припоминая характеристику Риверы, данную Эдом Тейлбергом. — Не стоит ошибаться и принимать Луи Риверу за мексиканца, его следует воспринимать как конкистадора».

Де Янг откинулся назад, сцепив пальцы за головой.

— Это уж как вам будет угодно, Луи. Однако позвольте заверить вас: ресурсы Западных Штатов Америки будут в вашем личном распоряжении. Экономическом, политическом и военном. Мы не в особом восторге от нынешнего правительства Мексики. Но, как вы сами заметили по поводу вашего отношения к Соединенным Штатам, мы также без нужды не хотим озлоблять их.

Ривера улыбнулся и поднялся.

— Feliz Navidad [15] Счастливого рождества! (исп.) , Винс, — пожелал он.

После того как Ривера ушел, Де Янг вернулся к окну и вновь стал рассматривать толпу, заполнившую улицу. Наступающее воскресенье ему предстояло преодолеть как канатоходцу, идущему по туго натянутому тросу. Однако в этом не было ничего необычного, ведь он балансировал таким образом в течение всего года и до сих пор удерживался наверху.