Алексей Янинин - Обвиняется... сенсация

Одним из первых, кто разобрался в подобной возможности похищения данных, был профессор Эрхард Меллер, преподающий в Аахене в одной из школ связи. На глазах изумленных коллег — я присутствовал на эксперименте как представитель прессы — Меллер вывел на экран изображение, идентичное изображению помещенного рядом с видеотерминалом, но не связанного с ним кабелем телевизора. Правда, у телевизора была специальная антенна. Да и в нем самом перепаяли перед опытом два-три диода. Таким образом он настраивал телевизор на частоту видеотерминала. Об этом в свое время даже писали.

— Что-то припоминаю, — вновь поддержал беседу старший менеджер. — К сожалению, мы не обратили тогда на это должного внимания. Казалось, эти эксперименты — пустая выдумка наших нищих «интеллектуалов». Кто же мог предугадать, как обернется дело? Но как же все-таки с технической точки зрения происходит похищение информации?

— Механизм похищения информации необыкновенно прост и совершенно безопасен. Замаскированная грузовая или легковая машина останавливается неподалеку от здания банка или какого-нибудь другого важного и усиленно охраняемого объекта. Бункер, зарытый в землю, высокие заборы, колючая проволока, пущенный по ней электрический ток — все это не спасет от «электронного взломщика». В машине начинает работать телевизор с подключенным к нему видеомагнитофоном. Магнитофон в данном случае нужен исключительно для того, чтобы потом в кабинетной тиши разобраться в «каше данных». Теоретически можно извлекать информацию одновременно из пятидесяти устройств, а позднее отделять содержимое одного экрана от другого. Видимо, таким образом, господа, была похищена информация и из вашего банка.

Этим признанием мошенника-издателя Ланге и закончилась первая встреча. Стороны оценили позиции друг друга. Банк явно решил сдаться на милость победителя и не рисковать своей репутацией перед вкладчиками. Следующая встреча высоких договаривающихся сторон была назначена через пять дней.

За это время специальная служба банка собрала почти всю имевшуюся когда-либо в общедоступной, а также специальной прессе информацию о компьютерном шпионаже и диверсиях. Оказалось, что почти сразу же за широким внедрением компьютеров в управление финансами и производством любители легкой наживы не замедлили воспользоваться заманчивыми преимуществами электронной технологии. Особенно хорошо это дело было налажено у американской мафии. Организованная преступность всегда первой ставила себе на службу самые современные достижения науки и техники. Новый вид преступного бизнеса, используя видеотерминалы, обнаруживает лазейки в системе безопасности ЭВМ или добирается до секретного кода. Далее, перепрограммировав свой персональный компьютер, мафиози с квалификацией инженера-программиста переводит огромные суммы денег со счета банка на свои счета или на счета подставных лиц через несколько десятков промежуточных инстанций. Проследить ход этих переводов при сегодняшнем уровне компьютерной техники зачастую не представляется возможным. Гангстерам Америки пришелся весьма по душе новый способ извлечения прибылей, не связанный с риском для жизни и дающий гораздо большие дивиденды, чем традиционные формы наживы.

Несмотря на полное отсутствие единой статистики «компьютерных диверсий», экспертам «Дойче банк» удалось установить, что потери от них составляют до 5 миллиардов долларов в год в одних лишь Соединенных Штатах. Используя собственные видеотерминалы, американская «коза ностра» подсоединяется даже к ЭВМ авиакомпаний гражданских линий, перекупает, перепродает, а подчас и подделывает билеты на самолеты.

В ФРГ же до недавнего времени знали только один вид «электронной отмычки». С помощью персональных компьютеров многим ловким мошенникам удавалось проникать в тайну цифровых комбинаций кредитных карточек, столь распространенных сейчас на Западе. Происходило это зачастую из-за небрежности и невнимательности работников банков и сберегательных касс, а подчас и самих вкладчиков. Как ни странно, но многие немцы в собственных записных книжках записывали для памяти номер кредитной карточки на букву «Т», что должно было обозначать — «тайный номер». Достаточно было потерять книжку, и можно было быть уверенным, что кто-то позаботится о том, чтобы снять с твоего счета тысячу-другую марок.

На следующей встрече сотрудников «Дойче банк» с Ланге была достигнута принципиальная договоренность: Ланге готов отказаться от публикации материалов, вернуть банку все оригиналы и копии, помочь в поисках столь навредившего денежным тузам «математика-неврастеника»; банк же со своей стороны обязался возместить расходы издателя, публиковать в его органах печати свои объявления и объявления своих клиентов. Если же сумма «выкупа» не подходит господину Ланге, заявили представители банка, то они готовы проинформировать о случившемся криминальную полицию.

На этом бы дело счастливо закончилось, если бы в последний момент не «перегрызлись» главные действующие лица. Правление банка внезапно проинформировали о том, что одна из франкфуртских газет готовит публикацию о «невиданном до сих пор шантаже» целого банка. С перепугу заподозрив, что Ланге ведет двойную игру, и опасаясь окончательно подорвать собственную репутацию в глазах вкладчиков, правление решило обратиться к правоохранительным органам. Однако переговоры между финансистами и издателем продолжались. Правда, уже под наблюдением полиции. Нет, недаром Ланге так долго и тщательно продумывал собственное поведение, репетировал роль спасителя денежного института от неизвестного неврастеника. Криминальная полиция, введенная в заблуждение, возбудила дело против «неизвестного, похитившего банковское досье», а не против самого Ланге.

Пока чиновники препирались, мифический Ланге исчез. Так и не вышло ни одного номера его журнала «Куда вложить деньги».

— И ты считаешь, что этот Ланге, кстати, фамилия явно не настоящая, имеет какое-то отношение к нашему делу? — прочитав статью в «Бунте» и впервые по-настоящему заинтересовавшись предложением Макса, спросил Дорфмайстер.

— Не знаю. Но способ получения компьютерных данных, описанный в статье, это не фантастика. Это реальный факт, — увидев наконец-то заинтересованное, возбужденное, горящее лицо Акселя, торопливо убеждал его младший Циммер. — Это…

«Это лишний раз доказывает, как мы все глупы, но у молодых это особенно заметно, — подумал Аксель, проигрывая в голове новую, внезапно созревшую комбинацию. — След абсолютно пустой. Им не было нужды вычислять, каким рейсом прилетит Кроммер в Женеву. Они знали это заранее. Они сами и позвали его. Вот только как? Но пусть парень покопает, пусть старается. Вреда не будет, ведь это нить в абсолютно другую сторону, в другом направлении, а он все равно не отвяжется».