Джек Хиггинс - Ярость льва (сборник)

— Что сегодня наш мистер Грант? — спросила сестра, покинув дежурку.

— По-прежнему нервничает. — Миллер улыбнулся, став еще притягательней для восхищенной дамы. — Его явно раздирают сомнения.

Инспектор Брюс Грант, шеф местной уголовки, в начале недели попал в автомобильную катастрофу и повредил бедро. Ему чертовски не повезло, если принять во внимание, что он только начал раскручивать одно загадочное дело, самое сложное из всех бывших до сих пор. Тем более мало было радости в том, что дело передали старшему инспектору Скотленд-Ярда Джорджу Маллори, которого призвали для усиления сыскной бригады. Пресса и общественность уж слишком негодовали, что Любовник Дождя до сих пор на свободе.

— Я открою вам страшную тайну, сестра, — приглушенным голосом пообещал Миллер. — Полицейские терпеть не могут, когда другим отдают расследование происшествий, случившихся в нашей вотчине. Брюс Грант — стреляный воробей, и он кипит от возмущения, что люди из Скотленд-Ярда будут вести его дело. Кстати, а сам Маллори был сегодня тут?

— Да, но он хотел увидеться только с инспектором Крейгом. Кажется, он не собирался навещать мистера Гранта.

— Ничего удивительного, они не слишком жалуют друг друга, — хмыкнул Николс. — Единственным утешением для Гранта служит мысль, что Крейг был с ним в машине, когда произошла катастрофа. Так что Маллори придется попыхтеть одному. Кстати, как дела у Крейга?

— Очень неважно, черепно-мозговые травмы очень плохо поддаются лечению.

— Так ему и надо. Нечего было соваться в наши северные края.

— Что вы, сержант. Не забывайте, что и я прожила в Лондоне почти двадцать лет.

— Вас это вовсе не испортило, — он заговорщицки подмигнул.

— Вам очень идет улыбка, знаете? — призналась медсестра. — Без нее вы кажетесь совсем замученным. Вам стоило бы отдохнуть. Когда у вас был последний выходной день?

— День? Не издевайтесь над бедным полисменом. Вот сейчас я свободен как ветер до шести утра. Правда, меня пригласили на день рождения, но ради вас я послал бы к чертям любую пьянку.

Женщина не могла скрыть удовольствия, которое доставили ей эти слова, но все-таки ласково подтолкнула его к выходу.

— Прекратите смущать добропорядочную замужнюю даму, отправляйтесь восвояси.

— Что ж, тогда придется вас покинуть, — Миллер склонил голову, — не всегда наши желания совпадают с нашими возможностями. — Он еще раз ослепительно улыбнулся и вышел на крыльцо.

Ник Миллер до этого видел Джоанну Хартман только один раз на вечеринке у своего брата. Их знакомство произошло при не совсем обычных обстоятельствах. Миллер уже спал в своей квартире над гаражом с тыльной стороны дома, когда к нему неожиданно ворвался брат и категорически потребовал, чтобы он срочно переоделся и спустился к ужину. Ник, который провел на ногах последние тридцать часов, пытался возражать. Брат объяснил, что надо скрасить одиночество знаменитой телезвезды.

В сериале, который дважды в неделю заставлял телезрителей бросать все дела, замирая у экранов с учащенным сердцебиением, она играла главную роль бесстрашной и очаровательной адвокатессы. Похоже, что ее жених сегодня уже не появится, а все остальные мужчины заняты. Конечно, при таких обстоятельствах невозможно было медлить, Миллер был готов через три минуты.

Вечер оказался поучительным и веселым. Джоанна Хартман, как немногие из актерского сословия, оказалась не только обаятельной красоткой, но и умной и интеллигентной собеседницей.

Правда, она несколько удивилась, что красивый и элегантный брат хозяина служит в полиции. Вдвоем они беседовали почти весь вечер, но это вовсе ничего не значило: слишком часто в разговоре мелькало имя Бруно Фокнера, не явившегося суженого мисс Хартман. Они только что вернулись из поездки на север, где Джоанна прошла пробы и подписала контракт с Северным ТВ на съемки.

Ник Миллер не принадлежал к мужчинам, которым нравится пробивать стену лбом. Он с сожалением признался себе, что она занята, и не стал терять времени попусту.

Приглашение Джоанны на день рождения, которое оказалось для него милой неожиданностью, было очень кстати. Немного веселья, вкусная еда, несколько глотков чего-нибудь покрепче в приятной компании, может быть, легкий флирт — и домой, под одеяло, а если повезет, то не под свое. С актрисами бывает по-разному, но вдруг?

Джоанна Хартман жила на последнем этаже шикарного дома Дерем Керт, недалеко от квартиры Миллеров. Ник оставил свой зеленый «купер» у подъезда и поднял голову: окна на самом верху были распахнуты и ярко освещены, сверху доносилась спокойная музыка. Улыбаясь в предвкушении счастливого вечера, он вошел в лифт.

Открыла ему сама хозяйка: высокая очаровательная блондинка в черном бархатном брючном костюме, так похожая на своих загадочных героинь.

— Ник, дорогой, я уже подумала, что тебе не удастся вырваться, — заговорила она, словно ждала только его, с надеждой и радостью.

Он скинул фуражку и плащ и протянул их горничной.

— Я и в самом деле выбрался чудом. Последние две недели не было ни единого свободного вечера.

С бокалом в руке к ним подошел красавец с седеющими висками. Джоанна представила ему гостя:

— Познакомься, Фрэнк. Это Ник, полицейский детектив. Ты ведь знаком с его братом, Джеком Миллером, директором Северного телевидения? Ники, а это Фрэнк Марлоу, мой импресарио.

— Очень приятно, — оттаял Фрэнк. В его голосе был заметен легкий американский акцент. — Не далее как вчера мы обедали с вашим братом в Мидленде. Сейчас попытаюсь раздобыть вам пару глотков, должны же мы отметить приятное знакомство.

Когда Марлоу отправился на поиски виски, хозяйка, взяв Миллера под руку, ввела его в гостиную и направилась к пожилой даме с белоснежными волосами в платье из серебристой парчи, сидевшей в кресле в дальнем углу и спокойно наблюдавшей за остальными. «Тоже актриса, — узнал ее Миллер. — Ее лицо сотни раз мелькало в кино и на телевидении. Но никак не вспомнить, как же ее имя?»

Оказалось, что это Мэри Бересфорд, достопочтенная тетушка Джоанны. Миллер с трудом поборол искушение щелкнуть каблуками и, почтительно склонив голову, поцеловать поданную руку. Ему стало ясно, что он попал не на вечеринку, а на светский раут и все пойдет вовсе не так, как ему мечталось.

Ни одной из кокетливых куколок — статисток и начинающих «звездочек». Несомненно, гости принадлежали к высшим сферам, но, к сожалению, дамы были вовсе не молоды. Мужчины были в смокингах, женщины — в вечерних платьях. Спокойная музыка мягко и негромко лилась из колонок, несколько пар танцевали что-то вроде медленного вальса, а разговоры велись сдержанным полушепотом.

— Что там с Любовником Дождя, сержант Миллер? — резко спросила пожилая дама. Слово «сержант» прозвучало почти как «паршивец».