Вольфганг Шрайер - Прелюдия 11

Фигерас и Барро кивнули.

— «Джип» мы получим наверняка, если поспеем к перевалу. Живее, в темпе! И через полтора часа будем у Двойного рифа!

Все мгновенно собрали необходимые вещи. Видно было, что в Фигерасе зажигание от этой искры не сработало. Он, похоже, во всем разуверился.

— С этого момента командуешь ты, — сказал он Родригесу.

Мигель понял, что Серхио приготовился исполнить свой солдатский долг до конца — удачного или плачевного. И сам он поступит точно так же.

Взрывчатку оставили, взяли фляжки с водой и оружие. Мигель не взял даже транзисторный приемник. Все поставлено на одну карту! Перед уходом Барро спросил:

— Все в ажуре, приятель? Твоя девушка с нами?

Остальные как по команде повернулись к нему. Фигерас смотрел на Мигеля на удивление безучастно; Барро холодно, со спортивным интересом. А Родригес — предостерегающе, готовый оборвать на полуслове, если он выразит малейшее сомнение.

Мигель опустил голову. Ему казалось, что никто в мире не мог бы ответить на этот вопрос. Разве есть в человеческом языке такие слова?.. Он ощущал внутри себя какую-то невероятную пустоту. Когда-то он мог угадать любую мысль и желание Даниелы. А как она поступит сегодня, не знал. Неведомая ему сила изменила Даниелу. Но одно Мигель знал твердо: если она сейчас оставит его в беде, все было бессмысленно. Тогда лучше бы она сразу пристрелила его.

— Но на сей раз Москва чересчур далеко протянула свои руки, — уверял радиокомментатор. — И конец уже близится!

Паломино уменьшил звук — стены в кабинете деревянные. Он вслушивался в слова из приемника, пытаясь отыскать в этой болтовне зерно истины. Как понимать «близится»?

А вот это уже чистейшая ложь:

— Сегодня наши партизаны совершили успешное нападение на мост западнее Сьерры-дель-Мико. Путь частям Кастро преградили огромные пожары. Этот удар был сигналом для всех патриотов Кубы. Народ Кубы восстает повсюду...

Восстает? Где? И начнется ли вторжение? Если да — когда, в каком районе? Обо всем этом комментатор умалчивал. По сути дела, это вчерашний текст:

— Все больше бывших сторонников Кастро становятся на сторону свободы. Пять командующих провинциями отпали от коммунистического режима, чтобы идти со своими войсками навстречу освободительной армии.

Под окном скрип шагов. Он выключил радио, все равно эта передача ни гроша не стоит. Кто там, уж не капитан ли из следственной комиссии? Начинается? Они хотят допросить его в кабинете, откуда он руководил целой провинцией? Но нет, это, наверное, командир батальона милиции, хочет доложить об отходе взвода прикрытия. Удачно, что ему удалось отправить батальон под командованием этого дотошливого Рамона в долину Росарес. Через несколько минут в городе останется одна штабная рота. А она верна ему, Паломино. И если кому вздумается арестовать его из-за одной-единственной ошибки, которую, видит бог, он допустил по неведению, он... Да, он возьмет в руки пистолет и прикажет охране арестовать членов комиссии. Его лучшие солдаты поблизости, среди них несколько орлов, штурмовавших вместе с ним «Тумбу катро». Их он предупредил, объяснил, что возможна высадка диверсантов в кубинской армейской форме. Но как же так?.. Выходит, он готов оказать сопротивление законной власти? Своей власти?..

Но вместо офицера в комнату вошла Даниела. Остановилась перед столом, не в силах произнести ни слова. Опираясь о стол, попыталась начать и закрыла глаза... Только когда он поднялся, Даниела, часто-часто дыша, выдавила из себя:

— Карлос, я... Я дала уйти контрреволюционеру!..

Смертельно бледная, она сорвала кобуру и положила на стол.

— Решай, как со мной поступить!

— Потише, все по порядку!

Он обошел вокруг стола, с интересом глядя на нее. Он не знал, что и подумать, в голове все смешалось, перепуталось. Такой ему Даниелу видеть не случалось.

— Что произошло?

— Он был здесь, Мигель. Да, здесь, у нас! Я хотела поднять тревогу. Но не смогла!..

— Чего он хотел?

— Им нужен «джип». Чтобы я его украла... для их вторжения... И чтобы я дезертировала, бросила армию, вернулась в Гавану!

Она застонала. На глазах появились слезы, она словно забыла, где находится. Ее речь сделалась сбивчивой, потом она опомнилась и замерла, ожидая, очевидно, приговора.

— Кому ты еще рассказала? — спросил он.

— Никому. — Она покачала головой как ребенок. — Я хотела сказать Рамону, но не осмелилась.

Паломино перевел дыхание, скрестил руки на груди. Он представил себе мысленно ту линию, которая отделяла его пока от врага. Команданте понимал всю разницу между тем, какие планы можно ковать в горячечном бреду в гостинице, и тем, чтобы действительно протянуть «червякам» в горах! Пока что ему все позволено, нельзя лишь пытаться остаться нейтральным, остановиться на полпути. Этим парням нужен «джип». Пусть получат его. В данном случае планы «червяков» могут совпасть с его планами. Кое-кому хочется арестовать его, поставить к стенке. А тут ему судьба дает прекрасный случай прихлопнуть этих «червяков» одним ударом. Пусть все: и комиссия из Гаваны, и премудрый Рамен убедятся!.. .

— Хорошо, — сказал он. — Мы дадим им машину. И ты сама поведешь ее. Ты ведь не испугаешься?

Даниела непонимающе смотрела на него, и тогда он протянул ей оружие.

— Я знаю, это рискованно. Но только так я накрою их одним ударом. Мы поставим на шоссе заслоны с обеих сторон.

Достал из нагрудного кармана патроны, положил их, обозначив «джип», на столе и изобразил руками раскрытые клещи.

— Когда ты дашь им машину, они сядут в нее все — и ловушка захлопнется!

— Выходит, ты мне доверяешь?

О, этот голос и этот вопрос! Указав на пистолет в ее руке, он приказал:

— Положи его в кобуру, девочка. Я тебя знаю. Ты свою вину искупишь.

Он все решил мгновенно и рассчитал правильно. Но допустил на сей раз последнюю, роковую ошибку: мысленно представляя себе свой триумф, он не сделал самого простого и естественного — не связался по радиотелефону с Рамоном и не сообщил о своем плане ликвидации остатков банды.

Спустился вечер, и начался дождь. На него смотрело отверстие пистолетного ствола — темный, устрашающий взгляд. Куда бы он ни посмотрел, пистолет оказывался в поле его зрения. Они магнитом притягивали его к себе — отделанная слоновой костью рукоятка и черный блестящий ствол... В маленьком кабинете стало душно. С неба прошипела раскаленная, невероятно яркая молния. Гром загрохотал несколько секунд спустя. Выглянув наружу, он подумал: в такую погоду они высаживаться не станут. Им необходимо превосходство в воздухе, чего они стоят без него? Он коснулся рукой телефона, словно желая оживить аппарат. Где сообщения о налетах и бомбардировках, об армии вторжения и ее флоте, все те сообщения и планы, которые терзали его со вчерашнего дня? Или штаб не информирует его, потому что не доверяет? С ним покончено?..