Питер Гринвей - Человек, который похитил королеву и распустил парламент

За спиной Декстера сидели девушки в белых платьях. Это удивило Вайатта, и все увидели, как он обратился с вопросом к Бейнарду. Затем Вайатт встал и начал излагать причины, по которым он принял вызов Декстера. Закончив, Вайатт предложил выходцу из Далласа изложить свою позицию.

Застрекотала телекамера, показывая для миллионов телезрителей крупным планом золотоволосого мужчину, своего рода человека-дитя, который, по их убеждению, не мог совершить ничего предосудительного, а если что-либо и делал, то только правильно.

И вот Дон, умный, пышно одетый политик от религии, приготовился к выступлению.

— Капитан Вайатт! — начал он, растягивая слова. — Дамы и господа! Я испытываю чувство радости по поводу того, что всемилостивый наш государь надоумил меня сказать вам несколько назидательных слов, которые, уважаемый капитан, могут дать вам реальное представление о той страшной трагедии, в которую вы ввергли миллионы людей. Надеюсь к концу этой встречи привести вас к раскаянию во имя нашего спасителя Христа, ибо полагаю, что душой вы во многом ответственны… Но прежде чем начать, разрешите попросить сладоустых певцов Христа запеть для нас гимн надежды.

Хор еще не успел встать, как Вайатт заговорил:

— Я с удовольствием выслушаю ваши доводы, но во имя Христа избавьте нас от своих девственниц, Дек-стер.

Покраснев, девушки из хора сели на свои места. Сидящие в зале сохраняли тишину и спокойствие, как и подобало в этот момент.

Декстер бросил взгляд на хористок, явно нуждавшихся в его моральной поддержке. Он мог обойтись без чьей-либо помощи, но хор считал мощным моральным стимулом, способным своим пением настроить людей на лучший лад, заставить их глубже воспринимать его проповедь. А теперь ему предстояло обойтись без подогрева аудитории. И Декстер предпринял попытку.

— Уверяю вас, капитан, — с грустью сказал он, — вам незачем опасаться песен, прославляющих господа бога.

— Мы пришли сюда не за тем, чтобы славить бога, Декстер. Мы здесь, чтобы выслушать ваши претензии и ваши объяснения по поводу того, на каком основании вы призываете меня к ответу.

— По праву, данному богом! — прогремел Дон Декстер и выбросил вверх обе руки. — В своих молитвах я просил его священного совета, и в трудный час он меня не оставил. «Иди, Дон, — приказал владыка, — иди через моря и океаны, найди вечно бодрствующего врага, вступи в бой с антихристом, появившимся среди вас».

Зал затих. Не только слова, но и интонация оратора, все его риторическое искусство, несомненно, оказали свое влияние. Бейнард зло посмотрел вокруг и собрался было что-то сказать, но Вайатт удержал его.

— Вы, кажется, в неплохих отношениях с богом, Декстер.

— Он мой судья, мой создатель, мой отец.

— Понятно… Продолжайте. — Вайатт был совершенно спокоен.

Возможно, сам бог подсказал Декстеру, что слова его не достигают цели. Если человека публично называют антихристом, он должен вскочить, выйти из себя, протестовать против такого обвинения. А тогда Декстер уже знал бы, что делать.

— Перед богом и своей совестью неужели вы не понимаете серьезности обвинения?

— О, вполне. Выходит, я антихрист. И что же дальше, Декстер?

Дон даже вспотел. Он никак не мог понять Вайатта. «Почему он не нападает? Он Голиаф, а я маленький Давид. Не могу же я вести игру дальше, если он сопротивляется».

— Сэр… Я выдвинул против вас обвинение, которое вы должны опровергнуть. Ни одно истинно христианское общество не может терпеть человека, творящего от его имени дьявольское дело. Вы должны оправдываться, а не я. Лично я сознаю свое место перед Христом и страной. Вы же обязаны ответить на обвинение, которое я предъявляю от имени пяти миллионов людей, чья вера оскорблена.

— Хорошо, господин Декстер. Вы требуете, чтобы я опроверг обвинение. С готовностью сделаю это. Я не считаю себя антихристом.

Бейнард и Моррисон с живым интересом наблюдали за шефом. Неужели он приказал устроить это представление ради такой чепухи? Простое отрицание обвинения ничего не стоит, оно никого не убедит, не даст надежды на победу никому, кроме евангелиста. Декстер тоже был взволнован. Если Вайатт больше ничего не может сказать, придется сматывать удочки и убираться в гостиницу. «Нужно сейчас же нанести удар», — думал он. Зал заволновался, выражая откровенное неудовольствие поведением обоих действующих лиц — Вайатта и Декстера.

— Значит, сэр, — продолжал евангелист, стараясь найти подходящие слова, — я прошу вас во имя Христа и христианской демократии отказаться от своего дьявольского пути, вернуть королеву на трон, а ее парламент — народу. Во имя Христа…

— Вы слишком легко обращаетесь с именем Христа!

Эти слова громко прозвучали в зале, и не нужно было никаких микрофонов, чтобы услышать их. Сидящие в зале выпрямились в своих креслах и удивленно поглядывали по сторонам. Ошарашенным выглядел и Декстер, когда его изображение крупным планом было показано миллионам восхищенных людей.

— Я был достаточно терпелив с вами во имя народа. Я выслушивал ваши гордые глупости только для того, чтобы люди сами могли понять, кто вы такой.

— Я божий человек.

— Вы посланец вашингтонского правительства.

В зале послышалось улюлюканье. Вайатт продолжал наступать:

— Вы съездили в Вашингтон, повидались с президентом, попросили его указаний по этому делу, и он, как вы выражаетесь, не оставил вас без своего благословения. Отправляйтесь туда, Дон, отправляйтесь и сделайте все возможное, чтобы помешать этому проходимцу в проведении преступного курса.

— Капитан Вайатт!

— Разве вы не виделись с президентом?

— Я только пытался…

— У меня нет сомнений в том, что вы пытались. Со своей стороны, я хочу сказать вам, господин Декстер, что нам надоели ваши неуместные и нежелательные визиты в нашу страну. Нас нисколько не интересуют ваши сектантские религиозные проповеди, и мы не верим, что христовый мыльный порошок стирает лучше нашего. Мы не хотим поношений за свои грехи, когда видим, что в вашей собственной стране происходит достаточно греховных деяний, чтобы занять делом на целый век батальон Декстеров. Отправляйтесь назад и займитесь делом. Отправляйтесь домой и пойте гимны богу и ку-клукс-клану, Брайтам и Голдуотерам, призывайте сограждан убивать во Вьетнаме, расскажите о доброте Христа тем юношам, которые обливают бензином и поджигают дома в Гарлеме. А когда вы обезопасите для человечества Пентагон, когда уничтожите коррупцию в конгрессе, когда призовете Христа в свидетели против правительства, которое засоряет умы людей своими бредовыми идеями о сверхубийстве, призывает убивать красных, тогда возвращайтесь, и мы поговорим об антихристе. А пока, господин Декстер, забирайте своих девственниц и антрепренеров, писателей ваших проповедей и — прочь отсюда.