Питер Гринвей - Человек, который похитил королеву и распустил парламент

— Мне оставалось только заверить президента, что передам его точку зрения тому правительству, которое застану у власти по возвращении.

— Его точку зрения… Скажите, господин Сондерс, не возмутила ли вас просьба передать послание, очень смахивающее на шантаж?

— Почему вы так…

— Ну хорошо, не будем говорить об этом. Давайте лучше выясним наши взгляды. Имеются ли у вас какие-нибудь веские возражения против принятия Китая в ООН?

— Я бы не сказал. Рано или поздно это все равно случится.

— Тогда добивайтесь, чтобы это произошло скорее. Кроме того, вы могли бы потребовать от американцев, чтобы они убрались из Вьетнама.

— Что?!

— Но ведь они там ничего хорошего не делают. Если они не бомбят сами себя, то уничтожают южновьетнамские деревни. Я хочу сказать, что если они будут действовать так и дальше, то все равно им не Избежать смерти.

— Но…

— Не бойтесь выступить. Просто потребуйте, чтобы они убирались.

— Вы шутите! — испуганно произнес дипломат. — Вы шутите.

Вайатт резко оборвал Сондерса:

— Я никогда не был более серьезен, чем сейчас. Послушайте, Сондерс. Не так давно они намеревались бомбить Северный Вьетнам. И это случилось. Сейчас Пентагон собирается применить нервный газ. И это тоже произойдет, если кто-нибудь, например вы, не встанет и не скажет всему миру, что мы, англичане, не примем участия в этом грязном деле.

— Но последствия…

Оттолкнув от себя лежавшую на столе толстую папку, Вайатт продолжал:

— Тридцать три страницы неоспоримых доводов, объясняющих нашу позицию, и все на доступном каждому языке. Соглашайтесь или уступите место другому, более смелому человеку. Я мог бы назвать дюжину людей из министерства иностранных дел, которые охотно отправятся завтра в Нью-Йорк и согласятся получать половину вашего оклада только за честь заявить миру, что отныне мы сами будем принимать решения. Так как же?

— Вы не понимаете, Вайатт. Факторы, из которых складывается та или иная позиция во внешней политике, формируются годами. Нельзя изменить эту позицию сразу, без существенной предварительной подготовки.

— Можно. И я это сделаю. Запомните, Сондерс. Когда вы выступаете в ООН, то не являетесь рупором какой-либо партии или группы лиц. Вы высказываете уверенность Британии в величайшем благе для абсолютного большинства. Вы выступаете как представитель Британии и никого другого.

Сондерс уныло посмотрел на свои начищенные ботинки. За прошедшие пять минут он потерял свой титул, доступ в дюжину лучших дворцов на Лонг-Айленде.

— Почему вы говорите о Британии, а не о Великобритании?

Долгое молчание заставило его поднять голову, и он увидел, что Вайатт пристально разглядывает его.

— А где же наше величие?

Дипломат даже не попытался найти ответ. К тому же Вайатт уже перешел к другой теме.

— Ладно, Сондерс. Я читал большую часть ваших выступлений на сессии Генеральной Ассамблеи. Никто не мог бы справиться лучше, чем вы, но вам всегда приходилось выкраивать свой пиджак из чужого материала. Отбросьте мысли о западном равновесии и говорите так, как вам подсказывает чувство справедливости. Возьмите вот эту папку и внимательно ознакомьтесь с материалами. Это будет вам полезно.

Сондерс ждал хотя бы намека на комплимент со стороны Вайатта, но ничего похожего не услышал. Потом вдруг его охватило такое чувство, словно дьявол с большой высоты демонстрировал его всему миру. Сондерс почувствовал, что, кто бы ни был этот Вайатт, он все равно пойдет за ним. Этот проходимец определенно рожден быть вождем. С некоторой грустью Сондерс отбросил гордость лорда и взял папку из рук Вайатта.

Прочитав преамбулу, Сондерс поднял голову и спросил:

— Неужели это согласованная позиция?

— Да, все обсуждено и согласовано с руководством соответствующих министерств. Конечно, документ совершенно секретный.

— А министерство обороны?

— Поставлено в известность, но ведь это не дело военных.

— И они согласны? — недоверчиво спросил Сондерс. — Но ведь это может привести к взрыву на нашем континенте!

— Мне кажется, что эти меры предупредят взрыв.

— А если они начнут войну?

В глазах Вайатта блеснул веселый огонек:

— А если не начнут? Обратите все свое внимание на это, Сондерс. Желаю удачи.

В тот же вечер Сондерс из лондонского аэропорта отбыл самолетом в США. Свой портфель он не доверил нести даже личному секретарю. Сондерс заверил репортеров, что рад служить правительству Вайатта и будет энергично защищать его на внеочередной сессии ООН, которая должна открыться в среду.

Вскоре после получения известия о перевороте Дон Декстер из Далласа публично заявил, что Вайатт не кто иной, как антихрист. В телевизионной передаче, транслировавшейся по всей стране, воинствующий евангелист, виновато склонив голову, признал неудачными свои поездки в Англию. «Вероломный Альбион, мои друзья, — говорил Декстер, — вышел из повиновения, и перед Христом-богом я принимаю на себя вину за этот величайший провал. Могут ли англичане допустить потерю королевы?» Дон бросил Вайатту вызов на немедленный и открытый диспут, чтобы тот ответил перед судом общественного мнения на обвинение в том, что он, Вайатт, является антихристом и врагом общества номер один.

— Давайте в понедельник, в Вестминстерском зале. Вход свободный. Организуйте передачу по телевидению.

Бейнард и Моррисон посмотрели на Вайатта так, словно он потерял рассудок.

— Какую же роль может играть этот любитель скандальных происшествий? — спросил Моррисон.

— У нас достаточно проблем и без него, — добавил Бейнард.

— Вы забываете наши принципы. Мы готовы к любым нападкам и ничего не выиграем, игнорируя Декстера. Ты, Поль, правильно охарактеризовал его как любителя скандальных происшествий, но за ним есть дела и похуже. Его поддерживает крупный капитал. Он отстаивает все то, против чего выступаем мы. Мне доставит удовольствие положить на лопатки одного из американских идолов.

— Легче сказать, чем сделать, — уныло произнес Моррисон. — Я не сомневаюсь, что ты сумеешь справиться с большинством из них, но этот дьявол с Пятой авеню…

— Вечером посмотрим, что получится, — ответил Вайатт.

Нижеследующее письмо было получено начальником следственного отдела службы безопасности Перринсом по ходу операции «Тень».

«В соответствии с вашей просьбой я, как командующий войсками в Южном округе, провел расследование и установил, что в самовольной отлучке находится не более двенадцати человек, в том числе Вайатт, Бейнард и Дженнингс. Таким образом, ваше утверждение, что двести моих подчиненных дезертировали, несостоятельно. Любую другую интересующую вас информацию вам придется запрашивать с ведома министерства обороны. Копию этого письма я направляю начальнику штаба сухопутных войск. Ламли».