Фредерик Форсайт - Мастера детектива. Выпуск 6

— Ты счастлива? — хрипло спросил он. — Я хочу сказать — ты любишь свою работу?

— Только не эту, что нашла сейчас, — ответила она. — Но не вечно же я буду работать. Или, вы полагаете, никто на мне не женится? Я все же надеюсь.

— Входи, — прошептал он. — Выгляни в окно.

Его палец был уже на спусковом крючке. Она послушно пошла вперед. Он поднял пистолет. Рука не дрожала. Она ничего не почувствует, уверял он себя. Если и нужно чего-то бояться в этом мире, то только не смерти. Она взяла сумочку, которую до этого держала под мышкой. Сумочка была причудливой, замысловатой формы, сбоку кусочек крученого стекла и хромированные инициалы Э. К. Она, видимо, собиралась подкрасить губы.

Внизу хлопнула дверь и кто-то сказал:

— Простите, что я притащил вас сюда так рано, но мне придется допоздна задержаться в конторе...

— Ничего, ничего, мистер Грейвс. Какой милый домик, не правда ли?

Энн повернулась, и он опустил пистолет. Она беззвучно прошептала:

— Входите, скорей.

Он повиновался, он ничего не понимал, он все еще готов был выстрелить в нее, если она закричит.

— Уберите, — сказала она, увидев пистолет. — С ним только беды наживешь.

— Твои чемоданы на кухне.

— Знаю. Они вошли через парадную.

— Газ и электричество подведены, — сказал второй голос. — Десять фунтов наличными, подпишите вот эту бумагу, и можете завозить мебель.

Первый голос, который почему-то вызывал у Энн ассоциации с пенсне и высоким стоячим воротничком, произнес:

— Мне же надо все как следует обдумать.

— Идемте посмотрим наверху, мистер Грейвс.

Было слышно, как двое внизу прошли через холл и стали подниматься по лестнице. Агент тараторил без умолку.

— Я выстрелю, если ты... — начал было Рейвен.

— Тише, — прервала его Энн. — Молчите. Эти деньги при вас? Дайте мне две бумажки...

Увидев, что он колеблется, она прошептала:

— Придется рискнуть.

Агент и мистер Грейвс были уже в одной из спален.

— Вы только посмотрите, мистер Грейвс, — разливался соловьем агент, — стены обиты вощеным ситцем...

— А звукоизоляция хорошая?

— Мы используем особую технологию. Притворите-ка дверь. — Дверь закрылась, и до Энн с Рейвеном донеслось приглушенное, однако вполне различимое: — И вы уже ничего не услышите в коридоре. Эти дома строились в расчете на людей семейных.

— А теперь, — сказал мистер Грейвс, — я хотел бы осмотреть ванную.

— Не двигайтесь, — пригрозил Рейвен.

— Да уберите вы его наконец и будьте самим собой.

Сказав это, Энн закрыла за собой дверь ванной и направилась к спальной. Та открылась, и агент, с предупредительностью человека, известного во всех барах Ноттвича, спросил:

— Да-да, чем могу быть полезен?

— Я проходила мимо, — громко сказала Энн, — и увидела, что дверь открыта. Я хотела пойти к вам, но решила, что вряд ли застану вас так рано.

— Для такой прекрасной юной леди, как вы, я всегда на месте, — сказал агент.

— Я хочу купить этот дом.

— Но послушайте, — возмутился мистер Грейвс, человек неопределенного возраста в черном костюме (бледное лицо и возмущенный вид его наводили на мысль о бессонных ночах и многодетной семье, ютящейся в переполненной квартире). — Вы не имеете права. Я осматриваю этот лом.

— Да, но муж велел мне купить его.

— Я пришел первым.

— Вы уже внесли деньги?

— Мне же надо сперва его осмотреть, не так ли?

— Вот, — сказала Энн, показывая две пятифунтовые ассигнации. — Теперь все, что мне остается сделать...

— Это подписать вот здесь, — закончил за нее агент.

— Погодите, — сказал мистер Грейвс. — Мне нравится этот дом. — Он подошел к окну. — Мне нравится вид из окна. — Его бледное лицо было обращено к израненным полям, тянувшимся под редеющим туманом к горизонту, где высились кучи шлака. — Совсем как в деревне, — мечтательно проговорил он. — Жене и детям будет хорошо.

— Простите, — перебила его Энн. — Вы понимаете, что я готова уплатить и подписать?

— А документы? — спросил агент.

— Я принесу их после полудня.

— Позвольте мне показать вам другой дом, мистер Грейвс. — Агент легонько икнул и извинился: — Я не привык заниматься делами до завтрака.

— Нет, — ответил мистер Грейвс, — раз не этот, вообще никакого не надо.

Бледный и обиженный, стоя в лучшей спальне «Тихой завади», он бросил вызов судьбе, а судьба, как он знал из долгого и горького опыта, всегда принимала вызов.

— Ничего не поделаешь, — сказал агент. — Этот дом вам уже не купить. Кто первым приходит, того первого и обслуживаем.

— До свиданья, — бросил мистер Грейвс, унося вместе с собой вниз по лестнице свою жалкую, узкогрудую гордыню. По крайней мере, он мог с полным основанием утверждать, что, если уж ему не досталось то, что он хотел, он не станет довольствоваться никаким заменителем.

— Идемте прямо в контору, — сказала Энн, взяла агента под руку и повернулась спиной к ванной, где остался стоять мрачный и загнанный человек с пистолетом в руке.

Они спустились вниз и вышли на улицу. Холодный пасмурный день показался ей теплым: она снова была в безопасности.

— «Что сказал Аладдин, когда прибыл в Пекин?»

Выстроившись в длинный ряд и шаркая ногами, девушки, с вымученной, деланной живостью подавшись вперед, одновременно сводили колени и хором повторяли:

— «Чин-чин».

Они репетировали уже в течение пяти часов.

— Так не пойдет. Нет огонька. Начните сначала, пожалуйста.

— «Что сказал Аладдин...»

— Скольких уже выгнали? — шепотом спросила Энн соседку. — «Чин-чин».

— Да уже с полдесятка.

— Слава богу, что я пришла в последнюю минуту. И это на полмесяца? Нет уж, спасибо.

— Неужели вы не в состоянии вложить в исполнение хоть немного души? — умолял режиссер. — Где ваше самолюбие? Это ведь не рождественское представление для детей.

— «Что сказал Аладдин...»

— У вас такой измученный вид, — сказала Энн.

— Здесь все происходит очень быстро.

— Еще раз, девушки, и переходим к сцене с мисс Мейдью.

— «Что сказал Аладдин, когда прибыл в Пекин?»

— Вы все поймете, когда пробудете здесь с недельку.

Мисс Мейдью, повернувшись боком и положив ноги на соседнее кресло, сидела в переднем ряду. На ней был костюм из твида. Вид у нее был недовольный. Ее настоящая фамилия была Бинс, и лорд Фордхейвен приходился ей родным отцом.

— Я же говорила, что не стану выступать. — Эти слова она произнесла голосом светской дамы.

— Что это там за мужчина в заднем ряду партера? — прошептала Энн.

На таком расстоянии она не различала черты его лица.

— Не знаю. Впервые вижу. Вероятно, один из тех, кто вложил деньги в предприятие, а теперь хочет наглядеться. — Она принялась передразнивать воображаемого компаньона: — «Не представите ли вы меня девушкам, мистер Кольер? Я хотел бы поблагодарить их за то, что они так стараются ради успеха нашего представления. Не хотите ли пообедать со мной, мисс?»