Андрей Белоглазов - Банкет

«Вот так! Фактически уже не только в гроб положили заживо, но и крышку стали заколачивать. А ведь это все. Я уже не жилец. Пересмотр дел, а дело то ведь, как на него посмотреть: можно и так, можно и по-другому. Бизнесменов через Кузьмича десятки прошло, формально за каждого может этот чекист зацепиться, бизнес потеряли все, но ведь была же у придурков возможность договориться, либо продать все, что интересно людям из семьи, либо платить крыше семейной. Налоги же они не платили в полном объеме! Повод был, был. Правду сказать, все налоги в России заплатить невозможно, либо разоришься, либо проиграешь другим волкам, которые имеют возможность не платить. Это-то понятно. Надо попытаться добиться свидания с сыном и ехать прощаться с женой», – резюмировал речь выступавшего Кузьмич.

Далее ораторы выступали один за одним, клялись в верности Конституции, административному и уголовному Кодексам, Самому! Жаловались на перегруженность, одобряли нововведения, выражали желания полностью душой и телом раскрыться перед Чрезвычайной Комиссией. Один из выступавших судей, молодой, похожий на гусака длинной шеей, срывающимся голосом елозил тему по предпринимателям, апеллируя к Верховному:

– Ну ведь само существование бизнеса предполагает некую ответственность перед обществом в виде уплаты налогов и взносов в фонды. Нам председатель областного суда на совещаниях постоянно доносил данные о собираемости налогов в области и о возбуждении уголовных и административных дел в отношении злостных уклонистов. А если вместо не добросовестного плательщика налогов на его место приходит добросовестный, разве в этом есть какая-то либо вина судьи, из-за которой он может быть подвергнут люстрации?

– То есть на совещании Вам Председатель областного суда давал указание об осуждении тех или иных предпринимателей, которые не выполняют план по уплате налогов? – хмурил брови Президент.

– Нет, – дал петуха длинношеий.

– Ну, что же Вы, товарищ, тень на плетень наводите. Уплата налогов – есть обязанность каждого гражданина России. Если Вам Председатель областного суда давал указания обеспечить прикрытие рейдерского захвата бизнеса, то Вы должны срочно написать заявление в Чрезвычайную Комиссию об этом факте с изложением номера дела и фактов. Никто не собирается Вас возить, как на Украине, в мусорном бачке, за то, что взыскали с предпринимателя сумму, выставленную ему налоговой инспекцией. А вот если Вы участвовали в отъеме бизнеса вместе с сотрудниками силовых ведомств и налоговой инспекции, вот это уже повод для санкций в отношении Вас со стороны ЧеКа. Плохо, что Вы этого не понимаете, – под смешки из зала, разъяснял Верховный.

Так прошел съезд. Ближе к 18-00 по московскому, чекист объявил собрание закрытым, и Кузьмич вместе со всеми встал для прослушивания гимна.

Гостиница «Новоотель Сити» была для делегатов забронирована, и Кузьмича у парадной лестницы уже ожидали знакомые судейские. Предложение «поехать сначала посидеть и покалякать, а уж затем в гостиницу» (все понимали, что оная прослушивается и просматривается сверху донизу), Кузьмич, сославшись на здоровье жены, отклонил, засобирался домой. Попросил своего секретаря переоформить онлайн билеты, и сообщить ему в какой аэропорт ехать, где он намеревался слегка выпить в бизнес классе. Тут то его и настиг звонок с местного неизвестного номера. Кузьмич взял трубку.

– Представитель областного н-ского суда? – вопросила трубка.

– Да.

– Вас беспокоит следователь отдела по расследованию преступлений в сфере экономической деятельности и налоговых преступлений следственного комитета. У Вас сохранилось желание встретится с Вашим сыном?

– Да. А где он? – проявил железную выдержку Кузьмич в горле, задавив рвущееся «А можно?»

– Вам следует прибыть завтра в …ой следственный изолятор к 9-00.

– Вы там будете, уточните свою фамилию, пожалуйста, я не расслышал.

– К сожалению, нет, обратитесь к дежурному. Заполните необходимые заявления. До свидания.

СИЗО – про это место Кузьмич, человек системы, знал абсолютно все. Надеялся, что его самого и близких, тень этого заведения не коснется никогда, да вот ошибся.

«Так секретаря набрать не забыть надо, отбой по билетам», – размышлял далее Кузьмич, направляясь к автобусам, развозящих делегатов по гостиницам.

Кузьмича разместили в гостинице в двухместном номере, государство с некоторых пор стало урезать служивых людей во всем. Соседа не было и Кузьмич, спустившись в бар, заказал салатик, бутерброды и двести грамм вискаря.

«Изолятор место достаточно суровое, связи в нем с внешним миром намеренно ограничены, якобы предотвратить сговор с соучастниками, а на самом деле – средство психологически сломать заключенного субъекта. Получение возможности увидеться с родным или близким человеком, водворенным в периметр следственного изолятора, находится во власти следователя. Почему три месяца не давал такой возможности? Есть ли у сына адвокат? По закону быть должен, формально строим демократическое государство, почему тогда он не связался с Кузьмичем? Скорее всего это следовательская многоходовочка, то что и сам Кузьмич под колпаком, ясно. Судей не трогали, потому что руки до них не доходили, а сейчас первые дела задержанных в День России и позже уже направляются в суды. Судить надо правильно, вот и взялись за них, отсюда и расширение полномочий Верховного суда, отсюда и Чрезвычайная Комиссия. Иезуитская система – ломают всех, создана еще при ЕБНе. Кодексы уголовный, административный и налоговый были созданы так, что честных людей в России не стало – был бы человек, а статья для него легко найдется. Мужики калымили и подрабатывали, как могли, даже в мыслях не представляя, что с их мизерного заработка, которого едва хватает на прокорм близких, надо платить налоги. Предприниматели, физически не имея возможности заплатить предписываемые им налоги, организовывали фирмы однодневки. Чиновники – правоохранители и контролеры, даже приходя на службу честными людьми, быстро сволочились, загоняемые палочными системами и оброком на них со стороны вышестоящих начальников. В этом был смысл существования посткоммунистической России и ее Учредителей. Последние, стоящие якобы выше этого говна, справедливо полагали, что если не возьмут они, то достанется этим самоедам снизу. И вот теперь, система извечной виноватости дошла и до Кузьмичевского круга…», – в одиночестве размышлял за столиком Кузьмич. Очнулся, допил остатки, зябко повел плечами, встретился глазами с барменом и заказал еще двести.