Виктор Зернов - Кузьмич

Собрав остатки снаряжения, мы быстрым маршем достигли стоянки машин, немедленно поделили сухую одежду, слава богу, что взяли комплект для переодевания, правда, Борису достался лишний свитер. Мокрые причиндалы уложили в пакеты, предназначенные для рыбы. Огляделись, посмотрели на себя со стороны, и оказалось, что ничего особенного не произошло. Во время второго завтрака захваченными бутербродами и горячим чаем Шорин, передавая один из бутербродов Кузьмичу, приговаривал: «Ну, угомонись, малыш! Да, дураки, что здесь поделаешь!» Таким образом, он сам успокоился и коротко рассказал о своей встрече с Лётчиком в Словакии: «Он выглядел строго и даже неприступно, словаки к нему относились с почтением. Он это чувствовал и марку держал. В общем, отдали груз словацким коллегам под расписку, реквизиты получу завтра и отправлю своим в Москву. Эту информацию продублируют из Братиславы по нашим каналам. С Лётчиком надо тебе встретиться, поблагодарить и вручить бутылочку французского коньяка». Шорин разгорячился, предвкушая приятные хлопоты, а у меня, значит, забот прибавляется. Хорошо, что Борис обеспечит напитками, предназначенными для праздничного стола и для вручения. При этом надо не забыть приёмщиков и Жанну, и партнёрскую австрийскую фирму. «Об этом ты не беспокойся, у меня больше возможностей. Вот только тебе придётся часть развезти». «Давай и Сноу что-нибудь вручим. Он, конечно, не друг,– думаю я, – но сам-то он наверняка сувениры притащит». «Дяде тоже хорошо бы, но наш бюджет не потянет», – хохотнул он, и мы стартовали в Вену. Во время разговора Кузьмич расслабился и только вертел головой, внимательно глядя на говорившего.

СИМПОЗИУМ.

После празднования Нового года и православного рождества я получил от фирмы «Маннекс» приглашение на симпозиум, который должен был состояться в конференц – центре Брегенца в середине января. Прилагался список выступлений, в котором я нашёл доклад Франца Ноймайера «Опыт обработки тугоплавких металлов и сплавов» и листок с названием отеля, где мне был зарезервирован номер на две ночи. Я позвонил Сноу и договорился, что поедем на его машине. Симпозиум открывался в 14 часов с расчётом на вечерний приём, который планировалось устроить сразу после официального открытия и нескольких докладов, чтобы участники не растеклись по гостиницам. Пришлось выезжать из Вены рано утром по западному автобану через Зальцбург. Расположение Брегенца с точки зрения устройства международных мероприятий весьма удачное, так как добраться до него можно на машине через южную Германию, Швейцарию и Италию, то есть всегда можно совместить приятное с полезным. Меняясь за рулём и поддерживая максимальную скорость, мы успели к началу мероприятия, нашли Франца и уселись на относительно удобно расположенные места. Доклад Ноймайера перенесли на следующий день, поэтому у нас было время пообщаться. Открытие научного мероприятия дело всегда тягомотное, и пока нам представляли участников, знакомили с возможными экскурсиями и услугами, мы успели поговорить о нашем проекте. Франц рассказал, что, несмотря на то, что конструкция станка определена, требуется много дополнительной работы, чтобы сделать на нём обработку твердосплавных изделий технологичной и не такой затратной. Все склоняются к мысли сделать обрабатывающий центр с пятью степенями свободы движения инструмента таким образом, чтобы на нём можно было изготавливать мелкие серии деталей. В дальнейшем, исходя из требований производства, можно было бы выделить для этого станка отдельное помещение и проводить эксперименты. Когда начались собственно доклады, стало ясно, что многие фирмы стоят перед той же проблемой. Какого-то однозначного решения пока выбрано не было. Одни шли по пути чисто металлургическому, то есть детали отливали, другие осуществляли обработку с предварительным нагревом. Технологического успеха пока не добился никто, хотя средств для этого выделяется достаточно, учитывая заинтересованность фирм, производящих военную технику. Об этом впрямую докладчики не говорили, но было и так ясно. Вечером на приёме, который устроили прямо в фойе конференц – центра, мы продолжали обсуждать эту интересную тему. Получение деталей методом литья считается пока приоритетным, однако после него приходится шлифовать изделие, и здесь добиться высокой точности очень проблематично. Обработка же на станке связана с сильным повышением температуры и необходимостью часто менять инструмент.

Наши номера в отеле были рядом, и никто не отказался выпить водки, которую я предусмотрительно взял с собой. Разошлись все очень довольные, договорившись встретиться в бассейне отеля перед завтраком. Доклады начинались в 10, поэтому время у нас было. Очень не хотелось вставать, но в семь тридцать, прихватив плавки, я окунулся в прохладную воду. Проплыв немного, заметил Франца, сидящего в шезлонге. Поднявшись к нему и отметив свои несколько неуверенные движения, я понял, что ему не легче, и халява всегда чревата последствиями. Несмотря на не лучшее состояние, Ноймайер был настроен по – боевому. Передав мне копию своего доклада, он сказал, чтобы я его изучил, тогда понятней будет выступление. «Я прочитаю доклад и к вам присоединюсь, а потом пообедаем. В Брегенце есть ресторан, где предлагают дичь. Он так и называется – «Золотой лось». Так и решили, и я пошёл переодеваться и знакомиться с докладом. Он был отпечатан на бланках фирмы «Тиссен». В нём, в принципе, было всё то, о чём мы уже говорили, не считая некоторых цифр и статистики. Сноу за мной зашёл, мы немного прогулялись около конференц – центра и затем уселись практически на вчерашние места. Тематика была довольно узкая, доклады не очень объёмные, но много времени занял показ слайдов. Некоторые были весьма представительные, на них демонстрировались танки, вертолётные винты и турбины авиационных двигателей, где применялись тугоплавкие металлы, но, в общем, это была просто эффектная реклама, подчёркивающая важность научно- исследовательской работы. Доклад Ноймайера был выслушан с большим вниманием и, несмотря на то, что он не касался деталей, ссылаясь на то, что исследования ещё продолжаются, репутация фирмы «Тиссен» делала своё дело. Франц сорвал аплодисменты. Я слушал, листал доклад и думал, что в ситуации есть какие-то противоречия и с этим надо считаться. Начались прения, но слегка разволновавшийся Франц оказался рядом и предложил прогуляться и начать отдыхать. Он выполнил свой план, был доволен, устал, и его душа требовала отдыха. Мы согласились с требованиями его души и, сбежав из зала, бодро двинулись вдоль берега в ресторан. Пейзаж был невыразителен и спокоен. Боденское озеро замёрзло, было покрыто белым снегом, и даже тропинок видно не было. Практичные европейцы не хотели подвергать себя опасности. В ресторане возбуждённый Франц пожелал отметить свой триумф и сразу послал подошедшего официанта за абрикосовым шнапсом и местным пивом. Мы поколдовали над меню и, отметив у всех нежелание думать, решили заказать одно и то же: гуляш из лосятины и овощи. Хлеб и смалец стояли на столе, и мы выпили шнапс за успех Ноймайера и движение нашего проекта. Прохладное пиво уменьшалось пропорционально улучшению состояния организма. Разговор становился более доверительным. Франц признался, что его родители будут довольны его успехами в продвижении по службе. Он к ним часто ездит, благо, они живут в пригороде Кёльна. Они простые люди, мама на пенсии, а отец ещё работает. Им гордятся. В следующий раз, когда я приеду в Кёльн, мы смогли бы съездить к ним в гости. Мама хорошо готовит свинину с тушёной капустой, а папа сам делает шнапс и вяленое мясо. Сноу сказал, что он ему позвонит, когда возникнет необходимость поездки. Я как вежливый человек не стал возражать. Франц решил отдохнуть и сегодня же вечером ехать домой. Мы поблагодарили его за чёткую организацию нашего участия в симпозиуме, который оказался интересным и полезным в свете грядущих переговоров по изменению проекта, дружески попрощались и, почувствовав накопившуюся усталость, разошлись по своим номерам, договорившись созвониться ближе к вечеру.