Виктор Зернов - Кузьмич

Некоторое время Шорин сидел, задумавшись, и гладил Кузьмича, вернувшегося после пробежки и улёгшегося рядом, высунув язык. «Я тоже много думал об этом, – сказал Борис, – и с твоими выводами, в принципе, согласен. То, что им на нас наплевать, это понятно. Я не об этом. По этой теме куча книг написана и фильмов уйма снята – мистика и тайна мадридского двора. Поражает то, что уничтожив тамплиеров, власти поняли, что им нужна равноценная замена, на которую они могли бы положиться. Не знаю, те идеи мировой справедливости, которые они вначале продвигали, были движением естественным или завлекаловкой с претензией на примитивную власть силы и денег. Вот в нашем случае ты пострадал, Сноу в больнице с инфарктом, Самсонов запачкан, в чём, мы просто не знаем, а результата они добились. Вот гляди». Борис достал «Вестник МИД Австрии», один из номеров которого он уже показывал нам с Рощиным, и ткнул пальцем в фотографию, на которой сдержанно улыбалось знакомое мне лицо. Под фото было напечатано: начальник департамента внешних сношений. Шорин даже не улыбнулся. «Ещё шеф сказал, что он по службе продвинулся, тоже начальником стал, что естественно. Ведь это ты ему с помощью Дяди и посла дорожку протоптал, а там, смотришь, местные ложи подключатся. Вот тебе и министр. Таким образом, как ты говоришь, просвет и ликвидируют».

Глядя на нас, Кузьмич ворчал и, казалось, что в жёлтых его глазах скрывалось разочарование, и готово было сорваться: «Эх, люди! Не ведаете, что творите. Жалко мне вас».

Сначала решили потрафить сыну и свозить его на рыбалку в привычной компании, что и было сделано в ближайшую субботу. Шорин взял бутерброды, приготовленные из запасов, оставшихся от нашего дружеского обеда. Поехали чуть дальше, в Штопфенройт. Места мы знали, Борис купил насадку: червей и кукурузу. Кузьмич вёл себя сдержанно и на берегу сидел спокойно, поглядывая по сторонам. Первым подлещика поймал Женя. Пёс одобрительно взглянул на него и снова улёгся. Подлещик был невелик, и я соорудил щучью удочку и нацепил его на двойник. Поплавок, увлекаемый живцом, стал медленно плавать, а мы увлеклись ловлей плотвы очень даже неплохой. Садок тяжелел, Женя суетился, но старался нам не уступать. Чай был горячий, бутерброды вкусные, настроение весёлое, поэтому мы сразу не заметили, как исчез большой поплавок с мальком. Сначала мы думали, что он почему-то не виден, потом доверили пацану подсечь. Щука была солидная, и сыну пришлось с ней повозиться. «Слабину не давай, держи в натяг», – негромко командовал Шорин. «Подсак!» – коротко ответил поднаторевший рыбак. Бестолково орудуя подсачеком, я всё таки поддел щуку, которая, угрожающе раскрывая пасть, казалось, ругалась на чём свет стоит. Кузьмич явно болел за щуку, дёргая легонько Бориса за штанину. Щуку мы завезли домой и бросили в ванну, рассчитывая использовать её на котлеты для фуршета по случаю возвращения на родину. Щука плескалась, а мы с Женей сели к Шорину в машину и повезли плотву на Техникер. Люда решила руководить на расстоянии и не поехала. Женя смылся к друзьям, а мы честно всем гуртом почистили рыбу, половину пожарили и съели, выпили лимонки, сказали комплименты Жанне. На все каверзные вопросы Рощина следовал ответ: «Завтра-завтра не сегодня – так лентяи говорят». Он не успокоился, а мы ушли. Вечер был чудесный, Женя расчувствовался и взял меня за руку.

На следующий день Рощина не было, он в австрийском бюро обсуждал со Штельце заключительный этап приёмочных испытаний. Жанна что-то считала, Анны не было, и я, покрутившись, отбыл домой, где меня ждали неутомимые путешественники.

В 30-ти км от Вены на северо-восток находится отличный сафари – парк, в котором собраны обитатели африканских саванн. Он разделён на две части: в одной звери живут на воле и можно на машине их лицезреть в естественных условиях; во второй устроены вольеры, где обитают неопасные животные, с которыми можно вблизи пообщаться.

Звери на воле выглядят вполне мирно, если смотришь на них из машины. Конечно, это касается жирафов, зебр и прочих парнокопытных, а вот хищники, хотя они за металлическим сетчатым забором, не внушают доверия.

При посещении второй территории, в вольере, где мирно сосуществовали козы, зебры, косули и прочие ламы, мы смогли их даже покормить, причём один активный белый козлёнок вёл себя отвратительно и хотел подружиться с дочкой, пытаясь запрыгнуть на неё. Оля, конечно, любила животный мир, но на расстоянии. Такую дружбу она отвергала и повторяла: «Мам, ну скажи ей!» Потом оказалось, что по китайскому гороскопу дочь – Коза. Набегавшись на свежем воздухе и заехав на обратном пути на рынок за провиантом для фуршета, мы там же и перекусили. Так что план выполнили. После обеда я завёз продукты в офис и забил холодильник. Женщины смотрели на меня с сожалением и чем могли, помогали. Поболтав с ними и доказав, что совет совершенно необходим, заскочил к начальникам. Шорин говорил по телефону и показал мне на стул – подожди, мол, – но я ждать не стал, а пошёл к Самсонову. Илья был сама любезность и стал меня вроде бы успокаивать, но успокаивать меня было не обязательно. Потом всё пошло своим чередом, теперь я успокаивал Люду, что всё успеем, убедил её составить список, где изобразить все необходимые действия, включая покупки, и вручил ей шиллинги, которые мне дал Шорин, частично возместив, как обещал, затраты на кругосветку и бензин. Борис одолжил нам карточку для посещения недавно открытого под Веной супермаркета. С купленных в этом магазине товаров можно было при наличии штемпеля таможни на чеках при пересечении таможни вернуть экспортную пошлину при достижении определённой суммы. Товары эти надо было показать, но так как продукты уже были съедены и выпиты, приходилось хитрить и сдавать паспорта и чеки проводникам, которые договаривались с таможенниками. А потом нам возвращали проштемпелёванные паспорта и чеки. Мы пересылали чеки друзьям в Вену, чтобы они превратили их в деньги. Проводникам же за содействие вручалась, как правило, бутылка коньяка «Наполеон». Это был отнюдь не французский коньяк, поэтому со временем он стал именоваться «Смерть проводника», хотя был вполне… Главное, проводники привыкли к его вкусу и красивой этикетке.

Прошерстив супермаркет, поспорив о подарках родственникам, мы осознали, что такой случай нам едва ли ещё представится. Дети как полноправные члены команды приняли деятельное участие в мероприятии. Когда мы поняли, что сил больше нет, сил не стало. Присовокупив к груде покупок дюжину картонных коробок, мы поспешили к машине.

На предложение Самсонова пригласить представителей торгпредства, например, Костина и представителя ВО «Станкоимпорт», мне пришлось ответить уклончиво, так как было не до политесов, да и недобрый я какой-то стал. Немногочисленные сотрудники нашей фирмы с благодарностью и сочувствием приняли приглашение. Люда и Нелли решительно отказались участвовать в празднике, мы же с Борисом, просчитав варианты, не стали их уговаривать.