Георгий Комиссаров - Вы за обновлённый СССР?

– Сейчас я работаю в «Бауманке» ассистентом зав. кафедры, с которым Ваш сын вместе учился, параллельно учусь, там же в аспирантуре, у меня есть собственная трёх комнатная квартирка в Москве и я прошу у Вас руки Вашего сына, – как забивала гвозди, чётко произносила свою речь Оля, одновременно выкладывая на стол перед маман, «Красный Диплом «Бауманки», «Зачётную книжку аспиранта», «Удостоверение» с кафедры и в конце «Паспорт» с московской постоянной пропиской.

Маман всё это восприняла достаточно стойко, спокойно слушала и внимательно рассмотрела все документы в конце только робко спросила: «Оля, о когда Вы его увезёте в Москву?»

– Его сегодня в БПИ оформят переводом в «Бауманку». На переезд обычно дают неделю. Вы тут спокойно собирайтесь, а ещё съезжу к родителям в райцентр на пару дней, а затем вернусь и уже вместе поедем в Москву. Там подадим документы в ЗАГС, выберем дату свадьбы, чтобы всем было удобно. Если Саша захочет, то можем и в Брянске тоже банкет для его сослуживцев и товарищей устроить. Мне в райцентре это делать придётся в любом случае. Так-что готовьтесь Полина Сергеевна к долгой свадьбе. Долго не отпускали сына, долго, значит и свадьба будет, пошутила Оля.

– Да, уж, – вздохнула маман.

– От вас можно позвонить в БПИ?, – спросила Оля.

– Да, конечно, вот телефон, – совершенно другим уже тоном, суетясь, забегала маман вокруг Оли.

Трубку подняли почти сразу. Оля узнала голос Жени.

– Всё в порядке, – вместо приветствия сказала Оля.

– Точно?, – с недоверием та спросила.

– Полина Сергеевна, прошу Вас, подтвердите Жене, что Вы согласны на перевод нашего Саши в Москву, – протянула трубку телефона Оля, в строну маман.

Маман проворно подбежала, осторожно взяла трубку и промолвила: "Здравствуйте Женя. Да, это я. Да, Женечка, согласная я на Москву", – слегка всхлипнула в конце фразы маман. И протянула трубку Оле назад, а та взяв её быстро заговорила:

– Я уже сегодня к Вам, как ты и просила, не поеду, да и вообще, мне там лучше перед твоим не мелькать, сделаешь всё, как надо, и Саше документы отдашь, только сегодня, лады?, – по деловому завершила разговор Оля.

Попрощавшись, положив трубку на рычаги телефона, Оля помогла маман прибрать со стола.

– Полина Сергеевна, можно Саша сегодня у меня в номере переночует?, – спросила робко Оля.

– Да зачем Вам это гостиница, ночуйте тут, места всем хватит, – запричитала маман.

– Лучше в гостинице, Саша же такой робкий…, – жалостливо Оля продолжила клянчить на ночь сына у маман.

Смахнув слезу, маман, благословила сына и на ночь в гостинице.

Тепло простившись с маман, Оля поехала в гостиницу.

Там она снова приняла душ, а потом позвонила в деканат и оставила сообщение для «Пушкина», чтобы он к 20-30 подходил в фойе гостиницы «Брянск».

Потом, Оля спустилась вниз, в Бар, заказала кофе и пила его не торопясь, расположившись за столиком, с которого хорошо просматривалось фойе гостиницы. Время близилось к пол девятого вечера и вот-вот должен был появиться «Пушкин». С последними каплями кофе он и пришёл.

Вот так и заканчивался этот безумный, но знаковый для многих день.

Затем была бурная, для «Пушкина», ночь.

На следующий день, Оля, в плоть до своего отъезда в родное село, давала «Пушкину» инструкции и наставления на все случаи его оставшегося короткого пребывания в Брянске у Мамы. Главное, это он должен быть через два дня ровно в 23-00 на платформе жд вокзала Брянск – Льговский, не перепутай с Орловским, со всеми вещами, вернее их минимумом, с двумя билетами в одно купе в вагоне СВ поезда Киев-Москва. Если он всё сделает правильно, то его ждёт незабываемая ночь наедине с Олей в их предновогоднем путешествии. Наступление Новогоднего Праздника чувствовалось уже во всём. Везде стояли наряженные ёлочки, весь город был украшен гирляндами. Это Оля только сейчас рассмотрела. Вчера её мысли были заняты совершенно другим. Она вспомнила и небольшую ёлочку в кабинете ректора, и приёмная была украшена, а в фойе БПИ стояла огромная, настоящая, Брянская ель, тоже густо украшенная.

Поездка в родные пенаты прошла буднично. Там уже почти не удивлялись Олиным достижениям. Тем более, что она регулярно звонила со своей кафедры «по межгороду», то маме на работу в больницу, то папе в правление их колхоза.

Немного всех встряхнула новость о предстоящей Олиной свадьбе. Но узнав, что заявление ещё в ЗАГС неподанно, все успокоились. Бытовало мнение, что только вот с этого момента начинается свадебный отсчёт и хлопоты. Ну это, наверное, как в старину обряд «Обручения», а сейчас подача заявления в ЗАГС считалась «Помолвкой». Немного посокрушались, что не было сватовства. Ольга умолчала, что оно как раз было, но наоборот. Ха-ха.

Оля пообещала прислать родителям совместное фото с женихом после «Помолвки». На этом все успокоились. Тем более в провинции очень серьёзно подходят к Новогодним праздникам и все были в хлопотах.

Отъезд Оли прошёл буднично. На поезд в Брянск она поехала на попутной машине из правления колхоза. Довезли её до самого вокзала. Там Оля сдала вещи в камеру хранения и решила время до поезда скоротать прогулкой по, можно сказать, родному городу. Тут прошли одни из самых счастливых лет её жизни, как она сейчас это понимала.

Сейчас она посмотрела на всё другими глазами. За эти полгода нового НЭПа город «оброс» вывесками рекламы. В Москве это тоже было. Но там были совсем другие деньги и планку установили городские власти очень высокую, чтобы не уродовать облик города.

Брянск был хоть и областным городом, но провинцией России, из которой выкачивали ресурсы и направляли куда угодно, только не в развитие вот этой самой Русской глубинки.

– Сейчас всё круто меняется. И «первыми ласточками» перемен и является вот такая «наглядная агитация» перехода некоторых отраслей экономики СССР на «рыночные рельсы», – прямо передовица из газеты всплыла в голове Оли.

Вон смешная вывеска «Столовая. Всегда в меню:», «ногти, волосы, ресницы», это следующая вывеска "Салона красоты" впритык к первой. Ха-ха.

Так, за воспоминаниями и осмотром города и походом в кино, пролетело время. Оля не захотела ехать к «Пушкину», пусть последний день проведут с Мамой вдвоём.

В Олиной в голове промелькнула мысль позвонить ректору и «отблагодарить» его. У неё был принцип «не оставлять долги». И «ветер свободы» уже нашёптывал ей телефон приёмной БПИ, но «голос разума» возобладал двумя резонами, первый, она ректору ничем не обязана, а обязана новой «подруге» Жене и связана с ней обещанием и второе, менее значимое, но возможно сегодня в поезде у неё будет близость с её женихом, и Оля хотела быть «в форме», а после ректора это могло быть проблематично. Со слов Жени, он ещё тот жеребец и мог «размотать» Олю до неприличного состояния, а времени «собраться в кучу» не будет.