Массимо Фелизатти - Агава

Пробегая глазами таблицы и цифры, капитан не может отогнать мысль, что здесь что-то не так: почему Гуараши вдруг заинтересовали общественные работы, подряды, ассигнования? Ведь он занимался совсем другим. А может, они с Фаэдо зря теряют время, может, документы эти понадобились Гуараши для какого-нибудь пустякового дела и непосредственного отношения к смерти полковника не имеют?

Первое открытие они делают почти случайно. Переснимается страница 264, глава о финансировании общественных организаций, воспитательных учреждений, школ и больниц провинции Этна. Реакция капитана и Фаэдо совершенно механическая: их руки сталкиваются над листом, когда оба пытаются стряхнуть с него два темных пятна, — они решили, что на бумагу упал пепел, который кажется темным в свете рефлекторов. Но пепел не стряхивается. Капитан внимательнее приглядывается к пятнам. Похоже — чернила. Странное волнение охватывает его.

— У тебя есть реактивы? — спрашивает он у Фаэдо.

— Реактивы на что?

— Да на кровь же! — нетерпеливо отвечает капитан, указывая на пятна.

Фаэдо в растерянности, но потом возбуждение капитана передается ему. Он берет из лабораторного ящичка полоску промокательной бумаги, смачивает ее реагентами и прикладывает к темным пятнам; через несколько секунд бумажка окрашивается в синеватый цвет, который тут же переходит в сине-зеленый.

— Человеческая кровь. — Фаэдо не сомневается. — Следы слабые, — видимо, прежде чем замазать чернилами, пятна пытались вывести.

Капитан не спешит с выводами.

— Где была папка, когда нашли труп Гуараши?

— На месте, в шкафу.

— Гуараши умер мгновенно. Покойники не расставляют папки с документами по шкафам.

— Его убили… — Голос Фаэдо падает до шепота.

— Почти наверняка. — Капитан все еще осторожничает. — Потом сообщишь, совпадает ли группа крови с кровью полковника.

— Об этом я как-то не подумал, — растерянно признается Фаэдо. — Я не знаю, какая у него была группа крови.

— Завтра или послезавтра пришлешь мне шифровку. — Капитану нужны только неопровержимые доказательства.

Теперь они рассматривают страницы самым тщательным образом. Отпечатал пальцев проверять бессмысленно, так как к бумагам, кроме Гуараши и адъютанта, прикасался и тот, кто составлял и переплетал подшивку, и тот, кто ее пересылал, и тот, кто ее получил, зарегистрировал и поставил в архив.

Второе открытие делает Фаэдо.

— Подожди-ка! — вскрикивает он и достает из шкафа длинный узкий пинцет (такими пользуются часовщики), а в глаз вставляет лупу. С величайшей осторожностью он извлекает из-под корешка какую-то серую крошку и с победоносным видом показывает ее капитану.

— Это катышек от резинки. Кто-то, должно быть, пытался стереть кровь.

На этом Фаэдо не успокаивается. Ему неловко перед капитаном: как же он не установил группу крови полковника! И теперь он старается искупить свою вину. Отложив в сторону пинцет и лупу и тщательно протерев подушечки пальцев кусочком замши, он начинает легко водить ими по странице. — Здесь!

Пальцы Фаэдо замирают на верхнем углу страницы. Капитан недоуменно смотрит на него.

— Здесь что-то стерто: я прекрасно чувствую шероховатость вот тут, на этом месте, — поясняет Фаэдо. Он возбужден и не скрывает своего возбуждения.

Капитан хватает папку и разглядывает страницу на свет; лампы у Фаэдо очень мощные, но все равно ничего не заметно.

— Подожди-ка, — говорит Фаэдо и быстро привинчивает увеличитель, затем вместо пленки вставляет угол страницы. — Погаси свет.

В темноте они вместе разглядывают изображение. Видно какое-то пятно.

— Черт побери! — злится Фаэдо и включает свет.

— Тут нужны инфракрасные лучи, — замечает капитан.

— У меня нет такой аппаратуры.

Длинное лицо Фаэдо вытягивается еще больше. Он как-то странно поглядывает на капитана.

— А что, если я позвоню в одно местечко? Капитан бросает взгляд на часы: три часа ночи.

— Давай, звони.

Фаэдо, поколебавшись, смущенно спрашивает:

— Ты не можешь подождать меня в машине?

— Еще чего! — восклицает капитан, пожалуй, резче, чем следовало.

У Фаэдо несчастный вид, но он продолжает настаивать:

— Сицилия — моя зона, мы же уговаривались. Ты сам сказал, что предоставляешь мне полную свободу действий, лишь бы были результаты.

— Ну и что? — Капитан все еще не понимает, куда клонит Фаэдо.

— А то, что мне нужно позвонить! — взрывается Фаэдо, и в его голосе слышатся нотки отчаяния.

— Так бы и сказал! — Теперь капитану все ясно. Черт побери! Протянув руку, он берет ключи и молча уходит.

— Будет, наверное, лучше, если я поеду к ним один, — говорит Фаэдо, спустившись к машине. — Понимаешь, люди, которые с нами сотрудничают… народ недоверчивый. Увидят новое лицо…

Капитан не двигается с места, наоборот, он даже устраивается поудобнее на сиденье и закуривает сигарету.

— А, черт побери! — вскипает Фаэдо, но быстро успокаивается и включает мотор. Он ведет машину молча, сердито нахмурившись. Когда машина сворачивает в сторону Аугусты, капитан решает, что нужно как-то успокоить Фаэдо.

— Я сожалею, Фаэдо, но ничего не поделаешь, очень уж все это серьезно, — говорит он официальным тоном.

— Да ладно, чего там, — отвечает Фаэдо, и чувствуется, что он готов уступить, но на определенных условиях.

В кое-какие дела капитан действительно может его посвятить. И он говорит Фаэдо, что через два дня после смерти Гуараши умер генерал, важная фигура; что и тот и другой занимались военными заказами и один из заказов, прошедших через их руки, его особенно интересует.

Фаэдо перестает дуться: профессиональный интерес берет верх над обидой, и он выясняет у капитана некоторые детали.

— Так к кому же мы едем? — спрашивает наконец капитан.

Оба немного поостыли и расслабились.

— Ни за что не поверишь! — смеется Фаэдо и называет имя известного промышленника, занимающегося производством медикаментов. — Дело в том, — говорит он, — что тип этот страшен, как смертный грех, а любит молоденьких девочек.

— Ты что, шантажируешь его? — живо реагирует капитан.

— Нет, что ты, я — нет. Наоборот, я обеспечиваю ему алиби. Понимаешь, года два тому назад он побывал туристом в одной европейской стране и накололся. Его отпустили, но с условием, что он будет на них работать.

— А при чем здесь ты? — Капитан не без интереса погладывает на Фаэдо.

— Да как тебе сказать… В общем, он уверен, что я из контрразведки.

— А что же контрразведка?

— Там уверены, что я осведомитель карабинеров.

— А карабинеры?

— Они думают, что я работаю на полицию.

— Но ведь это опасно, — встревожился капитан.

— Ну, знаешь, в конце кондов я ведь действительно в известной мере тот, за кого они меня принимают. — Плечи Фаэдо вздрагивают от беззвучного смеха.