Татьяна Устинова - Отель последней надежды

Кажется, Уолш забавлялся.

— Цель любой подобной акции не всегда убить, Надежда. Бывает гораздо проще — запугать, испортить отношения, обратить на себя внимание! Представьте, что перед самым визитом вдруг происходит нечто, из-за чего президент не может приехать. Разразится скандал на весь мир. В это время некие «Красные дьяволы» или «Черные мстители» также на весь мир объявляют, что это именно они сорвали визит президента одной сверхдержавы в другую, и подробно, в эфире СNN объясняют, как они это сделали и как все проморгали обе разведки!

— Зачем это «Красным дьяволам» или «Черным мстителям»?

— Для того, чтобы получить деньги.

Надежда взялась рукой за голову.

— О господи. Какие деньги, Дэн?!

— В мире есть несколько крупных денежных потоков, из которых получают финансирование боевики и террористы. Чаще всего они идут с Ближнего Востока, но есть и европейские, и американские каналы. Теперь представьте себе, что вы боевик. Вы отвоевали свое в Афганистане, потом переместились в Боснию, потом в Ирак. Просто так воевать вам надоело и хочется чего-нибудь покрупнее. О вас никто не знает, потому что вы умеете только убивать, зато у вас есть несколько человек, которые тоже отлично умеют убивать. Вы не идейный террорист — их все знают и по именам, и в лицо, и, как правило, знают, кто из них на что способен! А вы просто хотите сделать экстремизм своим бизнесом. Никто не поручит вам серьезной работы, не заплатит денег, пока вы не зарекомендуете себя. Для того чтобы зарекомендовать, нужно нашуметь. Для того чтобы нашуметь, нужно попытаться сделать невозможное. Убить президента, например. Угнать самолет, расстрелять школу, заминировать вокзал — все это было, все это банально, все это не так.., громко.

— Это ужасно, — сказала Надежда.

— Да, — согласился Уолш. — В этом случае и требования могут быть любыми и сколь угодно невыполнимыми, именно потому, что дело вовсе не в них! Например, свернуть американскую ядерную программу и уничтожить все боеголовки до одной! Или вернуть индейцев на их исконные земли! Это просто демонстрация, показательные выступления, которые непременно должны увидеть те, кому адресованы выступления. Кто будет давать деньги.

— И кто это?

Дэн Уолш улыбнулся. Она задавала конкретные вопросы и хотела конкретных ответов!

— Плохие парни на Ближнем Востоке, в Мюнхене или Пакистане! Как я могу еще сказать, кто это?!. И только в том случае, если «Красные дьяволы» или «Черные мстители» сумеют убедить плохих парней в том, что способны на все, профессиональны и их трудно остановить, они получат свои вожделенные деньги и станут еще одной «террористической группировкой», как мы это называем, или войдут в состав уже существующих.

— Это ужасно, — повторила Надежда.

— Вот поэтому, когда меня отправят на пенсию, я буду парижским таксистом. И у меня будет бульдог, синий берет и трубка!..

— Но у нас в отеле нет никаких боевиков, мечтающих сделать своим бизнесом захват школ и минирование вокзалов!

— Есть, — отрезал Дэн Уолш. — Вы обещали мне кофе.

— Нет, Дэн, скажите! Вы кого-то подозреваете?!

— Да, конечно. Я не был бы нужен, если бы никого не подозревал.

— Скажите мне!

— Надя, это невозможно.

— Но вы уже так много рассказали!

— То, что я рассказал вам, известно даже младенцу, — заявил Уолш и при слове «младенец» потрогал свои штаны. — Все остальное невозможно.

Она взяла со стола поднос и опять остановилась у двери.

— А.., я? — спросила она дрогнувшим голосом. — У меня в квартире тоже боевики и террористы?

— Надеюсь, что нет.

— А что мне делать?! Переехать к Лидочке?!

— Я подумаю.

Телефон зазвонил так неожиданно, что они оба вздрогнули, как заговорщики, и посмотрели друг на Друга.

Уолш взглянул на часы — половина пятого. Самое время для приятных сюрпризов!

— Полковник Уолш слушает.

— Сэр, наши камеры зафиксировали передвижения на третьем этаже. Там никого не должно быть, этаж предназначен для первого лица и его сопровождающих.

— Кто там шлялся, русские или наши?

— Мы не установили, сэр.

— Как?! — рявкнул Уолш. — Как это не установили?!

— Сэр, получилось так, что…

— Я сейчас буду.

Он сунул телефон в карман и произнес растерянно:

— Ах черт, у меня же машины нет!

— Я вас отвезу, — сказала Надежда.

В конце концов они столкнулись на кухне.

Максим третий раз за ночь решил, что нужно выпить чаю с мятой, раз уж все равно не спится. Катя долго кашляла у себя за дверью, потом затихла, и почему-то он чувствовал, что она тоже не спит.

Какое-то время он стоял у нее под дверью и прислушивался, но так ничего и не расслышал, хотел было постучать, но решил, что это неприлично, и, вздыхая, спустился вниз.

Он грел руки о белую кружку с надписью «Я люблю Калифорнию», прихлебывал чай и раздумывал, чем бы ему заняться, потому что спать никак не получается, и решил посмотреть в Интернете роман писателя Галапагосского о крокодилах.

И тут явилась Катя Самгина. Она щурилась, как крот, неожиданно для себя оказавшийся на солнце, и на ней был длинный, широченный полосатый мужской халат. Должно быть, домработница Таня ей выдала из запасов для гостей.

Завидев ее, Максим Вавилов с похвальной ловкостью шмыгнул за кресло-качалку, накрытую пледом. На нем были полосатые трусы, и больше ничего.

— Что ты все бродишь? — спросила Катя хриплым голосом. — Я все время тебя слышу! Ты бродишь и вздыхаешь! У тебя бессонница?

— Угу, — сказал Максим Вавилов.

Он не знал, что у нее под халатом, но воображение тут же нарисовало ее босую ногу на широкой деревянной ступени.

Лучше бы оно ничего такого не рисовало.

— А что ты пьешь?

— Чай с мятой.

— Налей и мне, что ли, — попросила она и зевнула. — Ужасно хочется спать.

Она уселась за стол, сложила руки и пристроила на них голову.

— Вообще-то у меня тоже бессонница. С десятого класса, — приглушенно сказала она. — А сейчас вроде и горло болит, и кошмары снятся, а я засыпаю мгновенно. Раз, и все! Наверное, у тебя тут воздух такой.

— Воздух.., да, — глубокомысленно протянул Максим Вавилов из-за кресла.

Воцарилась тишина. Катя посидела-посидела, а потом подняла голову со скрещенных рук:

— А чай?

— Кать, налей сама, — предложил он с напряженной досадой. — Я без штанов.

Ему не хотелось выглядеть перед ней дураком, а получалось так, что именно им он и выглядит.

Она округлила глаза:

— Без штано-ов?! Как романтично!

Поднялась, нашла кружку и налила себе чаю. Он наблюдал за ней из-за кресла.

Она понюхала пар, поднимавшийся от кружки, подцепила со стола несколько зеленых душистых листочков мяты и с удовольствием их сжевала.

— Мяту еще очень вкусно есть с сыром, — заметила она. — Ты любишь мяту с сыром?