Андрей Воронин - Последнее купе

Страх. Это все страх.

Если бы Леночка не боялась…

Если бы руки ее не дрожали, если бы она действовала быстро и четко – этот странный скуластый милиционер не успел бы среагировать, и бутылка разлетелась бы не об угол столика, а врезала ему точно в лоб. И поделом.

– …Нас долго здесь продержат? – донесся до нее голос Жоры.

Скрипнула полка. В ногах у Леночки сидит сержант, молодой совсем, уши лопухами – сидит и не шевелится, как сторожевой пес, наблюдает за Жорой. Его скуластый милиционер оставил вместо себя. Заместителем.

– Лучше заткнись, парень, – равнодушно отозвался сержант. – Иначе у тебя из второго уха тоже потечет… Я знаю, как это делается.

– Еще бы, – пробормотал Жора.

Скуластый несколько раз ударил Жору рукояткой пистолета в затылок. И ногой по лицу бил. Потом сказал, что заставит есть осколки… По правде говоря, этот молодой сержант с оттопыренными ушами, наверное, обоим им спас жизнь. Ну точно. Если бы он не постучал, скуластый успел бы к этому времени прикончить их обоих: Жору и ее, Леночку Лозовскую, мамину дочку. Трусиху и… И дуру.

«Так мне и надо», – подумала она.

– Показывай, что у тебя там, – сказал Балчи, пнув ногой рюкзак Кафана.

Кафан не моргая смотрел милиционеру в волосатую переносицу. Даже не пошевелился. У милиционера в руке пистолет, он достал его сразу, как только пересек порог дежурного купе. «Интересно будет посмотреть, – подумал Кафан, – как этот мусорина откроет пальбу в вагоне, где перегородки из фанеры, а людей там, внутри, – как семечек в арбузе?..» Но если положа руку на сердце, то Кафану было совсем неинтересно, и даже как-то муторно.

– Особое приглашение нужно?

Балчи щеточкой врезал Кафану под колено.

– Да личные вещи там, начальник, – выдавил, согнувшись, Кафан. – Носки, платки, картишки…

– Еще скажи: дезодорант и ароматические стельки, – хмуро проговорил милиционер. – Открывай рюкзак.

Кафан медленно опустился на корточки, отстегнул ремни рюкзака. Прежде чем откинуть крышку, посмотрел снизу на Шубу. Милиционер сразу что-то учуял и ударил Кафана по лицу, словно хотел затолкать его выразительный взгляд обратно. Кафан с грохотом опрокинулся на пол. Балчи тут же наотмашь врезал Шубе в живот, и когда тот согнулся – несколько раз воткнул мордой в стол, да так, что откуда-то с верхней полки посыпались пакетики с чаем.

– Открывай!! – прорычал он Шубе, наста вив пистолет на забившегося в угол Кафана. – Медленно! Одной левой рукой! Правую – за спину! Смотреть только перед собой! Ну!..

Шуба, слизывая с губы кровавые сопли, беспрекословно подчинился. Он встал на колени, сунул правую руку назад и левой бережно откинул крышку рюкзака.

– Развязывай!

Сверху лежал перочинный нож и истлевшие Кафановы носки, которые тот снял, как только Чилихинская степь осталась позади. Дальше лежал черный пакет с маковой соломкой, они каждый раз берут у Зиги немного «соломы», чтобы в случае финансовых затруднений сдать прямо на вокзале.

– Разворачивай пакет!

Шуба потянулся было взглядом к старшему и более опытному Кафану – и тут же получил в челюсть, лишившись коренного зуба, который песком захрустел у него во рту. Шуба сглотнул и молча развернул пакет.

– «Солома», – без всякого выражения произнес милиционер. – Прекрасно. Дальше.

Дальше лежали четыре пакета «черни» – это героин полукустарной обработки, основная продукция фермы Зиги Эсанбаева. Шуба разложил их рядышком на полу. Балчи велел вскрыть ногтем один пакет и подать ему – Шубе даже в голову не пришло ослушаться. Тронув языком порошок, милиционер неожиданно улыбнулся, так что ямочки на щеках проступили, и пнул Шубу в бок:

– Дальше давай, не спи.

Еще пакет и еще. Почти на самом дне лежал Кафанов «бригадир» с полной обоймой, его дуло смотрело как раз в сторону милицейского ботинка. Если быстро снять с предохранителя, тогда, может быть… Шуба задумался, и это не ускользнуло от внимания Балчи.

– Достань руку… Руку! Быстро! – крикнул он. Зашуганный курьер выдернул левую руку из рюкзака, поднял вверх. Кафан у себя в углу тихо выругался и отвернулся.

– Теперь возьми рюкзак под дно и давай сюда. Шуба встал перед милиционером на коленях в позе мавра, подающего господину чашу для омовения рук. Балчи спокойно достал пистолет, проверил обойму, сунул в карман. Выбросил на пол еще три пакета с героином, кусок засохшего хлеба и скомканную газету.

– Что ж, – протянул Балчи. – Здесь все понятно. Теперь потроши второй рюкзак, тем же манером. И без глупостей.

Содержимое Шубиного рюкзака отличалось лишь тем, что носков там не было (он собирался поменять белье уже по прибытии в Мурманск), а вместо «бригадира» лежал пневматический пистолет тульского производства. Девять пакетов «черни» примерно по два кило каждый, кило маковой соломки и граммов двести всякого степного мусора, включая раздавленного в лепешку тарантула.

– Очень хорошо, мальчики, – сказал Балчи, швыряя на пол пустой рюкзак.

После чего он еще разок влепил Шубу мордой в стол и наступил Кафану на яйца.

– А теперь давайте вместе подумаем, что нам делать дальше.

Балчи обвел внимательным взглядом скорчившихся на полу курьеров.

– Значит, свинячье говно, говорите. Около со рока килограммов, плюс «солома»… этого говна хватит, чтобы вы до конца своей жизни сбивали ящики для стеклотары за колючей проволокой.

– А ты нас не пугай, начальник, – прохрипел еще не полностью обретший голос Кафан. – Может, пока мы там с молотками будем пидораситься, ты потихоньку будешь догнивать где-ни будь под насыпью, а?

Балчи будто не услышал. Он соображал. Теперь было ясно как день: Ахмет накололся. Ахмет пал жертвой своей роковой самоуверенности. Курьеры, настоящие курьеры – вот они перед ним, два мудака в вылинявших спортивных костюмах. А тот парень с девчонкой, которые сидят сейчас в девятом купе под надзором Воронько, – у них товара нет и никогда не было. Обычные пассажиры: парень и девчонка, он и она… за тем, пожалуй, исключением, что ей наверняка нет восемнадцати, а он трахает ее вовсю… Наверняка. И еще: на багажной полке у них должен лежать пакетик «травы» – презент от фирмы, о котором они, возможно, еще не успели узнать. И еще: Ахмет. Мертвый Ахмет. Ведь этот парень его прикончил? Так точно. Убил. Статья сто вторая, пункт «в», от восьми до пятнадцати лет.

Нет, подумал Балчи, не то. Совсем не то.

Пугать их дальше бессмысленно, с перепугу они наобещают ему все, что угодно – уйти в монастырь, сесть в тюрьму, повеситься… Но как только окажутся в безопасности, успокоятся, задышат ровнее – тут же и сдадут куда следует.

– Что скалишься, криволапый? – Балчи опустился на стул и посмотрел Кафану в гла за. – Таких, как ты, козлов, надо ложить штабелями и давить гусеничным трактором… Телевизор включаешь хоть иногда? «Сумерки» смотришь? Так посмотри ради интереса, полюбуйся, что твой героин с людьми делает.