Дмитрий Петров - Призрак киллера

— Сейчас тебя отвезут в город, — сообщил директор. — А завтра не забудь, я тебя жду. Поняла? Будет много сладкого…

Лену привез домой тот самый водитель, который был напарником ее Володи. На часах к тому времени было около полуночи, они быстро домчались по пустынной дороге.

Когда Лена вошла к себе в комнату, она сразу увидела, что не напрасно боялась возвращаться. Ее младшая сестра и Володя сидели за столом напротив друг друга и расширившимися глазами глядели на вошедшую Лену. Они ждали ее тут целый вечер и очень волновались. Они не знали, что могло случиться, куда запропастилась девушка.

Но стоило Лене появиться на пороге, как всем все сразу стало ясно. Во всяком случае, у Володи уже не оставалось никаких сомнений.

Лицо Лены было пунцовым от шампанского с ликером, волосы наспех приведены в порядок после того, как она металась по земле. Но самое плохое было с одеждой. Владилен Серафимович разорвал блузку так, что отлетели все до одной пуговицы и пришлось просто запахнуть ее и засунуть края под юбку. Но это было бы еще ничего, будь юбка цела. Директор так рванул ее в лесу, что сломалась застежка и теперь приходилось идти, придерживая сваливающуюся юбку рукой. Это уж не говоря о том, что Лена осталась совсем без нижнего белья…

Володя тогда сразу же психанул и выскочил из комнаты. Он убежал домой и проплакал там, ничего не понимая, всю ночь. Он не понимал, почему Лена так поступила. Володя не знал, с кем она была…

Утром он с красными глазами пришел на работу и повез отлично выспавшегося и удовлетворенного жизнью генерального директора с дачи на комбинат. Когда они уже заехали во двор перед административным корпусом, Владилен Серафимович вдруг сказал шоферу:

— Володя, зайди ко мне в кабинет, поговорить нужно.

Удивляясь, Володя прошел следом за генеральным к тому в кабинет. Что это за разговор такой с шофером, который нельзя провести в присутствии охранников?

Оставшись в кабинете с Володей наедине, директор сел к себе в глубокое кресло и, закуривая, произнес значительно:

— Я тут подумал… Тяжелое у вас в семье жилищное положение, помочь надо.

Он замолчал и испытующе посмотрел на стоящего перед ним юношу. Володя замер и ждал продолжения, пытаясь понять скрытый смысл того, что ему говорит его благодетель. В том, что имелся скрытый смысл, юноша не сомневался, он это видел. Но он не мог понять, какой, и это мучило его. А вдруг вовремя не поймешь и как-то прогневишь шефа? А прогневишь — он ведь может и изменить свое решение…

— Есть у меня возможность помочь тебе, — наконец сказал медленно директор, попыхивая задумчиво сигаретой. — Двухкомнатную отдельную квартиру получишь. Комнаты большие, просторные, светлые… Только вот что, — остановил он повелительным жестом руки Володю, потому что тот уже готов был кинуться благодарить начальника. — Вот что, — сказал Владилен Серафимович. — Ты пиши заявление на мое имя, я его потом в исполкоме передам кому надо. Получишь квартиру через неделю. Ну, максимум — две. Если задержка будет, ты мне скажешь, я им там головы поотрываю… Так что все будет в порядке. Но ты в ту квартиру переезжай с семьей. С мамой там, бабушкой, с сестрой. И живите себе на здоровье.

— А жениться? — вдруг спросил ошалевший от неожиданности всего на него свалившегося Володя. — Мы хотели вас на свадьбу пригласить… Лучшим другом… Как отец. То есть как отца родного, — забормотал он, все еще ничего не понимая.

— А жениться тебе еще рано! — отрезал Владилен Серафимович. — Молод ты еще больно… Ничего, Володя, ты парень боевой, у тебя вся жизнь впереди. Квартира у вас теперь будет, а невесту ты себе с квартирой-то всегда найдешь. Ты меня понял?

Наступило молчание, за время которого Володя пытался «объять необъятное»… Ему даже показалось, что ноги у него подкосились от напряжения. Пот выступил на лбу…

Неужели?..

Директор молча смотрел на него, и строгим и грозным было его лицо. Густые брови съехались вместе, образовав прямую линию, линия рта сузилась и стала чеканной, как на медалях с изображением вождей и полководцев.

— Теперь ты иди в приемную, пиши заявление на квартиру, — сказал директор. — Анна Прокофьевна скажет тебе, как писать, по какой форме. А потом можешь отдыхать сегодня. Я больше никуда не поеду. Ты домой иди, порадуй семью, а меня вечером Боря отвезет. Вот так-то…

Владилен Серафимович был опытным человеком, и он знал людей. Незачем ему было сегодня, чтобы шофер в таком состоянии ошивался рядом. Ни к чему это… Парень не в себе, мало ли что… Нет уж, пусть дома посидит, придет в себя, все прикинет, как следует, на трезвую голову… А садится в машину с шофером, когда тот в таком состоянии, Владилен Серафимович не хотел. К чему рисковать?

Володя, двигаясь, как автомат, машинально сказал:

— Спасибо… — А потом повернулся и вышел в приемную. Только теперь, в приемной, до него окончательно дошло то, что ему было сказано. За квартиру у него была куплена Лена… Теперь парень связал ее вчерашнее появление ночью и сегодняшний разговор с шефом. Так вот где она была… Так вот с кем она была…

Написав под диктовку пожилой секретарши заявление на квартиру, Володя вышел с комбината и побрел домой. Сначала ему пришло в голову, что он должен отказаться от такой сделки и плюнуть в лицо директору. Но когда он пришел домой и увидел лица родственников, он понял, что никогда этого не сделает.

Естественно, ни одной живой душе он не рассказал о том, что с ним случилось. О таком не рассказывают. На такое либо человек идет, соглашается, либо нет… И если соглашается, то уж никому и никогда об этом не говорит. Даже сам старается поскорее забыть.

Квартиру они действительно получили через десять дней, причем ордер был подписан самим председателем горисполкома, а не заместителем, как обычно бывает в подобных случаях.

Володе, для того чтобы заглушить бурю, бушевавшую внутри него, понадобился месяц и примерно пятнадцать литров дешевой водки из ларька, после чего он совершенно отупел и перестал существовать в качестве самостоятельной личности. Через месяц же он явился пьяным на работу. Ему было трудно видеть Владилена Серафимовича после того, что случилось. Невыносимо стало возить его в машине, разговаривать с ним… Вот Володя и не сдержался, принял «на грудь» стакан. Этого и надо было директору, который только искал предлог, чтобы уволить водителя. Никто не любит приключений, и генеральному директору незачем было держать своим водителем человека, от которого бог знает что можно ожидать…

На Володю был немедленно составлен соответствующий акт о явке на работу в нетрезвом состоянии, который подписали секретарша Анна Прокофьевна и все четыре охранника. Это было даже больше, чем следовало, для того, чтобы спокойно уволить человека за прогул. Владилен Серафимович не боялся ни судов, ни прокуроров в Синегорье и мог уволить любого и без актов, но зачем же нарушать закон там, где можно действовать честно?