Дмитрий Петров - Призрак киллера

— Давай деньги! — кричал парень, плясавший на нервной почве возле стойки. — Давай все деньги, сука! — И тряс пистолетом перед побелевшим лицом девушки, которая все никак не могла остановиться. Она кричала, не переставая.

Трясущейся рукой она полезла в ящичек кассы, вырвала его из паза, и он с внезапным грохотом полетел на пол. Сначала об пол ударился с грохотом сам ящик, потом разлетелись монеты-полтинники.

От неожиданности девушка вздрогнула всем телом, дернулась и закричала еще громче. Ее нервная система не выдержала напряжения, и она, не переставая кричать, метнулась в сторону.

То ли там находилась кнопка сигнализации, то ли буфетчица просто инстинктивно хотела спрятаться под стойку…

Наверное, сейчас у всех вообще нервы на пределе, а грабители, судя по многим признакам, были начинающие и тоже волновались… Во всяком случае, реакция парня с пистолетом оказалась точно такая же инстинктивная и непредсказуемая, как и у самой девушки.

Раздался выстрел, и Щелкунчик увидел, как девушка дернулась и упала грудью на стойку. Больше она не шевелилась и замерла, перевесившись вниз головой, как тряпичная кукла…

Он убил ее. Скорее всего просто так убил, случайно. Щелкунчик недаром отметил печать скорой смерти на ее лице.

Теперь оба парня стояли лицом к замершему залу, откуда не донеслось ни одного звука. Два пистолета были наведены на притихших пьяных людей. Один из парней не спеша зашел за стойку и поднял с пола рассыпавшиеся из ящика деньги. Он засунул их в карман и опять направил пистолет в зал.

— Теперь все вы, — сказал один из грабителей, тряся пистолетом. — Достаньте деньги и положите на столы перед собой. Иначе — стреляем.

Теперь уж ни у кого не оставалось сомнений в том, что парни готовы стрелять. Теперь, когда они убили буфетчицу, они уже в любом случае были готовы на все.

«Где же рэкет? — мелькнуло у Щелкунчика. — Ведь наверняка это ночное кафе охраняется местным рэкетом… Где же рэкетиры? Почему они бездействуют, когда их подопечных грабят?»

Он обвел взглядом зал и нашел то, что искал. За столиком у окна сидел здоровенный парень с бычьей шеей в камуфляжной куртке. Голова у него была обрита под «французскую канадку», а глаза бешено метались по залу.

Все правильно — это он и должен охранять кафе, этот боров… Щелкунчик «вычислил» его с первого взгляда. Но парень этот, кем бы он ни был — рэкетиром или просто охранником, что чаще всего в таких случаях одно и то же, — был явно перепуган и растерян.

«А, у него нет оружия, — понял Щелкунчик. — Ну, конечно, никто же не рассчитывал на такое. Этот парень сидит тут в основном в качестве вышибалы. Пьяного, который будет буянить, выставит или еще что в этом роде. А пистолета у него нет, вот он и растерялся сейчас».

В общем-то все правильно, никто не ожидал такого нападения. Как правило, в Москве все уже давно поделено на сферы влияния, и из серьезных грабителей никто не ходит на такие «акции», потому что все друг друга знают. Ну, придешь ты, ограбишь кафе или магазин, и все пройдет успешно. А назавтра к тебе придут и скажут: «Вася, ты зачем наше кафе ограбил? Нехорошо… Мы их охраняем, деньги с них берем, за это покровительство свое обещаем… А ты, собака, нас в неловкое положение перед людьми ставишь. Отдавай деньги, да еще столько же нам от своих уже кровных отстегивай за беспокойство и за нанесение морального ущерба».

Так что «своих» грабителей теперь не боятся. А эти оказались, вероятно, залетные. Приезжие или, как их называют, гастролеры. Этим все равно, они тут никого не знают, и их никто не знает. Приехали из какой-нибудь Чухломы в Москву поразвлечься… Где их потом искать? Они схватят деньги, и поминай как звали. Поедут в Сочи водку пить и в море купаться. А когда деньги кончатся, еще в какой-нибудь город большой поедут…

— Деньги на стол! — кричал парень в чулке на голове, и Щелкунчик увидел, как некоторые люди выкладывают на столики деньги. Кто клал бумажник, кто просто купюры. Некоторые распахивали на себе куртки и плащи, демонстрируя, что у них ничего нет…

Парень пошел обходить столики. Он забирал выложенные деньги, клал их в специально приготовленный мешок. На некоторых, у кого денег не было, он смотрел пристально — это было видно даже сквозь чулок, скрывавший глаза.

Бедность некоторых посетителей бросалась в глаза. Видно было, что у них и на самом деле ничего нет, они пропивали тут последнее. С них взять нечего. Таких парень оставлял в покое, шел мимо.

Впрочем, деньги выложили почти все — труп несчастной девушки на стойке был слишком красноречив…

Щелкунчик сидел неподвижно. Он чувствовал, что на него обращено особое внимание грабителей. Одет он довольно хорошо, а когда расплачивался, было видно, что у него толстый бумажник…

Просто к нему не подошли сразу, так как решили, видимо, оставить «на закуску». Самые лакомые куски всегда приберегают на потом, чтобы насладиться в полной мере…

«Это будет ужасно глупо, — думал Щелкунчик. — Это будет самое глупое из того, что можно себе представить».

Не бумажника ему даже было жалко — там хоть и много денег, но не так уж… Но в другом кармане у него лежал пухлый конверт со многими миллионами рублей в долларовом эквиваленте — он даже сквозь рубашку чувствовал, как жгут его грудь эти долларовые банкноты. Тут оплата за то, что он сделал в Синегорье. Отдать эти огромные деньги сейчас, да еще этим дуракам? После такого можно пустить себе пулю в лоб от отчаяния.

«Слишком жирно им будет!» — с яростью подумал Щелкунчик, глядя, как грабитель приближается к его столику.

Схватка обещала быть тяжелой — у двоих бандитов есть пистолеты, и видно по всему, что они не собираются церемониться. Если уж им ничего не стоило застрелить ни за что бедную девушку, то на Щелкунчика они пули не пожалеют.

Внезапно его охватила настоящая злость. Да знают ли эти сопляки, что значит убийство? Что значит отнять человеческую жизнь?

Он-то знал, сам не раз отнимал. Но они, эти несчастные провинциальные подонки?!

За что девушку убили? Просто так, почти не глядя… Как бы случайно убили. Да что они, эти сопляки, знают о жизни и смерти, чтобы так запросто распоряжаться этими вещами?

Он еще не знал, что конкретно будет делать и как поступит, но одно ему уже было ясно — он не спасует перед этими грабителями. Не отдаст деньги. Пусть он лучше погибнет.

— А ваши деньги? — обратился к нему грабитель, приближаясь к столику. Почему-то он обратился к Щелкунчику на «вы»… С чего бы это?

На мгновение их взгляды встретились — во всяком случае, Щелкунчику показалось, что он увидел зрачки, уставленные на него.

— У меня ничего нет, — сказал он, медленно поднимая руки над головой.