Николай Стародымов - След мстителя

— Может, — легко согласился священник. — Ну а если нет?

— Но ведь я ощущал ее присутствие, — опять загорячился Александр.

И осекся, уловив легкую усмешку собеседника.

— Вот видите, вы уже пытаетесь меня убеждать в возможности контактов с потусторонними силами… — произнес, глотнув коктейль, Сергей. — Поймите, вы пытаетесь идти по тупиковому пути. Ни я, ни вы, никто другой не сможет дать ответ на вопрос, который вы пытаетесь разрешить. Попытайтесь объяснить строение шестнадцатиэтажного дома с точки зрения таракана… Или муравья, если сравнение с тараканом вам кажется обидным. Находясь внутри ограниченного в степени своей материальности и временной константы мира, мы не в силах понять, что происходит за пределами этого нашего мирка.

— А как же это согласуется с вашим служением Богу? — опять быстро спросил Александр.

— Очень просто. Я ведь не говорю, что могу постичь Бога, и уж подавно не утверждаю, что уже постиг его. Бог — это высшее совершенство, достичь которого человеку с его примитивным мозгом не дано.

— Значит, мы и стремиться к этому не должны?

— Почему же? Просто обязаны. Человеческий мозг изначально стремится к познанию. А душа — к самосовершенствованию. Но мы должны изначально осознавать, что познать мироздание не в силах!

— Это метафизика.

— Это реальность, — мягко поправил Сергей. — Отдавать отчет в своих силах — это не значит расписаться в собственном бессилии.

Харченко озадаченно молчал. Тогда вновь заговорил священник:

— Скажите, для вас имеет принципиальное значение, посещает ли вас убитая жена, или это вас так или иначе беспокоит ваша собственная душа или совесть?

— Имеет, — откровенно заговорил Александр. — Дело в том, что я решил отомстить всем тем, кто имеет отношение к ее гибели.

Сергей не удивился. Наверное, он уже был готов к такому ответу.

— И вам это удается? Я имею в виду процесс мщения.

— Более чем, — криво усмехнулся Александр. — Я уже убил больше десяти человек.

Священник не выдержал, присвистнул. Покачал раздумчиво головой:

— Это много… Ну а теперь? Вы уже выполнили свою миссию, которую сами на себя возложили?

Коктейль закончился. Александр глядел в пустой стакан. Сергей поднял глаза, издали кивнул бармену, чтобы тот принес еще.

— Нет. То есть я не знаю. Понимаете… — Александр тщетно подбирал слова. — Я хотел уже было все закончить. Но сегодня мне опять приснилась Анна. И она мне поручила продолжить мщение за нее.

Бармены — народ чуткий. Они всегда чувствуют, когда следует что-то принести клиенту, а когда тот может перебиться и подойти сам. В данном случае бармен оценил клиентов по высшей шкале — он принес не только коктейль, но и кофе.

— А вы уверены, что правильно поняли свой сон? — осторожно спросил Сергей, когда бармен удалился.

— Если бы был уверен, не пришел бы к вам… То есть крест я бы в любом случае принес. А вот на разговор напрашиваться…

Священник понял. Но попытался повлиять:

— Но ведь прощение…

— Только мне не надо про христианское прощение, — вспылил Александр. — Я не верю в то, что со злом можно бороться филантропией.

— Но ведь и пистолетом зла не искоренишь.

— Искоренить зло вообще невозможно. Царствие добра — сказочка для дураков. Но зло должно быть наказано. Иначе оно вообще захлестнет мир.

Разговор уходил в сторону, в область схоластики. Сергей попытался вернуть его к конкретике:

— Но почему вы присвоили себе право судить и осуждать людей на смерть?

Потянув коктейль, Александр предложил:

— Именно это меня и смущает. Было время, когда мне довелось убить несколько человек по приказу руководства. Служба у меня была такая. Даже если высший суд состоится, за те смерти меня, надеюсь, очень строго судить не будут…

— Ошибаетесь. Вы сейчас пытаетесь оправдать самого себя. А человек между тем обязательно только сам отвечает за свои поступки. Переадресовка грехов — это самообман…

— Может быть. Не надо перебивать, — нетерпеливо оборвал собеседника Харченко. — Я не о прошлых своих грехах. Я о будущих. Если я не уничтожу убийцу, тогда на меня падут грехи за все несправедливости, которые допустит этот человек в отношении других.

— И опять вы неправы, — Сергей тоже начал немного горячиться. — Человек, повторюсь, отвечает только за свои деяния…

— Что-то вы юридическими терминами заговорили, — усмехнулся Александр. — А я о душе…

— И я о душе. Потому что, раз уж вы ищете утешения, вашей душе очень плохо.

Разговор зашел в тупик. Они оба это почувствовали. Они друг друга не понимали. Вернее, они друг друга понимали. Беда заключалась в том, что они не могли, не желали принять правду друг друга. А может быть, могли и желали. Просто каждый из них выполнял в разговоре миссию, которую должен был выполнять. Один понимал, что не дано ему права убивать без суда других людей, но считал в то же время, что месть оправдывает его. Другой считал необходимым остановить человека в его стремлении к убийству, но уважал его за месть..

Пора было расходиться.

— Спасибо за беседу. Помолитесь за Анну.

— А за вас?

— Я не крещен. Буду жив, быть может, еще как-нибудь загляну к вам.

— Буду ждать, — просто ответил Сергей.

Александр ему поверил. Полез в карман. Священник жестом остановил его и расплатился сам.

Они пришли практически вместе. Буераков еще не успел устроиться в кресле, как звонок в дверь возвестил о приходе Анастасии. Они — гость и гостья — взглянули друг на друга неприязненно. Но постарались это свое взаимное неприятие особенно не демонстрировать.

Только говорить, особенно поначалу, предпочитали намеками. В отличие от Александра, который решил сегодня наплевать на осторожность и говорить правду. В конце концов, эти двое чистоплюев отсиживались за его спиной, пока он дуэль устраивал. Пусть хоть чуток подзамараются.

— Итак, докладываю, — бравируя, отрапортовал Харченко. — Небезызвестный всем нам господин Борисевич отныне не числится в списке живых.

Буераков и Анастасия переглянулись. Переглянулись не как понимающие друг друга единомышленники, а как люди, которые одновременно подумали одну и ту же мысль: а ты, мол, что тут делаешь и почему ты об этом тоже должен знать.

— Вместе с ним ушли в небытие, — продолжил Александр, — Маркел, Стас и еще трое охранников…

— Саша, мне кажется, ты несколько устал, — осторожно перебил его Буераков.

— Возможно, — сразу сник Харченко.

Он вдруг понял, насколько некрасива эта сцена. В самом деле, не виноват же Леонид Васильевич, что его приятелю нынче во сне покойная жена привиделась, которая благословила пытавшегося остановить мщение бывшего мужа на новые убийства.