Кэролайн Грэм - Смерть под маской

— Да, — обронила Сугами и отвернулась. В конце концов, она ничем не могла ей помочь. Слишком много времени ушло. Теперь у нее не осталось даже воспоминания о материнской любви… — Там для тебя письмо, — бросила она через плечо, направляясь к дверям. — Все думают, что оно из нотариальной конторы.

Арно переместился в офис и там с помощью Криса стал разбирать письма, раскладывая их по стопкам. Как он и предполагал, большая часть содержала вопросы по поводу тем будущих семинаров. Еще было несколько счетов и запросов относительно времени проведения целительных процедур.

Когда подошла Мэй, Арно протянул ей твердый конверт, и она сразу его вскрыла.

— Это от фирмы «Поусти, Поусти и Дингл». Они хотят нас видеть у себя.

— Насчет чего?

— Не написано.

Она подошла к окну, где было светлее, и развернула листок. Прошла минута, другая, и Арно увидел, как ее рука дрогнула. Она приложила листок к щеке и глубоко вздохнула:

— Новости хорошие, Арно. Позвони им и договорись о встрече.

Арно не смог поговорить с мистером Поусти, который был в отпуске в Кайрнгормсе [57] Кайрнгормс — национальный парк в Шотландии. , но ему сообщили, что некто по фамилии Клинч будет счастлив их принять в конторе сей же день, в половине третьего.

Мистеру Клинчу было где-то за тридцать. На нем был прекрасного покроя костюм цвета электрик, галстук чуть более светлого оттенка и цвета голубиного крыла жилет. Его бледно-канареечная рубашка была под цвет завитых и изящно уложенных волос. Он обладал также великолепным набором крупных, изумительной белизны зубов.

Стены светлого просторного офиса украшали на одной стороне репродукция картины «Королева» кисти Аннигони [58] Аннигони Пьетро (1910–1988) — итальянский художник-портретист. и череда однотипных фотографий, запечатлевших игру в крикет, на трех остальных. К шкафу с документами был прислонен футляр с битами для гольфа. На столе стояла в серебряной рамке фотография самого мистера Клинча с маской фехтовальщика под мышкой и рапирой в руке.

Арно, который предпочел бы видеть на стенах привычные сертификаты, свидетельствовавшие о профессиональной квалификации хозяина офиса, заметил, что Мэй садится, и тоже сел. Однако тут же вскочил, потому что дверь отворилась и вошла дама в блестящей, похожей на гриб шляпке, с чайным подносом. По возрасту она вполне могла бы быть его бабушкой. Она с благодарностью приняла его помощь и удалилась, оставив после себя запах лаванды.

После того как с чаем было покончено («Лапсанг Сушонг» [59] Один из самых известных сортов чая Южного Китая («копченый» или «дегтярный» чай). и печенье «Линкольн»), мистер Клинч выразил посетителям свои соболезнования по поводу печального события. Когда было покончено и с этим, он пододвинул к себе серый металлический ящичек с белой надписью «Крейги» и широко улыбнулся всеми зубами сразу. Их количество и сверкание белой эмали буквально ослепили Арно, он не мог себе представить, как их обладателю удается прикрывать их все губами, когда не возникает необходимости в улыбке.

Завещание было очень простым и очень кратким. В нем точно и внятно было обозначено, что частная собственность под названием «Поместье» в Комптон-Дондо, графство Букингемшир, передается в совместное владение мисс Мэй Лавинии Каттл и мистеру Арно Родерику Гибсу. Адвокат выждал несколько мгновений, тактично переведя глаза на пресс-папье. Подняв голову, он ожидал увидеть, как обычно, алчность, чуть замаскированную более подобающим в таких случаях выражением скорби.

Но перед ним был посетитель, бледный как полотно, который, вцепившись пальцами в край стола, совершенно очевидно находился во власти глубокого отчаяния. Что касается мисс Каттл, то, в отличие от спутника, ее и без того пунцовые щеки запылали еще сильнее, и она заплакала навзрыд.

Мистер Клинч вдруг превратился в нормальное человеческое существо и кинулся к ящику, откуда извлек пачку бумажных салфеток. Чуть позже, когда мусорная корзина наполовину была заполнена мокрыми салфетками, а щеки Арно чуть порозовели, поверенный предложил выпить еще по чашечке чая. Предложение было вежливо отклонено, и тогда он передал Арно, который выглядел более вменяемым, чем его дама, конверт. Письмо было адресовано им обоим, они узнали почерк Учителя.

— Нам обязательно читать его прямо сейчас? — спросил Арно.

— Разумеется, нет. Хотя могут возникнуть вопросы, которые вы хотели бы обсудить. Если бы вы сделали это сейчас, мы могли бы сэкономить время и избежать еще одной встречи.

— И все же, мистер Клинч, нам, думаю, требуется некоторое время, чтобы все это осмыслить. Уверен, что и мисс Каттл… — Он замолчал и с беспокойством перевел глаза на Мэй, которая до сих пор еще была вся в слезах. Даже зеленое пятнышко на ее маленькой красной шляпке выглядело мокрым.

— Нет, Арно, — нетвердым голосом произнесла она. — Мистер Клинч абсолютно прав. Самое разумное — прочитать его теперь же.

— Что ж, тогда… если вы не против… — сказал Арно и протянул письмо поверенному. Он чувствовал, что не в состоянии сам прочесть слова умершего. Мистер Клинч вынул из конверта листок и начал читать:

«Дорогие Мэй и Арно! Теперь вы уже наверняка знаете, какой тяжкий груз я на вас возложил. Мое самое заветное желание состоит в том, чтобы труд нашего сообщества, то есть целительство, приют и просветление сознания людей, был продолжен. Глубоко сожалею, что не смог оставить вам денежных средств, чтобы содействовать осуществлению этих целей. Полностью на вас полагаюсь. Если же содержание и обслуживание нашего довольно старого дома окажется для вас непосильным, я бы предложил продать Поместье и приобрести что-нибудь поскромнее. Разницу в сумме вы могли бы во что-то вложить и тем самым обеспечить себе некий доход на будущее. Я возлагаю на вас также заботу о Тиме Райли. Уверен, что вы это сумеете сделать наилучшим образом. Люблю вас обоих, и да благословит вас Господь. Мы еще встретимся».

— И подпись: «Иэн Крейги», — закончил чтение Клинч.

Все долго молчали. Оба наследника не находили слов, чтобы передать свои чувства. Мистер Клинч на всякий случай достал свежую пачку салфеток, затем тактично устремил взгляд в окно и, судя по всему, мыслями унесся далеко, поэтому слегка вздрогнул, когда мисс Каттл вскочила на ноги. Внезапность движения заставила взметнуться ее накидку. Ослепленный волнообразными колебаниями янтарного шелка, мистер Клинч ухватился за чернильницу одной рукой и за собственную парадную фотографию другой.

— Мы не дадим угаснуть свету Истины! — воскликнула Мэй, бросая влажный сияющий взгляд на своего спутника.

Соединение — пускай даже чисто формальное — его имени и имени Мэй в этом письме, можно сказать, с того света лишило бедного Арно дара речи. Однако в страхе, что она может усомниться в его преданности и поддержке, он все-таки нашел в себе силы ответить: