Алексей Комов - Библиотечка журнала «Советская милиция» 2(26), 1984

— Так точно, я.

— Так вот, есть кое-какие новости. Подняться к вам или встретимся прямо у Малова? Он просил немедленно его информировать.

— В таком случае, у Малова.

В коридоре, по пути к подполковнику, Алексей встретил Гришина и велел идти с ним. Вместе с ними в кабинет начальника вошел и следователь прокуратуры Веретенников. Видимо, Малов уже информировал его о новостях, и тот решил получить их из первых рук.

Мураш уже что-то рассказывал Юрию Александровичу. Все молча расселись. Мураш подошел к столу и положил перед собой несколько листов бумаги.

— Есть небольшое сообщение, представляющее, на мой взгляд, интерес для всех присутствующих, — начал он. — Первое. Узел на веревке, которую майор Садовников передал на экспертизу вчера поздним вечером, идентичен узлу на веревке, которой был связан гражданин Березин, труп которого был обнаружен в почтовом автофургоне четвертого января сего года.

— Где взял? — быстро спросил Малов.

— У Полякова.

— Вот это да! — Малов даже присвистнул. Гришин шумно выдохнул, Веретенников закрутил головой.

— Ай да Сережка, лучший друг! Ай да молодец! — сказал Гришин.

— Я еще не кончил, — прервал их Мураш сухим и строгим голосом. Все замолчали.

— Так вот. Что касается экспертизы почерка… Если идентичность узлов мы уверенно подтверждаем на все сто процентов, то с почерком экспертизе не все ясно. Честно говоря, установить почерк по шести знакам, которые были написаны на руке убитого, очень трудно. До сих пор за решение подобных задач мы не брались. Однако в последнее время была разработана новая методика для исследований подобного рода, применение которой позволяет нам надеяться на успех. Но… — Мураш сделал паузу, — для этого необходимо иметь совершенно точный образец почерка, так сказать, клиента.

— Я же зам передал.

— Передали. Но у меня есть серьезные основания думать о том, что ваш подопечный, когда писал, старался почерк свой изменить. Это ему не очень удалось, и тем не менее ваш вариант не является абсолютно истинным образцом почерка.

Алексей перегнулся через стол и пошептался с Маловым. Тот набрал номер телефона и отдал несколько коротких распоряжений.

— Правильно, — сказал Мураш. — Нужен текст автобиографии, которую он писал несколько лет назад, поступая на работу в автобазу. Имея его, мы сможем решить вопрос с почерком.

— Ситуация начинает проясняться, — сказал Малов после небольшой паузы.

— По-моему, сегодня после обеда все решится и, если предположения Садовникова и экспертов оправдаются, к вечеру можно будет арестовать убийцу, — сказал Гришин.

— Не уверен, что нужно так спешить, — покачал головой Алексей. — Улики против Полякова у нас появились, но доказательств, мне кажется, пока маловато.

— Куда уж больше! — повернулся к Веретенникову Гришин.

— Чем больше, тем лучше, — ответил следователь.

— А преступник пусть в это время гуляет?

— Пусть гуляет, но под нашим наблюдением.

— У вас, Алексей Вячеславович, есть конкретный план действий? — вступил в разговор Малов.

— Более или менее конкретный.

— Сколько времени нужно для его выполнения? — спросил Веретенников.

— Постараюсь управиться за день.

— Что ж, товарищи, давайте подведем итоги, — сказал Малов. — Я думаю, что группа майора Садовникова поработала хорошо. Предполагаемый преступник практически обнаружен на пятый день. Я думаю, что форсировать события сейчас нет смысла, тем более, что у Алексея Вячеславовича есть свой план действий и нужно предоставить ему возможность осуществить его. Но наблюдение за Поляковым установим немедленно. Это не помешает вам?

— Ни в коем случае, — ответил Садовников.

— Тогда все свободны.

Придя к себе в кабинет, Садовников сделал несколько телефонных звонков, внес новые записи в рабочую карточку, договорился о машине. Позвонил Гришин и сообщил, что текст автобиографии Полякова уже у Мураша.

— Добро. Пока они исследуют, мы займемся своими делами. Вот тебе, Андрей, список отделений связи с адресами. Все они расположены в той части города, где Старая Канава. Установи, кто видел машину тринадцатого маршрута и кто был за рулем. Возьми фотографии и отправляйся. Я займусь другими делами. Связь держим через дежурного…

Алексей поехал на Старую Канаву к бодрому старичку Симакову. Александр Михайлович был дома. На предложение Садовникова поехать на автобазу посмотреть на народ, может, кого узнает, он откликнулся сразу и охотно. Чувствовалось, что ему льстит внимание милиции. Он засуетился, начал одеваться.

Садовников знал, что с сегодняшнего дня Сергей Поляков должен выйти на работу. Разъезд машин начинался позднее, но бригадиры и механики приходили на предприятие раньше всех. По его расчетам выходило, что Поляков должен быть уже на месте. Так оно и оказалось.

— Александр Михайлович, вы оставайтесь здесь и ждите меня, — обратился Садовников к Симакову. — Внимательно присмотритесь к людям, которые здесь работают. Если кто-то покажется вам знакомым, о себе не напоминайте, вспомните, где вы этого человека видели, а потом расскажете об этом мне. Не стойте на одном месте во дворе. Я же не на пост вас ставлю. Походите, посмотрите, здесь интересно. — Алексей оставил Симакова, а сам пошел в отдел кадров. Дел у него там никаких не было. Он предоставлял возможность Симакову побыть одному, присмотреться к окружающим.

Полякова Садовников видел издалека, но подходить к нему не стал.

Алексей лениво листал личные дела, которые передала ему немолодая уже женщина-кадровик, и время от времени посматривал в окно. Он видел, как Симаков сперва неуверенно прохаживался по двору, заглядывая в лица проходивших мимо рабочих, потом старик освоился и начал расхаживать с независимым и гордым видом. Стопка непросмотренных дел на столе у Алексея уменьшалась.

Взглянув в очередной раз в окно, Симакова он не увидел. Алексей встал из-за стола, прошелся по комнате, заглянул в другое окно выходящее к мастерским, но и там старика не было. Садовников забеспокоился. Прошло минут двадцать, прежде чем Симаков появился в поле зрения. Выглядел он чрезвычайно озабоченным. Алексей понял, что Симаков ищет его.

Он оделся, поблагодарил кадровика и вышел во двор. Увидев Садовникова, Симаков бросился ему навстречу.

— Вы только не волнуйтесь, Александр Михайлович. Рассказывайте все подробно и по порядку, — предупредил старика Алексей.

— Натурально так. Хожу, значит, я здесь по двору и никак в толк не возьму, чего я увидеть должен. Однако, думаю, вам лучше знать, иначе не повезли бы такой старый пень за тридевять земель. Да, хожу, значит, смотрю и ничегошеньки не вижу. А морозец сегодня знатный. Потоптался я, потоптался, чувствую, ноги стыть начали. Кровь стариковская не греет уж больше. Да. Натурально решил куда-нибудь сходить погреться, потому как не знаю, когда вы явитесь. Посмотрел по сторонам, вижу, какой-то длинный дом, гараж, наверное. Пойду, думаю, туда, тем более, что товарищ майор рекомендовал на одном месте не стоять. Захожу. Машин там стоит сотня, наверное. Людей не видать, хоть голоса откуда-то и слышно. И тепло. Хожу, значит, между машинами, отогреваюсь и натурально по сторонам посматриваю. Только нет там никого. Вдруг вижу, из кабинки человек вылезает. Я так и замер. Вылез он, дверцей хлопнул и пошел себе по проходу. А я стою и дух не могу перевести. Сразу я его узнал. Ведь это тот самый парень, который из фургона на нашей улице тогда вечером вылез. Он и вылезал-то так же. Дверь открыл, согнулся и вроде выпал из кабины, а потом, не оглядываясь, дверью хлопнул и пошел. Лицо я его сейчас не очень рассмотрел, а вот одежонку запомнил. В курточке он в такой темной, а на голове шапка мохнатая и брюки навыпуск. Бросился я сразу вас искать, а вас и нету. Извелся прямо.