Галина Романова - К северу от любви

— Ваше право, — потемнел лицом Васильев. — А пока отойдите от ворот и не нарушайте неприкосновенность частной территории…

Он пошел аккуратно выметенными дорожками к флигелю, где проживал персонал. Там была и комната садовника. Насколько известно Васильеву, комната располагалась на первом этаже, окнами на сад. Так что если парень сейчас отдыхал, он не мог видеть и слышать истерики, устроенной его подругой.

Он был в комнате. Спал. Васильев тихо вошел, сел у двери на стул, заваленный грязной рабочей одеждой, и уставился на садовника, устроившегося в дом Ивановых по чужим документам.

Хитро придумано. Хочешь спрятаться — спрячься на виду. В город выходить нужды нет. Персонал кормят и одевают. Чуть подретушируй внешность — и все, тебя не узнать.

Васильев достал из кармана фотографию Егора Игнатьева, сделанную в начале лета на пляже. Это фото нашли в памяти телефона убитой Светланы.

Гладко выбритый, коротко стриженный мачо, загорелое тело, красивое лицо, пронзительный взгляд. Кто бы узнал его в заросшем по самые глаза бородой, неряшливом парне в мешковатой спецовке! Борода, сильно отросшие сальные волосы, грязные ногти.

— Подъем! — заорал вдруг Васильев так громко, что у него уши заложило от собственного крика.

Егор резко дернулся, сел на кровати, испуганно заморгал.

— Вы? Вы чего кричите? — конечно же, узнал его Егор. — У меня перерыв, между прочим. Законный.

— О законе вспомнил? Надо же. Похвально.

Васильев встал. В три шага преодолел разделяющее их расстояние. Резко наклонился. И профессионально быстро застегнул на запястьях парня наручники, что загодя болтались у него на ремне сзади.

— Что происходит?! — Кожа щек под густой растительностью побледнела. — Что вы делаете?

— Встал и пошел со мной, — приказал Васильев и пнул парня под колено. — И без глупостей.

— Что? Куда? Зачем? — крутил головой по сторонам Егор, семеня перед Васильевым по садовой дорожке в сторону дома. — Что происходит? Я ничего такого… Я не виноват ни в чем!

— А тебя никто ни в чем и не обвиняет. Кроме… — Они остановились на пороге дома, когда Васильев прошипел ему в лицо: — Кроме подлога. Рюмин Семен Алексеевич… По этим документам ты устроился в этот дом?

— Да… Нет… Просто произошла путаница. — Взгляд парня бешено заметался. — Но я все объясню. Я все объясню! Я ничего такого…

— Конечно. Конечно, объяснишь. — Васильев взял парня за шиворот и швырнул его в распахнутую дверь. — Только не мне. Но прямо сейчас.

Данила стоял у кофейного аппарата с пластиковой чашкой в руке и рассеянно рассматривал жидкую пенку на своем капучино. Тревожная ночь с отвратительными сновидениями. Утро с неожиданным звонком от соседей, убеждающих его, что он их, типа, регулярно заливает. Пробка по пути на работу. Как следствие — опоздание. Хвала небесам, что полковник с утра у руководства. Иначе…

— Что застыл, майор?

Его толкнули под локоть, и жиденький кофе едва не выплеснулся ему на брюки.

— Какого черта, Виталик? — рассвирепел Дорофеев, обернувшись и обнаружив за спиной скалящегося коллегу. — Делать, что ли, нечего!

— Просто разбудить тебя пытался. Замер у аппарата. Минут пять уже стоишь, не шевелишься. — Виталик протянул ему ладонь. — Ну привет, что ли.

Дорофеев пожал протянутую руку, перехватив кофе левой.

— Как дела-то вообще? — Виталик шагал с ним рядом к его кабинету, не думая отставать. — Как Аська?

— Не знаю. — Данила остановился у двери своего кабинета, полез в карман за ключами.

— В смысле, не знаешь? — Лицо у Виталика вытянулось. — Я чего тебе ее уступил за просто так, что ли, майор? Поматросил и бросил?

— Никто никого не бросал. — Данила поморщился. — Не срослось у нас с ней, понимаешь. Она на Егоре своем помешана. Все наши свидания сводились к тому, чтобы искать его.

— Нашли?

— Нет.

Данила вошел в кабинет, надеясь, что Сушилин отстанет, но тот ввалился следом.

— А что так? Чего не нашли? Не очень хотелось? — хохотнул тот грубо и развалился на стуле для посетителей.

— Мое хотение тут ни при чем.

Данила осторожно хлебнул из чашки и поморщился. Кофе остыл. Пить его стало совершенно невозможно.

— Парень просто исчез. Бесследно, — добавил он, выразительно глянув на Сушилина. — Может, потому, что не хотел, чтобы его нашли. Может, потому, что его просто нет. Вообще нет.

— Упс-с… — прошипел Виталик. Лоб его пошел морщинами от глубокого раздумья. Через пару минут он произнес: — Слушай… А может, мне стоит попробовать еще раз? Ну, к Асе подкатить? Раз Егора нет на горизонте и он не предвидится, то…

— Попробуй, — кисло улыбнулся Данила. — Мне от ворот поворот был от твоей старой знакомой. Кажется, что она никого и никогда не полюбит. Егор! Это ее выбор. Навсегда.

На столе крякнул мобильник, приняв сообщение.

— Ничего себе, — изумился Данила, открывая послание. — Не поверишь, но СМС от Аси.

— Да ладно! — Сушилин выпрямился на стуле и вытянул шею, словно мог с трех метров прочесть сообщение. — Что там?

— Пишет, что ей срочно нужна моя помощь.

— Везет! — выпалил Сушилин и прикусил губу. — Хоть бы раз мне так написала!

— Рано завидуешь, Виталий. Она нашла Егора. Он в беде, и она просит помощи для него. Как-то так…

— Где же она его нашла-то? В сточной канаве?

Лицо Сушилина исказила гримаса, означающая только одно: тот завидует сопернику. И в сточной канаве побыть был бы не против, лишь бы Ася его там нашла. Лишь бы искала.

— А нашла она его, коллега, там, где никто не искал! Под носом у пострадавших, возможно даже от его рук. Мне надо ехать, брат. Иначе найденыша линчуют.

— А я с тобой, — подпрыгнул на месте Сушилин. — Я только с ночного дежурства сменился. Времени вагон. Позволишь?

А у него был выбор? Действовать нужно было оперативно. На вызов группы захвата времени нет. Да и непонятно все с ее сообщением. Вдруг выйдет, как в ситуации с Ниной Кусковой, когда он получил от нее СМС? До сих пор неясно, сама ли она его прислала. Группа захвата прибудет на указанный адрес, а там никого, кроме убитого горем отца? Это будет такой скандал, что Дорофеев запросто погон лишится.

— Едем! — скомандовал он.

Недолгое препирательство с охранником на въезде в дом закончилось вполне миролюбиво — тот их впустил, но девушке категорически запретил ступать за шлагбаум.

— Не положено, — отрезал он и оттолкнул ее.

Никакие доводы, что она с ними, охранника не убедили. Асю не пустили. Почти бегом преодолев расстояние от ворот до ступенек в дом, они ворвались внутрь и почти сразу услышали громкие крики:

— Сюда! Сюда! Убивают! Аа-а-а-а!

— Егорка орет, — узнал его по голосу Сушилин и посмотрел влево. — Кажется, оттуда.