Дмитрий Агалаков - Ведьмы Холодного острова

Юля только и успела заметить, как у Белки в руке блеснул кухонный нож.

— Вона ты чо! — страшно заревела дура и бросилась на Юлю.

Но та быстро выбросила вперед руку и выстрелила струей газа прямо в искаженное злобой лицо подлетающей Белки. Пока облако газа не коснулось ее, Юля вскочила и бросилась к окну, распахнула его и, перескочив через подоконник, выпрыгнула в сад. На улице уже был шум, два мужских голоса кричали что есть силы, и громче всех разносился по улице голос Следопыта:

— Юля, вы живы?! Юленька?! Юля?!

— Я тут, Кирилл! — что есть мочи закричала она. — В саду! Не заходите в дом!..

Она сидела в кабинете Кудряшова и отхлебывала чай с коньяком. Рядом лежали открытая плитка шоколада и пакет с румяными сушками.

— Отличное сочетание, между прочим, — едва они приехали и мужчины накрыли нехитрый стол, сказал майор. — Как рукой стресс снимает. Главное, больше коньяку подливать, — уверенно кивнул он.

Рядом пил чай Кирилл Белозёрский и время от времени, глядя Юле в глаза, улыбался. Третья чашка была Кудряшова, но он вышел. На столе лежал и диктофон. Кирилл Белозёрский только что узнал о судьбе своей сестры. Пусть и жестоко, но все встало на свои места. Он словно избавился от тяжелейшего груза, который нес четверть века.

Но пережитое ими только что, и в первую очередь пережитое Юлей, сейчас было на первом месте. В какой-то момент Следопыт не выдержал и недоуменно покачал головой:

— Мы ведь не поверили вам насчет этого Рытвина. Подумали — блажь. Чудит красотка. Насочинять такое! Паренек в платье и парике на старой фотке. Если это и впрямь паренек. Слоник фарфоровый. Но дело-то ни к чему не обязывало — затаиться в соседнем доме. Хорошо, что я не отвлекался. Что-то говорило мне: следи за окошком. Если бы знали, не отпустили бы вас. Я бы не отпустил…

— Спасибо, — сказала Юля. Они пили чай. Белозёрский смотрел перед собой. Но видел ли он что-нибудь? — О чем думаете, Кирилл?

Но ведь она знала, о чем…

— Я теперь на берегу озера крест поставлю в память о сестренке, — вымолвил Следопыт. — Вот о чем я думаю.

— Это правильно, — отхлебнув чаю, произнесла девушка.

На улице хлопнула дверца автомобиля. Вошел Кудряшов, положил на стол круг колбасы и свежий хлеб.

— Привезли только что, нарежь, Кирюха.

— Есть, товарищ майор.

— И овощи сейчас будут, — добавил Кудряшов. — Ах, Юля, Юленька…

— Что?

— Сами знаете что, — усмехнулся он. — Ах, милая девочка. Такое дело провернуть…

Она отхлебнула ароматного крепкого чаю, сладко обжигающего горло.

— У меня к вам просьба будет, — глядя ему в глаза, сказала Юля.

— Хоть десять. Честное слово.

— Позвоните полковнику Стародубцеву.

— Зачем?

— Как зачем? Он сейчас ведьм с Холодного острова пытает. Если не сжег уже.

— Может, утром? — поморщился Кудряшов и взглянул на часы. — Почти двенадцать часов. — Не хотелось ему беседовать с громовержцем из Семиярска. — И потом, не все еще доказано официально. Чьи рыжие волосы были в руке Варвары и на ее груди, например? Где балахоны и парики, в которые переодевались Рытвин и его полоумная дочь?

— Да ладно вам, все уже доказано, — едва не рассердилась Юля. — Рыжие волосы они могли взять где угодно. Купить по объявлению! Парики и балахоны я бы на их месте сожгла в первый же день. Главное, у нас есть признание, — Юля кивнула на диктофон. — И покушение на убийство тоже есть.

Кирилл встретил взгляд друга детства.

— Звони, — кивнул Белозерский. — Сейчас никому не до сна. Все Раздорное на ногах. Уверен, полковник Стародубцев у себя в Семиярске, или где он там сейчас, тоже думку думает, а не сопит в две дырки.

— Ладно, позвоню, — кивнул Кудряшов. — Только выпью вначале стопку. Я ведь его, волей-неволей, а дураком сейчас выставлю перед всем Семиярском. — Кудряшов наполнил стопку коньяком и выпил ее залпом. — С другой стороны, какой триумф! А, коллеги?

— Звони уже, — сморщил лицо Кирилл. — Не тяни.

Майор набрал номер «громовержца» и скоро, отчасти подобострастно, как и положено провинциальному подчиненному, сказал:

— Тарас Тарасович? Добрый вечер, простите за беспокойство. Майор Юрий Кудряшов, начальник управления полиции сельского поселения Раздорное. У меня хорошие новости. Пару часов назад у нас появилась зацепка. Пустяк! Но мы решили проверить, на авось. Мы провели расследование. Своими силами. Маньяк обезврежен. Да, тот самый. Потрошитель. «Сердечных дел мастер», как вы его окрестили.

— Ужас какой! — прошептала Юля. — Это в духе Стародубцева!

Поймав ее взгляд, Кудряшов сделал страшное лицо.

— Есть его признание на диктофоне. Правда, сам маньяк был застрелен. Да, Тарас Тарасович, и поймана его сообщница. Его полоумная дочь. Есть признание в убийстве Марианны Колосовой двадцать лет назад, в убийстве женщины из Ульяновска десять лет назад, Жанны Садовниковой и Варвары Горбунковой. И еще одной девушки двадцать пять лет назад. И есть признание его дочери в совершении последних преступлений. Уникальный случай, да. Как он дал эти показания перед смертью? — Кудряшов тяжело вздохнул и взглянул на Юлю. — Это особый случай. Умирать-то он как раз не собирался, вот в чем все дело. Даже наоборот. Собирался жить долго и продолжать безобразничать. — Майор Кудряшов тяжело вздохнул. — Дайте я наберусь смелости. Он обо всем рассказал своей потенциальной очередной жертве, у которой в кармане был диктофон. Уникальная операция, Тарас Тарасович. Без этой, так сказать, жертвы мы бы его не вычислили, честное слово. Кто она, жертва? Ох! Красавица, комсомолка, спортсменка, — улыбнулся он. — Отважная молодая женщина, историк… — И вдруг изменился в лице: — Да, студентка Пчёлкина, а откуда вы знаете, товарищ полковник? Просто знаете, и все?.. Кстати, она рядом со мной чай пьет и просит вас отпустить так называемых «ведьм Холодного острова», потому что они невиновны.

— И Клима Зарубина, — кивнула Юля.

— Да, товарищ полковник, и Клима Зарубина, который в КПЗ в Семиярске сидит. Все они невиновны. По крайней мере в этих преступлениях точно. Приезжайте с утречка, у нас все село на ногах. Точно оборотня застрелили. Впрочем, так ведь оно и есть… Сегодня приедете? Ясно, товарищ полковник. Ждем.

Уже через час полковник Стародубцев с ордой сыскарей ворвался в село Раздорное. Майор Кудряшов поступил в полное его распоряжение. Спасительный для Юли выстрел совершил Кирилл Белозёрский, но чтобы не было лишних разбирательств, Кудряшов взял его на себя. Опытные сыскари быстро оправдали свое присутствие: очень скоро в подвале дома Рытвиных были обнаружены два костюма — серые балахоны и рыжие парики. Они не были уничтожены только потому, что Рытвины ничего не боялись и собрались и дальше продолжать свое черное дело. Это была окончательная улика, точка в расследовании. И хотя рыжие волосы, найденные в руке убитой Варвары, еще проходили экспертизу ДНК, но всем уже было ясно, что ведьмам они вряд ли принадлежали. Тем более, что лишенная отца и запуганная Стародубцевым, ослепленная газом и бившаяся в истерике Белка царапала полицейских и кричала что есть силы: «Мы вас всех, как Варвару, вилами переколем! На всех вил-то хватит!» Допросив, но ничего толком не добившись, ее отправили в психушку.