Картер Браун - Пропавшая нимфа

Расхаживая по своему кабинету, Перри громко диктовал Делле Стрит текст заявления от имени Роды Монтейн, в котором она требовала развода с Карлом Монтейном с выплатой ей пятидесяти тысяч долларов единовременно или по семь с половиной процентов от этой суммы ежемесячного содержания в год.

Когда все было оговорено и обусловлено, Перри Мейсон объяснил, как это нужно оформить и где следует оставить место для подписи Роды Монтейн.

– Вы думаете, она действительно согласится подать такое заявление?

– Да, после того, как я с ней переговорю.

– Значит, вместо того, чтобы соглашаться на аннулирование брака, вы возбуждаете дело о разводе?

– Да. Если брак аннулируют, Рода не получит никакого пособия. Не сомневайся, Филипп Монтейн это учитывает. Он хочет спасти свои деньги, а районный прокурор желает, чтобы Карл давал показания на процессе.

– Но если вам удастся предотвратить аннулирование брака, он не сможет свидетельствовать против нее?

– Совершенно верно.

– Ну а в случае развода?

– Тоже нет.

– Но как же можно воспрепятствовать этому аннулированию? В законе ясно говорится: «Новый брак, заключенный при жизни одного из супругов…» Что-то я запуталась в формулировке. Одним словом, он недействителен.

– Весьма удобный закон! – подмигнул ей адвокат.

– Когда Рода выходила за Карла Монтейна, ее бывший муж был еще жив.

Перри Мейсон возобновил свое хождение.

– Это я опровергну в пять минут. Меня волнует совсем другое… Дай-ка мне как следует подумать, Делла. Ты ведь знаешь, я люблю думать вслух. Сиди, и слушай. Возможно, тебе придется кое-что записать. У телефона дежурят?

– Да.

– Я жду важного звонка от Дэнни Спара. Кажется, мы нашли людей, которые нажимали на М оксли по поводу денег.

– Вы хотите их привлечь, шеф?

– Мне совсем не нужно, чтобы районный прокурор вручил им повестки в суд. Необходим их отъезд из страны.

– А это не опасно? Вас не обвинят в мошенничестве?

Перри Мейсон плутовато ей подмигнул.

– Скажите, шеф, а не лучше напирать на самозащиту?

– Конечно, лучше. Все бы прошло как по маслу. Даже если бы не удалось добиться полного оправдания, обвинение все равно не смогло бы ее засудить. Но она сразу же попалась в ловушку районного прокурора. Теперь ни о какой самозащите нельзя и заикаться. Она заявила, что в момент убийства стояла перед закрытой дверью и звонила.

– Иными словами, утаила, правду от полиции?

Разумеется. Они поманили ее ловко замаскированным крючком и заставили проглотить вместе с леской и, удочкой. Она сама еще не догадывается о собственном промахе, потому что не в интересах районного прокурора дергать за леску.

– Но почему же ей было не сказать правду?

– Она не могла. Это один из тех случаев, когда правда звучит менее убедительно, чем самая грубая ложь. В уголовных делах такое иной раз встречается. Бывает, ловкий адвокат сочинит для своего виновного клиента столь правдоподобную историю, что ее безоговорочно принимают все присяжные. А вот когда человек невиновен, его рассказ зачастую звучит не столь гладко и убедительно.

– Что же вы собираетесь делать?

– Нужно опровергнуть слова свидетелей обвинения, которые докажут, что свидание Роды Монтейн и Грегори Моксли состоялось.

Мейсон кивнул головой и хохотнул.

– Ну а смех почему?

– Я покрошил хлебца на воду. Посмотрим, что из этого получится.

В дверь постучали.

Просунулась голова одной из телефонисток и заговорила, захлебываясь словами:

– Только-только звонил Дэнни Спар. Сказал, что работает у Пола Дрейка и не может ждать, пока я позову вас к телефону. Он просил вас приехать на Мейпл-авеню, 462, как можно быстрее. Будет стоять перед входом. Говорил, что пытался разыскать Пола Дрейка, но того нет в конторе, поэтому нужно немедленно приехать вам.

Перри Мейсон достал и надел шляпу.

– Скажите, по голосу не было похоже, что у него неприятности?

Девушка кивнула головой.

– Отпечатай заявление на развод, Делла, – крикнул Перри Мейсон, выскакивая из конторы.

К счастью, такси ему удалось найти сразу.

Дэнни Спар стоял на тротуаре, рукой показывая адвокату завернуть в боковую улицу.

– Вот и вы, шеф.

У Спара был необычайно растерзанный и удрученный вид: рубашка расстегнута, пуговицы у воротничка оторваны так, что пришлось заколоть его булавкой, галстук смят. Под левым глазом чернел здоровенный синяк, губы распухли и кровоточили.

– Что случилось, Дэнни?

– Да, попал как кур в ощип…

Спар натянул шляпу на самые уши, опустил поля, кое-как прикрыв подбитый глаз, набычился и повернулся в сторону отеля «Гринвуд», заведения, пользующегося сомнительной репутацией и находящегося с правой стороны по переулку.

– Войдем. Шагайте прямиком мимо конторки. Я знаю дорогу.

Они прошли через вращающуюся дверь. С полдесятка людей болталось в узком холле, по одному виду которого сразу можно было отнести эту гостиницу к третьеразрядным.

Появление Мейсона и Спара не осталось незамеченным.

Они прошли вдоль длинного ряда обшарпанных и поломанных стульев к узенькой темной лестнице. Налево от нее был маленький подъемник, не больше телефонной будки.

– Нам удобнее по лестнице.

В коридоре третьего этажа Спар без стука распахнул одну из дверей.

Комната оказалась темной и дурно пахнущей. У стены стояла крашеная белая, с хромированными шарами койка, покрытая дырявым одеялом. На спинке висела пара носков, грязных и заношенных. Бюро украшала кисточка для бритья, увенчанная сверху лезвием от безопасной бритвы. Сбоку на зеркале висел смятый галстук. На полу валялся большой лист оберточной бумаги, в какой приносят белье из прачечной. Подле нее был брошен талончик. На подоконнике лежали проржавленные бритвенные лезвия.

Слева от бюро находилась дверь в кладовую. Весь пол усеивали щепки: нижняя половина двери была искорежена и сломана.

Дэнни Спар закрыл дверь в коридор и обвел помещение красноречивым жестом.

– Ну разве это не свинство?

– Что произошло? – спросил Перри Мейсон.

– Вы с Полом, выйдя из апартаментов «Бальбоа», сели в такси и уехали. Я догадался, что дамочка следит за вами из окошка, ибо как только ваша машина завернула за угол, она выскочила из подъезда и стала ловить такси. Ей пришлось постоять с пяток минут, она от нетерпения чуть не сломала себе пальцы.

Очевидно, ей и в голову не приходило, что за ней могут следить. Она даже не соизволила взглянуть в заднее окошечко, когда машина тронулась, поэтому я ехал абсолютно спокойно, не опасаясь потерять ее из виду.

Прибыв сюда, она расплатилась с водителем и отпустила его. Однако, когда потребовалось войти в этот притон, она смутилась. Нет, не заподозрила ничего, но было такое впечатление, будто она делает нечто недозволенное: огляделась и незаметно нырнула в подъезд.