Татьяна Бочарова - Старшая подруга [litres]

Со второго курса оба устроились на подработку – Ульяна в больницу санитаркой, Колька в разовые железнодорожные рейсы проводником. Деньги складывали в копилку – на будущее, чтобы в Москве снимать квартиру. Любовь их не прошла, просто из юношеской и страстной превратилась в зрелую и спокойную. Они по-прежнему планировали пожениться, как только устроятся в столице.

Колледж Ульяна окончила с красным дипломом и грамотой победителя олимпиады по химии и биологии. Учителя прочили ей безусловное поступление в вуз. Пора было ехать в Москву. Они с Колькой уже купили билеты, но накануне отъезда он вдруг слег с острой болью в животе. Приехавший врач поставил диагноз: аппендицит. Кольку забрали в больницу и тут же прооперировали. Как потом оказалось, несвоевременно: воспаление успело стать гнойным и перешло в перитонит. Колька лежал в реанимации, Ульяна, расстроенная и испуганная, сидела под дверью, дожидаясь врача. Билеты она сдала. Колька поправляться не спешил, температура каждый вечер поднималась до тридцати девяти. В Москве вовсю шел прием документов на вступительные экзамены. Медлить больше было нельзя. Арсения, потемневшая и постаревшая еще больше, стала настойчиво упрашивать Ульяну, чтобы она ехала без Кольки.

– Видишь, как вышло, – говорила она ей, и голос ее дрожал. – Он уже в пролете на этот год. Ничего не попишешь. А тебе зачем время терять? В медицинский конкурс огромный, надо начинать пробовать уже сейчас. Не поступишь нынче, на будущий год станешь опытней.

Ульяна артачилась, упиралась, как могла. Ехать без Кольки она не хотела. Однако Арсения была непреклонна. Она капала ей на мозги ежедневно, с утра до вечера. А тут еще и Колька немного пришел в себя, его перевели в палату, и он стал зудеть над ее ухом: «поезжай» да «поезжай». И Ульяна сдалась. Купила новый билет, два часа проревела, сидя у Колькиной постели, и рано утром уехала в Москву.

Экзамены она сдала с блеском, ее пытались завалить, но не смогли. Увидев себя в списке поступивших, Ульяна не испытала никакой радости, хотя сбылась ее заветная мечта. Колька был далеко, он только-только начал вставать и ходить. Они созванивались ежедневно, он говорил нарочито бодрым тоном, поздравлял ее с каждым сданным экзаменом, но она чувствовала – все плохо. Отец умирает, сам Колька еле живой от перитонита, Арсения слегла с гипертоническим кризом. Ульяна понимала, что ее отчаянно не хватает им всем. Нужно было дождаться зачисления, разобраться с общежитием, и тогда можно уехать домой до начала учебного года. Она считала дни, нервничала.

Потом Колька сообщил, что Сашка взял отпуск и едет навестить родителей. Ульяна вздохнула с облегчением: хоть какая-то поддержка дорогим людям, пока она застряла в столице. Сашка действительно вскоре приехал. Привез денег, подарков. Колька в разговорах по телефону повеселел, его наконец выписали, он взахлеб рассказывал Ульяне, как они с Сашкой ходили на рыбалку, и вообще, какой классный у него брат – столько всего умеет и знает. Арсении, с его слов, тоже стало лучше, она вовсю хлопотала по хозяйству, баловала сыновей вкусненьким. Иногда Ульяна требовала у Кольки, чтобы тот дал трубку матери, и они с Арсенией болтали обо всем подряд.

Наконец вышел приказ о зачислении. Ульяна съездила в общагу, познакомилась с комендантом, ей выделили место в комнате с еще двумя девушками. Она оставила там свои нехитрые пожитки и поспешила на вокзал – покупать билет домой.

В день отъезда с самого утра у нее было какое-то дурное предчувствие. То ли сон ночью скверный приснился, то ли просто какая-то тревога поселилась в душе. Ульяна не могла понять, в чем дело, но у нее все валилось из рук. В довершение всего она умудрилась оставить дома паспорт, и ей пришлось возвращаться с полпути. Ульяна с трудом успела на поезд, ввалилась в вагон, запыхавшаяся и потная от бега, плюхнулась на свою верхнюю боковушку, завернулась в одеяло да и уснула.

Проснулась она, когда поезд уже подходил ко Льгову. Быстро сбегала в туалет, умылась, почистила зубы. Вышла на перрон и набрала Кольку. Тот не ответил. Ульяна позвонила еще несколько раз, и все безрезультатно. «Странно», – подумалось ей. Было половина восьмого утра, но Колька обычно вставал не позже шести. «Ладно», – решила Ульяна и, подхватив сумку со столичными гостинцами, зашагала по дорожке через поле.

Над головой пели птицы, порхали разноцветные бабочки и серебряные стрекозы. Ульяна вдыхала полной грудью медовый аромат цветов. Только сейчас она в полной мере ощутила, как не хватало ей в Москве этой свежести и раздолья. Тропинка провела ее по деревянным мосткам через заброшенный пруд, потом через березовый лесок, и, наконец, вдалеке показались бревенчатые дома окраинного района.

И тут вдруг тревога накинулась на Ульяну с новой силой. Сердце гулко забилось, руки стали холодными и мокрыми. Она вновь достала телефон и позвонила Кольке. Тот снова не ответил. И в эту секунду Ульяна различила за деревьями белую машину с красным крестом. «Скорая». Почему-то она сразу решила, что это к Арсении, хотя в поселке была добрая сотня домов. Ульяна прибавила шагу и почти перешла на бег.

Около забора Арсении толпился народ. Женщины тихо плакали, мужики стояли с хмурыми лицами. Ульяна заметила за одной машиной «Скорой» другую и третью. У нее подкосились ноги. Она кинулась к соседке Арсении, тетке Олесе.

– Что случилось? Где все? Где Колька?

Та всхлипнула и опустила глаза.

– Ой, дочка, беда…

– Где Колька и тетя Арсения? – настойчиво повторила Ульяна и подергала ее за рукав.

И тут дверь дома открылась, и двое мужиков вывели на порог Арсению. Лицо ее было белым в синеву, глаза безумные. Она что-то бормотала про себя, ноги ее заплетались, волосы, обычно аккуратно зачесанные, висели косматыми лохмами. Взгляд ее скользнул мимо Ульяны, словно она была невидимкой, и снова устремился куда-то вдаль.

– Теть Арсения! – крикнула Ульяна и рванулась к ней, но Олеся вдруг цепко схватила ее за руку.

– Погодь, не трожь ее. Погодь. – Она кашлянула и прибавила совсем тихо: – Погибли все у ней. Муж и мальчишки…

– Как погибли? – ахнула Ульяна. У нее потемнело в глазах.

– Угорели от газа. Вчерась вечером парни рыбачить ездили, вернулись, выпили, видать, крепко. Да и уснули. А на плите суп кипел. Выкипел, огонь залило. Газ шел себе. Арсения, бедолага, на работе была, дежурила в ночь. Вернулась, а они и не дышат…

Ульяна слушала и не слышала. Она вдруг отчетливо вспомнила, что ей приснилось ночью. А приснился ей Колька. Он стоял в лодке и махал ей рукой. Потом оттолкнулся от берега веслом. Ульяна хотела прыгнуть к нему, но он жестом удержал ее. «Не надо, я сам. Я один». Она стояла и смотрела, как отплывает от камышей лодка, и ей было так тоскливо. Хотелось побежать за Колькой прямо по воде. Но она не могла сдвинуться с места…