Моника Кристенсен - Угольная крошка

– Что вы хотите осмотреть? Зайдете опять? Тогда вам понадобится чуть больше света.

Один из шахтеров протянул ему два дополнительных фонаря.

Но ответить Кнут не успел. Далекий рокот, похожий на раскаты грома, прокатился по старому штреку.

– Еще один валун упал с потолка, – сказал второй шахтер. И пристально посмотрел на Кнута. – Вам надо бы поторопиться. Иначе можем отсюда не выбраться.

Суббота 24 февраля 18.20

Потолок обвалился на стыке Седьмой шахты и старой выработки. В «Стуре Ношке» другого и не ожидали. Вход в старую шахту был перекрыт с тех пор, как его обнаружили во время обвала пару лет назад. Теперь с потолка сорвался большой кусок породы, и груда камней поменьше, обрушившаяся следом, перегородила вход в выработку. Однако туда все еще можно было протиснуться с одной стороны.

– Что с уровнем метана? – горный мастер подошел к начальнику смены, ветерану, который всего пару недель назад перевелся сюда с Третьей шахты. Его сильной стороной было доскональное знание старинных методов угледобычи. Спешка не позволяла им завезти в тоннель машины, которые укрепили бы старый орт современными гидравлическими опорами. Но, по словам начальника смены, особого смысла в этом все равно не было. Гора растрескалась, как овсяное печенье.

– Чуть ниже верхних значений. Довольно стабилен.

Он кивнул горному мастеру:

– Пойдем их выводить?

– Это безопасно?

– Безопасно? – начальник смены глухо, невесело рассмеялся. – Так же безопасно, как перепихнуться с первой попавшейся портовой шлюхой.

Горный мастер задумался:

– Тогда вам решать.

– Пока там внутри есть люди, мы обязаны их предупредить… – он чуть ли не извинялся, что идет на такой риск. – Я пойду один. Больше и не надо.

Вскоре он уже шагал вглубь по направлению к старой бытовке. Фонарь на его каске освещал то одну, то другую сторону тоннеля. Низкие выработки, где свод почти смыкался с полом, исчезали в темноте за его спиной. Скоро гора совсем опустится и поглотит их. Тогда старая шахта исчезнет навсегда. Укреплять тоннели не имело особого смысла. Угольный пласт был тонким, с множеством прожилок обычной породы. Он не стоил разработки, как со временем поняли те, кто вел здесь пробную добычу почти сто лет назад.

Начальник смены редко бывал в горе один. Он наслаждался этим непривычным чувством и одновременно боролся со страхом темноты, обступившей его со всех сторон. Временами он замирал и прислушивался. Гора трещала и грохотала. Нагрузка на каменные своды была колоссальной. Что-то вот-вот должно было случиться. Незаметный сдвиг одного-единственного камня, внезапный камнепад в глубине горы, изменение, начавшееся с тихого щелчка, могло закончиться тысячетонным обвалом, который похоронит их всех. Он прибавил шаг.

Он нашел их у старой бытовки. Махнул им рукой и крикнул. Один из шахтеров – он узнал его по желтой каске – подошел к нему.

– Надо выходить?

– Немедленно. Бери полисмена и… – он огляделся, но не увидел белой каски, которую посетители шахты надевают, чтобы было видно, что они посетители. – А где он?

– Они с Маленьким Йоном пошли глянуть старые выработки. Жалко парня. Он был так уверен, что найдет следы девочки. Но этот Ульсен, наверное, все же не был идиотом. Кто в здравом уме потащит сюда ребенка?

Начальник смены пожал плечами. Его больше заботило, как поскорее вывести всех наружу.

– Давно они ушли?

– Нет, может, минут пять. Но этот синекасочный, он же медленно ходит. Вряд ли они успели далеко уйти.

– Беги за ними. Одна нога здесь, другая там. Надо выбираться.

Мурашки пробежали по спине начальника смены. Ему не нравились звуки горы, очень не нравились. Но не успел шахтер исчезнуть в тени бытовки, как появился другой: склонив голову он стремительно приближался коньковым шагом. Тоже в желтой каске.

– Нужно выбираться. Немедленно!

Внезапно прямо рядом с ними раздался грохот, и со стороны обвалившегося бокового тоннеля повалили густые клубы пыли.

Видимость резко упала до нескольких метров. Начальник смены различил бегущую навстречу фигуру. Другая фигура пробежала мимо бытовки в глубь горы. Он схватил за руку того, кто был поближе.

– Всех известили? Уже бегут назад в Седьмую шахту?

И услышал в ответ:

– Да, я видел, как кто-то пошел туда, где исчез синекасочник. А что, кто-то из начальства тоже спустился сюда? Кто бы то ни был, я крикнул ему вслед. Он в курсе.

Один за другим они кубарем вывалились из узкого лаза в тоннель Седьмой шахты. Лица, защитные очки и одежда были густо перемазаны угольной пылью. Сорвав с себя черные от пыли респираторы, они жадно хватали ртом воздух. Горный мастер стоял наготове у джипа. Он пересчитал их. Огляделся и пересчитал по новой.

– А где полицейский?

– Он на подходе. Маленький Йон пошел его предупредить. Они уже выходят.

– Но Маленький Йон, вон он стоит.

– Но я видел собственными глазами… в глубине квершлага за бытовкой… кто-то явно пошел за полисменом. Еще я видел кого-то в белой каске… – начальник смены растерянно обвел взглядом присутствующих.

– В старую шахту никто из руководства не заходил, – откликнулся горный мастер. – И все, кого я послал внутрь, уже вернулись. Все, кроме Кнута Фьеля, – добавил он и почувствовал, как у него засосало под ложечкой.

– Но… кто же тогда пошел за полисменом? – спросил начальник смены. Нехорошее предчувствие морозом пробежало по телу.

Больше они ничего сказать не успели. В тот же миг свод по всей длине старого тоннеля обрушился. Бревна, которые недавно вбили для поддержания крепи, переломало словно спички. Грохот был оглушающим, огромные клубы угольной пыли вырвались из проема старой шахты. Эхо прокатилось по тоннелям, квершлагам и штрекам вплоть до главной штольни. А потом стало тихо. Путь в старую шахту отныне был закрыт навеки.

Когда случился обвал, Кнут лежал в одном из старых тоннелей рядом с квершлагом. Преодолевая клаустрофобию, он забрался туда, чтобы убедиться, что Эллы Ульсен там не было. Боковые тоннели были короткими, всего несколько десятком метров. У Кнута не заняло много времени установить, что все они были пусты. Нигде не обнаружилось маленького мертвого тельца. А значит, не придется сообщать матери ужасную весть. Осталось осмотреть всего один.

Он не мог покинуть шахту, пока самолично не удостоверится, что девочки там нет. Даже несмотря на то, что из-за бытовки показалась фигура и крикнула, что надо выходить. Конец штрека наверняка был уже близко. Несколько секунд не сыграют особой роли.