Мишель Бюсси - Следы на песке

Звучит красиво.

Если появятся убойные свидетельства, никто не встанет на защиту миссис Арлингтон. А что будет в противном случае – если он ввяжется, а этот частный детектив ничего не найдет? Ну отберут у него дело, а потом повысят, предложив переехать в другой штат.

Правосудие в нашей стране, думал Каплан, функционирует благодаря честолюбию судей, а не их честности. Никакое место под солнцем, ни один чемодан долларов не перевесят пяти колонок на первых полосах газет с упоминанием имени. А уж о телевидении, способном сделать человека национальным героем, и говорить нечего.

И судья Каплан дал добро на обыск в доме Эмилии Арлингтон. Наутро полицейские застали сенаторшу полностью одетой и накрашенной, она пила кофе и читала газету. Обыск не занял и десяти минут: хозяйка дома явно ничего не опасалась и хранила прощальное послание сына в ящике прикроватной тумбочки.

Когда полиция удалилась, миссис Арлингтон посмотрела на Марию, и та поняла, что ее работа у сенаторши окончена и им с мужем надо срочно перебираться как можно дальше от Вашингтона.

28 ноября 1964

Лафайетт-сквер, Вашингтон

Вторая половина того дня выдалась бы на редкость приятной, если бы не ветер, залетевший повеселиться на улицах Вашингтона. Громко хлопали звездно-полосатые флаги. Листья, окурки, бутылки из-под кока-колы, объедки и прочий мусор летели, катились и прыгали, заставляя прохожих уворачиваться. Стоявшие на посту у Белого дома гвардейцы больше не напоминали неподвижные восковые фигуры, они то и дело хватались за головные уборы – не дай бог улетят, вот будет позору. Туристы смеялись и фотографировали их.

Кое-как укрыться от непогоды удавалось только под деревьями Лафайетт-сквера. В парке обреталась разная публика. Преобладали чиновники из администрации президента – тут они обычно устраивали короткую передышку на ланч и бежали дальше по делам, а рядом, если не на тех же скамейках, сидели и лежали бедолаги всех мастей, бездомные, безработные, потерявшие семьи, в основном чернокожие. Никто ни к кому не цеплялся.

Лавочки, деревья и вид на Белый дом принадлежали всем.

Белые воротнички держали в руках газеты, но, просмотрев результаты матчей, отправляли солидные издания в урну или оставляли на лавочке, на радость какому-нибудь нищему. Иногда подобравший газету сначала проглядывал страницы, но чаще сразу заворачивал в нее бутылку. Алкоголизм – в отличие от бедности – порок, так что если хочешь выпить в общественном месте, замаскируй свой дешевый виски.

Алиса уже десять минут сидела на скамейке. За ней из густой кроны большого дерева с любопытством наблюдала белка. Алиса смотрела в другую сторону, на угадывавшийся вдалеке Белый дом.

Какой же он жалкий! Возможно, во времена архитектора Пьера Ланфана здание было видно отовсюду и впечатляло, но сегодня место, где решаются судьбы планеты, средоточие тайн и интриг, место, о котором грезит мир, терялось среди высоких построек. Казначейство, Декейтер-Хаус – Национальный центр истории Белого дома, министерство торговли и Художественная галерея Коркорана – все они выглядели куда внушительнее. Рядом с ними Белый дом казался крошечным – как измученная жизнью старушка в толпе молодых и здоровых горожан. Реши снайпер подстрелить главу государства, к его услугам были десятки превосходных позиций. Белый дом защищали лишь низкая золоченая ограда и несколько марионеток в военной форме. Да уж, это не Версаль, не пекинский Запретный город, не Кремль…

Не исключено, что Белый дом сделали таким намеренно, думала Алиса. Олицетворение американской мечты. Символ страны, где нет ничего невозможного, где даже самые могущественные граждане не являются неприкасаемыми. Даже сенаторы. Даже Эмилия Арлингтон.

Внезапно раздался хлопок. Любопытная белка мигом скрылась в листве. Алиса обернулась, и сердце у нее забилось быстрее. Вдоль ограды парка пронесся мотоцикл, оставляя за собой шлейф черного дыма. Через мгновение его рев слился с шумом уличного движения.

Алиса испугалась – неужели что-то случилось с Ральфом Финном? Стрелка на часах приближалась к трем. А за себя не боишься? – подумала она. Охота открыта на тебя. Все несчастные случаи подстроены. Убийцей может быть любой из посетителей парка. Например, вон тот пьянчужка, или тип, что прячется за газетой, или громогласный турист за спиной… Бред! Хватит паниковать, что будет, то и будет. Нет, за себя ей не страшно. 15:03. Пора бы Ральфу появиться.

Вопль сирены снова заставил Алису вздрогнуть. Вверх по 17-й улице, лавируя из ряда в ряд, выскакивая на встречную полосу, не тормозя перед светофорами, мчалась белая полицейская машина. На улицах американской столицы к такому ралли привыкли. Если раньше режиссеры телесериалов для достоверности копировали методы сотрудников ФБР, то теперь полиция подражала героям фильмов. Каждый патрульный вел себя так, словно за спиной у него оператор. Полицейский автомобиль просто не способен ехать, не нарушая тишины и не превышая скорости. В Америке шум вообще никого не выводит из себя, больше того, придает повседневности остроту.

Алиса никак не могла к этому привыкнуть и невольно связала полицейскую машину со своим делом.

Она ошибалась. Взвизгнув покрышками, автомобиль круто повернул налево и полетел по Пенсильвания-авеню, к Фаррагут-Норт.

28 ноября 1964

Фаррагут-Норт, 1351, Вашингтон

Полицейская машина резко затормозила перед салоном Теда Силвы, въехав на тротуар.

Парикмахер увидел копов через стекло витрины. За долгую карьеру наемного убийцы он научился не паниковать раньше времени. Мало ли зачем явились легавые? Возможно, ошиблись адресом. Как удачно, что в салоне сейчас всего одна клиентка – легальная! До сегодняшнего дня ни один коп не переступал порога заведения Силвы. Насчет Терезы он не волновался, она слишком глупа и ничего не поймет.

Крепко сбитый полицейский (наверняка из тех, кто беспрерывно жует жвачку, подумал Тед, но проверить не успел) толкнул хозяина салона в грудь, предъявил ордер, и началось… Они вспарывали сиденья кожаных кресел, купленных всего два года назад, опрокидывали мусорные корзины, выливали шампуни в раковину – «Сандрелли» по 50 долларов за флакон! – разрезали ковровое покрытие (плевать, все равно его пора менять), обезглавили все манекены.

Тед начал прозревать и от этого, как ни странно, слегка успокоился.

На пол полетела пластмассовая голова креолки с густыми черными завитыми волосами, вокруг рассыпался белый порошок.

Кто-то меня сдал, подумал Тед. Франческо? Только он в курсе. Так мне и надо! Следовало послать его куда подальше.