Миермилис Стейга - Последняя индульгенция. Кондоры не взлетели

Эрика не удержалась — вскочила с места, потом опомнилась и спокойно села снова.

— Вам причитается пятнадцать тысяч, — сказала она и налила коньяку в рюмки.

— Так мало? — ни с того ни с сего брякнул Марис.

— Такой был уговор. — Эрика вынула из сумочки и развернула черный шелковый мешочек с крошечной молнией и подала Марису. — Вот сюда сложите, пожалуйста, нашу долю!

Марис осторожно взял пять пачек, отложил их на свою тумбочку, остальное побросал в мешочек. Теперь, когда денег в кейсе не стало, взору открылись и прозрачные мешочки с марихуаной. Марис уголками глаз следил за Эрикой, но она ничем себя не выдала. Он уже хотел было мешочки с марихуаной побросать сверху на деньги, но тут вмешалась Эрика:

— Я сама, — она достала другой мешочек и стала складывать в него пакетики. Не знала Эрика, что вместо марихуаны в них был похожий, но простой серо-белый порошок. Доллары также были поддельными — их привезли Левенсон и Эшколи. А настоящие деньги были переданы на хранение в Банк Латвии.

— Где я могу помыть руки? — спросила Эрика.

— Пожалуйста, — Марис показал на дверь ванной комнаты. Эрика вошла туда, прихватив с собой оба мешочка. Через несколько минут она оттуда вышла с таинственной улыбкой на лице, а грудь ее заметно увеличилась.

— Мне пора идти, — коротко бросила она и направилась к двери.

Марису очень что-то не понравилось в ее поведении, но что именно, он не понял, да и анализировать было некогда. Несколько мгновений он раздумывал, задерживать ее или нет. Потом вдруг решил — надо идти за ней. Может, обнаружатся соучастники, может, ее кто-то будет ждать?

— Я вас провожу, — предложил он.

— Не надо, я сама, — отказ Марису показался не совсем категоричным. Эрика подчеркнуто спокойно, словно доверяясь Марису, протянула ему руку. Оба пошли по длинному и пустынному коридору. «Наверно за нами следят, — подумал Марис. — Наши — наверняка. Может, и их люди…»

Оба вошли в лифт, в котором тоже никого не оказалось. В фойе Марис бросил несколько слов портье, но Эрика никак не отреагировала. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Она спокойно направилась к своей роскошной машине.

— Благодарю вас за галантный прием, — сказала Эрика, медленно растягивая слова, словно ей нужно было потянуть время в ожидании чего-то. — Но теперь вы можете быть свободны… — она как бы с сожалением глянула на Мариса.

А Марис, ничего не замечая, размышлял: «Неужели она и в самом деле приехала одна, без сопровождения и без прикрытия? Что делать? Если наши ее сейчас не задерживают — значит, надеются, что кто-то из мафии поблизости…»

— Я никак не могу оставить вас с таким богатством. Это опасно, — Марис решил проявить настойчивость. — Неужели не было никого, кто мог бы вас проводить?

На секунду глаза Эрики сверкнули хитростью.

— Как видите, не было. Если вы и впредь обещаете быть галантным кавалером, — из деловой дамы она сразу преобразилась в манящую кокетку, — кто знает, может, нам обоим будет очень интересно… — и она многозначительно улыбнулась.

Марис тоже сел в машину — рядом с Эрикой. Эрика рванула с места — и шикарный «Корвет» помчался по ночным темным улицам. Выехали на улицу Бривибас, и ехали, никуда не сворачивая. За ними ехала какая-то машина, другая выскочила с улицы Лачплеша. За Воздушным мостом появился еще и «рафик».

«Значит, меня не бросили на произвол судьбы», — подумал Марис.

Эрика тоже заметила, что несколько машин преследуют ее. Она прибавила еще скорость — на спидометре стрелка стояла возле цифры 130. Они промчались на красный свет светофора. Погоня приближалась, уже не таясь. Вдруг дорогу им перегородил большой желтый фургон с прицепом. Он вылез из поперечной улочки. Но Эрика уже неслась по другой улице. Теперь Марису ясно — его дела плохи.

— Останови! — крикнул он по-английски. — Останови, тебе говорят!

Эрика чуть ли не в пол вдавила педаль газа.

— Останови! — Марис выхватил пистолет. — Останови!

— Дурачок! — ответила Эрика по-латышски и захохотала. — Будешь стрелять — мы оба разобьемся, и наш любовный роман придется заканчивать на том свете.

«Значит, она меня расшифровала. А может, просто проверяет? Как бы мне стукнуть ее и перехватить руль?»

Но Эрика, поняв, о чем он думает, приказала:

— Сиди, дружок, спокойно и не рыпайся! Видишь машину сзади? Так вот: только ты перехватишь руль, они откроют стрельбу по колесам, и тогда окажемся оба в канаве.

«Если останусь в живых, то окажусь в ее лапах, — подумал Марис и затих. — Да, мы здорово просчитались, но в чем? Когда? И зачем я им? Конечно, они захотят узнать, как далеко мы продвинулись в расследовании, что нам известно, а что не известно. Меня они будут пытать, может, даже убьют. А может, возьмут в заложники. Черт побери, я вляпался во второй раз!»

— Черт побери! — он уже не думал, и потому произнес эти слова вслух.

— Не черт и не бог тебя побрал, а я! — Эрика злобно рассмеялась. — Тебя, Мариса Спрогиса! Можешь снять свои прекрасные атрибуты. Маскарад окончен!

«Корвет» несся дальше, вырвался на трассу и, обогнав какую-то машину, еще прибавил скорость.

— Оставим машину здесь, — Стабиньш повернул направо и въехал в переулок. «Волга», шурша шинами, проехала вперед и остановилась. Кругом царила хмурая тишина раннего осеннего утра.

Левенсон открыл дверцу, и сидящих в машине обдало влажным воздухом. Запахло прелыми листьями, которыми уже была устлана вся земля вокруг. Улочка, где на «Волге» никак не развернешься, заканчивалась тупиком — высоким дощатым забором неопределенного цвета. По обеим сторонам улочки тянулись одинаковые изгороди из железной сетки. «Наверно, изготовлены на одном заводе. Теперь заводы, кажется, вообще ничего другого не производят», — подумал Стабиньш.

Капитан Эшколи с ленцой вылез из машины и, широко расставив ноги, потянулся, чтобы размяться. За ним быстро выскочили Шота Брегвадзе и Левенсон. Стабиньш включил сигнализацию и запер машину. Все четверо были одеты в российскую офицерскую форму.

— Пошли, — сказал Стабиньш, — тут недалеко.

Левенсон поправил портупею и ощупал кобуру с автоматическим пистолетом. Другой — поменьше — лежал у него в кармане.

Все четверо пошли вперед, где между заборами был проход, и вышли на улочку пошире и с асфальтом. Там посреди большого фруктового сада с цветочными клумбами виднелся коттедж из красного кирпича, с лоджиями, террасой, солярием и гаражом. Ветви яблонь клонились долу от обилия румяных яблок. Тут же были и вишни, сливы, чуть подальше — малина, кусты красной и черной смородины. А во дворе они увидели восемь железнодорожных контейнеров, которые резко выделялись на фоне прекрасного сада.