Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 3. Дело опасной вдовы

— Черт бы вас побрал! Какого дьявола вы вмешиваетесь в наши дела?

Москли не помнил себя от злости.

Мейсон пожал плечами.

— Поскольку я уже сказал все, что хотел, разрешите откланяться.

Он взял шляпу и начал неторопливо спускаться по бесконечным

ступенькам длинной лестницы. Все это время он чувствовал на своем затылке ненавидящий взгляд Моксли, но ни разу не обернулся. Первым делом он доехал до ближайшей аптеки и позвонил оттуда Делле Стрит.

— Что нового?

— Проверили данные о Роде. Она была Родой Лортон, женой Грегори Лортона, а тот умер в феврале 1929 года от воспаления легких. Лечил его доктор Клод Милсоп. Им подписано и свидетельство о смерти.

— Где он живет?

— Апартаменты «Терезита», Вичвуд–стрит, 19/28.

— Так. Что еще?

— Мы выяснили историю пистолета, который находился у нее в сумочке.

— Говори.

— Он был продан Клоду Милсопу, проживающему по адресу Вичвуд–стрит, 19/28.

Перри Мейсон присвистнул.

— Что еще?

174

— Пока все. Дрейк интересуется, какую работу вы ему поручаете?

— Ему можно параллельно заниматься и другими делами, но мне необходимо, чтобы он выяснил всю подноготную человека по имени Грегори Моксли, который живет в апартаментах «Коллемонт» на Норвалк–авеню, 316.

— Установить слежку?

— Нет, не нужно. Это было бы даже неразумно, потому что у Моксли звериный нрав, а я пока не знаю, какова его роль в этом деле.

По голосу Деллы Стрит было ясно, что она сильно встревожилась:

— Послушайте, шеф, уж не зарываетесь ли вы?

Перри Мейсон снова заговорил добродушно–легкомысленным тоном:

— Ты бы знала, Делла, как мне сейчас интересно жить на свете! Я зарабатываю или «отрабатываю» свой аванс.

— Пятьдесят долларов не такая большая сумма, чтобы за нее класть голову на плаху.

Отойдя от телефона, Перри Мейсон подошел к прилавку.

— Что такое ипрол? — спросил он.

Аптекарь внимательно посмотрел на него.

— Гипнотическое.

— Что значит «гипнотическое»?

— Особое успокоительное средство. Вызывает самый нормальный сон, после которого человек чувствует себя отдохнувшим. При правильной дозировке не дает никаких побочных эффектов.

— От него нельзя одуреть?

— Нет, если не превышать дозы. Повторяю, оно вызывает нормальный, здоровый сон. Сколько вам?..

Но Мейсон покачал головой, сказал «спасибо» и вышел из аптеки, насвистывая какой–то веселый мотивчик. Шофер распахнул перед ним дверцу машины.

— Куда теперь?

Перри Мейсон нахмурился с озабоченным видом, как бы мысленно взвешивая план операции.

Через три квартала при повороте на Норвалк–авеню они чуть не столкнулись с другим автомобилем. Адвоката сильно тряхнуло на сиденье.

Глаза Перри Мейсона устремились на эту машину. Шофер проследил за направлением его взгляда.

— Смелый водитель, лихо заворачивает! — сказал он. — Женщина за рулем.

175

— Остановите–ка машину, приятель!

Мейсон выскочил из такси как раз в ту минуту, когда «шев- роле» — нарушитель, жалобно заскрипев тормозами, тоже замер у обочины в паре метров от них. Красное от натуги лицо Роды Монтейн выглянуло из окошка. «Шевроле» последний раз вздрогнул и затих.

Первые слова адвоката прозвучали так буднично, словно он ожидал встретить ее как раз на этом месте:

— У меня ваша сумочка.

— Я знаю, — ответила она, — спохватилась почти сразу, как вышла из вашей конторы. Пошла было назад, но потом передумала. Решила, что вы ее наверняка открыли и зададите теперь массу вопросов. А мне не хотелось на них отвечать. Что вы делали у Грегори?

Перри Мейсон повернулся к своему водителю.

— Это все, приятель.

Он протянул ему деньги, которые тот взял, с большим интересом рассматривая женщину в «шевроле».

Мейсон открыл дверцу, уселся рядом с Родой и подмигнул ей.

Ее глаза блестели от возмущения.

— Вы называете «помощью» врываться к Грегори?

Он кивнул.

— Вы же разбудили дьявола. Как только я узнала что вы у него, тут же вскочила в машину и погнала туда изо всей мочи. Прямо скажем, с этим делом вы сели в лужу.

— Почему вы не пришли туда в пять, как было договорено?

— Потому что еще ничего не решила. Я позвонила тогда, чтобы отложить нашу встречу.

— На какой срок?

— Не знаю. Чем дольше, тем лучше.

— Чего он хочет?

— Это вас не касается.

— Как я понимаю, это была одна из тех вещей, о которых вы хотели мне рассказать в конторе. Так почему же сейчас скрытничаете?

— Я ничего не собиралась рассказывать.

— Рассказали бы, не задень я вашу гордость.

— Что ж, вам это удалось!

Мейсон рассмеялся.

— Послушайте, давайте прекратим перепалку. Весь день я пытался вас найти.

— Наверное, вы проверили содержимое моей сумочки?

— До последней складки. Более того, я воспользовался вашей телеграммой, отправился к Нел Бринлей и поручил детективам выяснить все возможное.

176

— Ну и что же вы узнали?

— Многое. Кто такой доктор Милсоп?

Она онемела.

— Друг, — последовал неопределенный ответ.

— Ваш муж с ним знаком?

— Нет.

Мейсон красноречиво пожал плечами.

Через минуту она спросила:

— Откуда вам о нем известно?

— Я же говорил: мне пришлось много поработать, чтобы связаться с вами и получить возможность помочь.

— Вы не сможете мне помочь ничем. Скажите только одно, а потом оставьте меня в покое.

— Что именно?

— Можно считать человека после семилетней отлучки мертвым или нет?

При известных условиях, да. В одних случаях после семи, в других — после пяти.

По ее лицу было видно, что она почувствовала огромное облегчение.

— И тогда следующий брак будет законным?

Перри Мейсон ответил с искренним сочувствием:

— Мне очень жаль, миссис Монтейн, но ведь это всего лишь предположение. Если Грегори Моксли в действительности является Грегори Нортоном, вашим первым мужем, который в настоящее время жив и здоров, то ваш брак с Карлом Монтейном — незаконный.

Глаза у нее приобрели жалобное выражение. Сразу же стало ясно, как она страдает. Потом она бессильно заплакала. Губы ее задрожали.

— Я так его люблю, — прошептала она.

Перри Мейсон успокоительно потрепал ее по плечу. Это был характерный жест сильного мужчины, оберегающего и защищающего слабую женщину.

— Расскажите мне о нем.

Вам не понять, — вздохнула Рода, — ни один мужчина не в состоянии понять такое. Да я бы и сама не поняла, случись это с другой женщиной. Я ухаживала за ним во время болезни. Он пристрастился к наркотикам, его родные умерли бы, узнай об этом. Я медицинская сестра. Вернее, была ею.

— Продолжайте. Говорите все.

— Я не могу рассказать вам о своем браке с Грегори… Это был какой–то кошмар. Выскочила я за него девчонкой, глупой, наивной, легко поддающейся чужому влиянию. Он был очень привлекательным, умел ухаживать. На девять лет старше меня. Люди предупреждали, уговаривали не делать такой глупости, но я воображала, будто все это продиктовано их завистью и ревностью. В нем была этакая самоуверенность и высокомерное пренебрежение к окружающим, которые импонируют молодым дурочкам.