Domi Tim - Откровение по улице Огнева, дом двадцать шесть

— А если пойдет дождь… Он не, — я посмотрел на небо, — не будет радиоактивным или типа того?

— Типа того? — Слава застыл. Сморозил глупость, ясно. — Такие дожди выпали в восемьдесят шестом. И всё. Понимаешь, тогда реактор горел. Открытый реактор. И в воздух попали тонны радиоактивных веществ, прямо в облака. Из них потом и выпадали на землю радионуклиды.

— А сейчас он не горит, так что нам и бояться нечего?

— Правильно.

И мы пошли дальше, прижимаясь друг к другу, как близнецы.

От всего увиденного у меня желудок сжимался. А Слава, мне казалось, оставался немного влюбленным в ЧЗО. В брошенные дома и гвозди на дороге. Правду дед говорил, тут не то что не хотелось жить, я бы и лишних пяти минут не провёл в ЧЗО без надобности. От зоны веяло могильным ужасом и чем-то неосязаемо жестоким. Мои нервы настолько натянулись, что я, пожалуй бы, не удивился, выпрыгни нам навстречу чудище из кустов.

И все это под унылый и монотонный писк моего счетчика Гейгера. У Славы аппарат работал иначе, он пикал время от времени, наверное, когда уровень радиации повышался. А моя «Припять» не переставала орать, фиксируя все-все-все изотопы.

Такой себе дозиметр паникёра.

***

Слава отпустил меня в автобусе, куда мы уселись, чтобы доехать до Залесья. И только в автобусе я осознал, что весь мой правый бок стал мокрым.

Потому что он как печка, а у меня не хватило силы воли отстраниться.

Ванины туристы как с ума посходили. Фотографировали не переставая, кто-то даже попросил водителя ехать не так быстро, вынудив меня тихо возмутиться: «Да вы серьёзно, блин?». Боялись пропустить особенное дерево, будто они здесь не все на одно лицо. В окно я не смотрел и довольно прохладно реагировал на попытки вовлечь меня в бесконечное фотографирование всего на свете.

Слава, будто считав моё настроение, сказал Ване, чтобы меня не трогали. Мол, после прогулки у меня ещё сильнее разболелась нога. Я мысленно просил у природы дождь (раз уж мы выяснили, что он не будет радиоактивным). Чтобы смыл духоту, окружающую меня, как кисель, и дал повод отправиться в гостиницу без лишних мук совести. Я мог бы и без дождя прервать экскурсию, ещё раз соврав Славе про ногу. Но этот вариант напоминал бегство. Я представлял незримого духа Чернобыля, возможно, в виде ворона на высокой верхушке дерева, или шустрой лисицы, его ехидный смешок… Пришёл он дедушкины секреты раскрывать… Ха-ха, ха-ха…

Глотнув воды литровой бутылки и пряча её обратно, я случайно стукнулся головой о стекло.

Шум, разговоры и Ванин голос, надоедливый, как автомобильный клаксон, вынудили меня достать из рюкзака наушники. Перед поездкой я закачал в смартфон два альбома Imagine Dragons. Но прежде чем я воткнул разъем в телефон, Слава остановил меня:

— Уже почти приехали, не надо.

Я пожал плечами, поднялся, делая вид, что не могу становиться на правую пятку. Мы выбрались из автобуса и снова отстали от основной группы. Слава удивительным образом преображался, рассказывая про зону. Нелюдимый и неразговорчивый в любое другое время, он превращался в самого заинтересованного человека в мире, отвечая на мои вопросы. Я привык идти с ним рука об руку, точнее держаться за него, несмотря на то, что опять становилось жарко.

На очередной попытке устроиться у Славы под боком поудобнее, мои пальцы пробрались за ворот его толстовки к шее. И короткое касание я бы сравнил с ударом тока. Я не из счастливчиков, имеющих гей-радар, не из смельчаков, признающихся в своей ориентации посторонним. Всё, что я делаю с понравившимся парнем, так это касаюсь его. Ненавязчиво и осторожно. Наверняка, я не один, кто так делает — использует неоднозначные жесты, говорящие: «мне хотелось бы быть ближе к тебе».

Мы возвращались в автобус ещё несколько раз, пока солнце передвигалось по небу, а духота забирала мои последние силы. И неожиданно на горизонте замаячила она, гостиница. В маленьком городке Чернобыле автобус пропетлял через пару улиц и остановился у двухэтажного здания с надписью «Pripyat Hotel».

— Предупреждаю, никаких особенных удобств у вас там не будет, друзья, но зато появится возможность хорошенько и безопасно отдохнуть! — сказал Ваня. А потом он повернулся прямо ко мне и спросил: — Как у тебя дела с ногой?

— А что такое? — неприветливо сказал я, пытаясь натянуть на плечи лямки рюкзака.

— Да ничего, волнуюсь же, — и подмигнул.

Буду держаться от него подальше.

Мы со Славой зашли в аптеку, купили провизии на вечер, потом зарегистрировались и поселились в двенадцатый номер, маленькую, но уютную комнату с раздельными кроватями. Туристы тут, как правило, останавливались всего на день-другой, и обстановка оказалась соответствующей. Спальное место, тумбочка со светильником и небольшой столик со стулом. Я с огромным облегчением стащил со спины рюкзак, который, в отличие от придуманных проблем с ногой, мог принести мне реальные — с позвоночником; и улёгся на кровать, раскидав руки и ноги в стороны.

Ещё на пороге Слава проверил мою одежду своим дозиметром, а теперь проделывал то же самое со своей.

Я наблюдал, как он снял с себя ветровку чёрного цвета, а потом и толстовку, оставшись в одной белой майке. Стоило отвернуться. Так делают люди, если перед ними раздевается человек того пола, который их привлекает. Но Слава даже не видел, что я на него смотрел. Так что я смотрел. Он снял берцы и завозился с ремнем на штанах… Я уставился на его затылок. К середине лета Слава совсем не загорел: неудивительно, если он постоянно ходил в такой одежде.

— Слава?

Он поставил берцы под дверями и потом повернулся ко мне.

— Что?

— А как тебе больше нравится ходить в ЧЗО? Вот так, как сегодня, с туристами, или в одиночку?

— В одиночку, конечно.

Я приподнялся на локтях, не отрывая от него взгляда. Я-то думал, он вспомнит о том, какую приятную компанию я ему составил в Копачах.

— Почему?

— Есть места, куда стоит идти одному.

— Какие места? — продолжил сыпать вопросами я.

Слава встал у подножья моей кровати, опираясь о матрас коленом. Он наблюдал за тем, что происходило за окном. Хотя я там ничего, кроме темноты минутой ранее, не заметил. Нас окружала чернота. Тупой непроглядный мрак. Будто отель находился в черной дыре. Я разглядел пару слабых огоньков вдалеке, уличного освещения в Чернобыле не водилось со времён аварии. До чего страшное зрелище! Я бы сошёл с ума от страха, если пришлось бы ночевать в запустелом доме, а не в отеле. Сердце в пятки уходило от одной только мысли, что завтра, возможно, мне придётся искать в Припяти то самое место одному. Хотя раньше, ещё в Киеве, я размышлял над вариантами попасть в зону в одиночку.

Искал на форумах маршруты для сталкеров и даже говорил по телефону с одним из них. Он предложил провести меня в ЧЗО бесплатно и пешком, через сорок пять километров пересечённой местности. Но я вежливо объяснил, что столько ходьбы не переживу, и зашёл на сайт-организатор официальных экскурсий в Припять.