Людмила Грицай - Суета сует

© Людмила Грицай, 2020

ISBN 978-5-4498-0309-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Средиземное море с трепетом билось о скалы, наполняя прибрежное пространство гулким раскатистым эхом прибоя. Небесная гладь сливалась с кромкой воды, что создавало впечатление бесконечности водного пространства, в котором как в волшебном танце кружились белые облака. Мягкое, чуть красноватое солнце уже не обжигало кожи, оно клонилось к закату, и отдыхающие, уютно расположившиеся на морском берегу, чувствовали себя любимцами судьбы.

Поодаль от остальных устроилась пара туристов. Они только что спустились со склона, где возвышался белый отель, и заняли места в удобных креслах под небольшим навесом.

Дама, в шляпе и солнечных очках, в небрежно наброшенной поверх купальника длинной накидке была грациозна, ее спутник — полноватый брюнет с заметной проседью на висках в светлых бриджах и кремовой рубашке — производил впечатление человека солидного. Он помог присесть женщине на пустующий шезлонг и через несколько минут принес ей из ближайшего бара какой-то напиток. Дама сделала глоток и, с достоинством опершись на спинку своего кресла, сняла солнечные очки.

Она привыкла к тому, что ее узнают на улицах, ресторанах, гостиницах, барах и кафе. Да как было не узнать саму Савицкую — актрису, снявшуюся в сотнях кинофильмах! Ее лицо и голос — правда, наряду с лицами других актеров и актрис — стали своеобразным символом современного мира искусства.

Однако в этот раз должного эффекта не произошло. Никто из окружающих не показал, что узнает актрису, никто не подошел к ней и с улыбкой не попросил автографа, никого в должной степени не интересовало ее присутствие на этом пляже.

Вздохнув, дама обратилась к своему спутнику.

— Боря, иногда я думаю, что зря мы прилетели в эту Грецию. Бывает, так хочется побыть наедине с собой, хоть за границу убегай. А приедешь в эту Европу — и тут все такое чужое. Нет, дома лучше. Помнишь, тогда в 87 году мы с тобой после первых наших съемок отдыхали в «Актере», в Сочи. Помнишь? Как это было здорово! Правда, рядом было полно этих провинциальных дур — актрисок, которым никогда не суждено сниматься в кино. Нам с тобой, конечно, тогда обзавидовались. Ведь мы — такая пара. Молодые «звезды». Чего только они ни болтали! Но зато теперь есть что вспомнить!

Ее спутник молчал. Было видно, что воспоминания тридцатилетней давности не вызывали у него ностальгического самолюбования.

— Ну да ладно, — продолжила Савицкая, — знаешь, в этой поездке тоже есть свои радости. Наконец-то мы вместе по-настоящему. А то роли, съемки, суета сует. А сейчас я — не актриса, а просто женщина, а ты — просто мой муж!

— Дорогая моя, — с горечью отозвался ее собеседник, — я последние 20 лет постоянно исполняю роль твоего мужа, и больше я — никто!

Тема, затронутая супругом, Савицкой не понравилась. Поэтому она решительно заговорила о другом.

— Какой вкусный коктейль ты мне принес! Знаешь, я ведь так люблю лимон и мяту со льдом. Но… сегодня я еще по-настоящему не плавала. Сейчас пойду и попрощаюсь с морем… Жди!

И актриса легким движением сбросила с себя накидку, обнажив стройное, сохранившее упругость кожи тело. Плавной походкой богини она пошла по направлению к берегу, нырнула в прозрачную воду, махнула рукой и поплыла к закату.

Больше живой ее никто не видел. Тело обнаружили спустя десять часов после того, как муж Савицкой обратился в полицию. Вердикт лучшего патологоанатома Греции был прост и жесток — инфаркт и последовавшее за ним утопление.

В этот вечер Владимиров смог уйти со службы пораньше. Повод был серьезный: дочь пригласила его посмотреть на постановку спектакля, которую они репетировали в театральной студии.

Студия эта располагалась в муниципальном дворце творчества, однако имела свой собственный зрительный зал, расположившийся в переходе между двумя зданиями дворца. Этим залом, созданным из широкого коридора лет 15 назад на деньги меценатов, руководители театральной студии по-настоящему гордились. Ведь далеко не каждый детский любительский театр (даже в столице) может похвастаться наличием собственной сцены.

Однако репертуар для театра выбирался несколько специфический, ориентированный, скорее, на взрослую, чем на подростковую аудиторию. Вот и сейчас на сцене во всей красе был представлен спектакль по пьесе Джона Пристли «Он пришел». Данная пьеса, опиравшаяся на детективный сюжет, рассказывала о позднем раскаянье членов одной богатой аристократической семьи, которые каждый по-своему довели до самоубийства молодую бедную девушку.

Дочь Владимирова Настя как раз и играла роль этой бедняжки. И, наблюдая за всем происходящим на сцене, майор понимал, что испытывает глубокое волнение. Переживание вызывало даже не то, как Настя справится с ролью, а та самоотдача, с которой она все это делала. По мнению Владимирова, она слишком погружалась в сочиненные автором коллизии, слишком отдавала всю себя этой придуманной жизни.

Эту особенность душевного склада дочери майор подметил уже давно, однако полагал, что с возрастом и постепенным преодолением подростковых кризисов, все это несколько смягчится.

Настя увлеклась театром не сразу. По совету бабушки ее в пять лет отдали в музыкальную школу. Училась музыке она терпеливо, однако особого рвения не проявляла. Когда до окончания школы оставалось два года, Настя решительно заявила, что «бросает музыкалку». Упреки и разговоры по душам ни к чему не привели, девочке исполнилось тогда 11 лет, и она уже боролась с родителями за «право свободного выбора своей судьбы». И в тот же год она записалась в театральную студию и стала очень прилежно посещать все занятия. Появились и первых успехи.

Однако Владимиров следил за этим увлечением с некоторой долей настороженности. Он понимал, что дочь (также, как и ее бабушка) человек глубоко творческий. Однако театральное искусство таило в себе такое количество «подводных камней», преодолеть которые могли только люди с очень крепкой психикой. Настя была не из их числа. Она унаследовала от матери тонкую душевную организацию и глубокую впечатлительность. Понимая все это, столь серьезное увлечение дочери театром Дмитрий Владимиров одобрить не мог.

И теперь, стоя в фойе вместе с остальными родителями, он терпеливо ждал Настю. Она выбежала несколько возбужденная:

— Папа, мама, вы слышали? Савицкая утонула, только что в новостях информация появилась, это же моя любимая актриса. Она ведь не такая уж и старая, чуть старше вас.