Алексей Лебский - Кай и Герда [СИ litres]

– От Лизы я узнал, что в 1974 году существовала особая группировка школьников, которая творила произвол. Я полагаю, они могли травить слабых ребят, тех, кто не мог постоять за себя?

– Да. Бр-нхольм. Ор-ля-та вик-нги. Ингеборг принесла чай для следователя и он подвинул свой стул ближе к столу.

– Попробуй наше печенье с имбирем.

– Спасибо, обязательно попробую.

– Значит, они себя называли викингами?

– Да. П-л-хи парни. Ингеборг заняла свободный стул рядом.

– Я могу помочь Арне. Ему трудно говорить и он волнуется, вспоминая то время.

– Извини, я не знал.

– Гряз. Мерз-цы, – выдавил из себя Арне.

– В каком году это случилось?

– В 1974 и 1975, – от “викингов” трясло всю школу, ответила Ингеборг. В семьдесят пятом Арне заболел первый раз. Можно, я расскажу ему про этих сукиных детей, Арне? Арне слабо наклонил голову, давая понять, что согласен. Правой рукой он взял кружку со стола и сделал несколько глотков, левая рука оставалась под пледом все время без движения. Они переместились с хозяйкой на кухню, Адриан прихватил с собой кружку с чаем и немного печенья. Этот Курт Бернхольм был сыном одного из чиновников, а именно начальника снабжения средних учебных заведений. В эти годы было еще не так хорошо с учебниками, тетрадями, да и зарплаты у учителей только сейчас стали хорошими. Курт с самого своего появления в средней школе стал проблемой. Конечно, преподаватели уделяли ему столько же времени, как и остальным ребятам. Он учился, пожалуй, не хуже остальных. Я преподавала физику и астрономию ребятам, и была очень строга с ними. Дети чувствуют силу, и это дает свои результаты. Но не всем преподавателям это удается. Курт оказался крепким орешком, и вскоре абсолютно все заметили его силу характера. Он очень хитро сумел влезть в доверие ко многим преподавателям, оказывая давление на слабых учеников, заставляя их больше заниматься конкретными предметами. Давление его заключалось в запугивании физической силой и применении её к отдельным ребятам. Ты же понимаешь, ребята все разные. Один умеет подтягиваться на турнике, другой нет, но зато хорошо разбирается в математике. Сила Курта и его методы притягивали к нему успешных ребят магнитом. Они образовали “тайное” сообщество и оно носило какое-то название, вроде “Викинги Адлера” или “Орлята-викинги”. Я, честно говорю, даже не знаю этого, да и неважно. Викинги очень жестко стали расправляться с теми, кто не поддерживал их “методику”. Одного мальчика они избивали с особой жестокостью почти полтора года и никто не знал об этом, потому что он терпел издевательства и молчал. Я сейчас не вспомню его фамилию. Были у нас дети разные, физически слабые, с отставанием в развитии. Понимая это, преподаватели подходили к ним индивидуально. Был у меня такой ученик, Кристиан. Законы движения тел и задачи на эту тему у него вызывали трудности, но с термодинамикой дело обстояло лучше. Проще формулы, легче задачи. Конечно, на контрольных или экзаменах в старших классах я старалась давать ему задания индивидуально. Добрые слова в его адрес мотивировали его лучше выучить остальной материал. Ему тоже досталось от викингов. Эти мерзавцы долго обрабатывали Кристиана, уводили за школу на пустошь и били, это продолжалось с какой-то периодичностью несколько недель. Били по корпусу, стараясь не попортить лицо, грубо издевались. Грубая сила Бернхольма однажды встретила сопротивление, причем, совершенно неожиданное. В 1975 году к нам в команду пришла молодая учительница английского языка. Группировка Курта сразу попала под её пристальное внимание, вероятно, ребята из младших классов пожаловались ей. Берте Сольхейм, вот как ее звали, в то время была замужем за моряком рыболовного флота, её девичью фамилию я не помню. Мальчики пришли жаловаться к ней домой, в школе нельзя было с ней говорить, “викинги” сразу бы узнали. Какой там у них разговор случился тогда, я не знаю, только на другой день эта смелая женщина подняла Курта со своего места и отвела в кабинет к Арне. Там она рассказала директору все, что знала о группировке и её методах, и пообещала сделать рапорт в министерство. Арне смог тогда исключить из школы двоих ребят из “викингов”, исполнителей воли Курта, но ему изрядно потрепали нервы. Но прошло какое-то время, и “слабаков” снова начали терроризировать. Берте попыталась урезонить Курта и оставила его для разговора после уроков в своем классе. Когда учителя разошлись, на подмогу ему пришли двое ребят. Они схватили за волосы Берте и затащили в учительский туалет. Связав её руки и ноги веревками, они разорвали на ней платье, и облили молодую женщину холодной грязной водой из ведра для мытья пола. На другой день она просто уволилась из школы и я больше с ней не встречалась. Обо всем этом я узнала только потом в 1978 году, когда Берте повесилась в доме своей матери. Мать рассказала, что девушка долго не могла устроиться на работу, в школе преподавать не хотела, а в колледжи её не брали. Ко всему прочему, муж от нее ушел.

– Прости, что перебиваю, ты говорила про Кристиана. Можно уточнить его фамилию?

– Не помню. Какая-то простая фамилия. Давай спросим у Арне.

Ингеборг вышла из кухни. Якобсен слышал, как она пытается разобрать, что сказал муж.

– Его звали Кристиан Вольфен или Вольфсен. Арне молодец, у него хорошая память на фамилии.

– А как бы мне повидаться с матерью Берте?

– Не получится повидаться. Она скончалась в 1979, и была похоронена рядом с дочерью на Эйганес (кладбище в г. Ставангер, – прим. автора).

– У тебя отличное печенье, спасибо, я поеду. Мне пора в центр, в отель. Я столько всего узнал сегодня, надо осмыслить все это. Якобсен попрощался со стариками и отправился к своему форду. Он сел за руль и включил зажигание. Фары осветили пустой переулок. Адриан вырулил на шоссе и повернул направо, в сторону центра. Он заправил машину и ехал по вечернему городу еще двадцать минут, прежде чем оказался у Скандик Ставангер Сити. Отель этот ему посоветовала мать, а ее мнения Якобсен прислушивался. Девушка на ресепшене предложила ему сингл на четвертом этаже с видом на город, и он согласился. В номере было все довольно просто и аккуратно оформлено. Мебель из ИКЕА, но не массовая дешевка. Хорошие полы из настоящего дерева, удобная кровать. Может, стоило остаться тут дней на пять? Там, в Осло, Эйрик и сам сделает все как надо. Адриан распаковал дорожную сумку, достал пижаму, повесил в шкаф рубашку и галстук, которые ему помогла выбрать Марика. На часах уже было полседьмого, и желудок напомнил, что неплохо было бы поесть. Якобсен спустился в ресторан. Ужин только начинался, но несколько пар уже сидели за столиками. У раздатка следователь взял вареный картофель, большой хорошо прожаренный шницель, салат из овощей с зеленым соусом. Официант предложил напитки и Адриан заказал бокал белого вина. День завершался, и неплохо: многое прояснилось. Утро следующего дня решено было потратить на осмотр достопримечательностей, к своему стыду, в Ставангере ему не приходилось бывать, а тут было много всего интересного. Визит к Ульрику и Бьорну он отложил на послеобеденное время. Вернувшись в номер, он набрал номер Торгвальда.