Фрауке Шойнеманн - Уинстон, берегись!

– Добрый вечер. Моя фамилия Хагедорн. Извините за вторжение в столь поздний час, но мы разыскиваем нашу белую кошку Одетту. Нам кажется, что она скрылась в этом доме. Не позволите ли вы нам ее поискать?

Деннис изумленно вытаращился на Вернера. Потом его взгляд упал на меня.

– Вот дерьмо! – вырвалось у него. – Как это ты выбрался со склада, кисонька? Я думал, ты там давно замерз!

– Эй, так это вы заперли моего кота в холодильной камере у Сандро?! – Кира оттеснила Вернера и теперь стояла прямо перед Деннисом, испепеляя его гневным взглядом.

Он отступил на шаг назад, на секунду задумался и потом на удивление спокойным тоном произнес:

– Входите, пожалуйста. Хоть я и не видел вашу кошку, но мы можем поискать ее вместе. – Он развернулся и вошел в дом. – Мона, у нас гости! Не могла бы ты подойти сюда и захватить с собой Салли?

Трудно объяснить, что я чувствовал в тот момент, но заходить внутрь мне точно не хотелось. Однако когда Кира и Вернер прошли вперед, ничего другого мне не оставалось. Я быстро поискал глазами Сандро, который куда-то запропастился, но не увидел его. Это было странно, но времени на размышления у меня не было. Я быстро вбежал в дом вслед за остальными. Не успели мы войти в прихожую, как Деннис захлопнул за нами дверь – и тут же запер ее на ключ!

В этот момент из другой комнаты вышла женщина. Она держала в руках то самое ружье, которое мы видели утром! Святые сардины в масле, мне совершенно не нравится такое развитие событий!

Деннис ухмыльнулся:

– Разрешите представить: моя жена Мона. А это наша Салли.

Когда прозвучало имя Салли, женщина помахала ружьем. И я понял, что мы угодили в ловушку.

В подвале стоял затхлый запах, было холодно и влажно. Но меня это совершенно не беспокоило – ведь главное, что с Одеттой и Рози все было более или менее в порядке, и мою радость по этому поводу не могли омрачить никакие неудобства. Правда, видеть своих четвероногих подруг я не мог, потому что Мона упрятала их в картонную коробку. Но когда они заговорили со мной, голоса их звучали довольно бодро – Одетта и Рози явно не утратили боевого духа.

– Уинстон! Это правда ты?!

Я прилег рядом с коробкой и ответил:

– Да, это я. А еще я привел с собой Киру и Вернера.

– Замечательно! – воскликнула Рози. – Значит, мы спасены!

– Э-э-э, пока еще не совсем, – смущенно признался я.

– Как это «не совсем» – что ты имеешь в виду? – удивленно спросила Одетта. Еще бы она не удивилась!

– Э… ну… в общем, на самом деле Мона и Деннис обвели нас вокруг пальца и, угрожая ружьем, заперли здесь.

– О нет! – На этот раз в голосе Одетты прозвучало разочарование. На душе у меня скребли кошки. Никакой я не суперагент. Супернеудачник – вот кто я такой!

– Вернер, что же нам теперь делать? – в отчаянии спросила Кира.

– Сейчас я позвоню в полицию. Надо было сразу так и поступить – ты была совершенно права!

О, какое счастье! У Вернера с собой мобильный телефон! Он порылся в кармане штанов и достал его.

– Вот черт! – выругался он. – Нет связи!

– Да, эти старые стены действительно совершенно ничего не пропускают. И никого не выпускают, – с издевательским смехом произнес Деннис, внезапно появившийся в подземной темнице. Явился он, разумеется, в сопровождении Моны и ружья. Святые сардины в масле! Сегодня однозначно не мой день!

Он подошел ближе и теперь возвышался над нами, скрестив руки на груди:

– Тупым четвероногим ни за что отсюда не выбраться, да и вы тоже сгниете здесь вместе с ними.

– Да вы не в своем уме! – Вернер был глубоко потрясен.

– Возможно. Но сейчас это к делу не относится. Этот дом проклят. Нам он уже принес несчастье, а теперь принесет и вам.

Мона встала рядом с ним и кивнула:

– Все верно. Этот дом принадлежал моей тетке Адельгейде. Когда я стала за ней ухаживать, то поначалу думала, что мне попался счастливый билет. Я ведь была ее единственной родственницей, а значит, единоличной наследницей. Вилла в таком месте стоит целое состояние! Мне больше никогда не пришлось бы работать. Как же я радовалась, когда старуха наконец приказала долго жить!

– Так я и знала! – прошипела Рози из коробки. – Я ей с самого начала не доверяла.

– Видит бог, ухаживать за ней мне никакого удовольствия не доставляло, уж поверьте, – продолжала Мона. – Девяносто два года! Какого черта она вообще дожила до такого возраста?!

– Вы… Вы просто мерзкая! Втерлись в доверие к бедной старушке, только чтобы добраться до ее состояния! – возмущенно крикнул Вернер.

– Успокойся, старичок, – усмехнулась Мона. – Эта бедная старушка была настоящей ведьмой! К сожалению, поняла я это только после ее смерти. – Когда вскрыли завещание, выяснилось, что Адельгейда оставила дом Обществу защиты кошек. А мы всего-навсего имели право в нем жить как обычные квартиросъемщики. Вот так-то! – Тут она даже плюнула на пол – настолько ее переполняло презрение. – А все из-за любви к этим чертовым хвостатым тварям!

Деннис кивнул и нахмурился:

– От двух ее кошек мы потом сразу избавились. Ну, по крайней мере, мы так думали. Бедняжка Мона, конечно, не могла больше жить с ними под одной крышей – ведь это они подложили нам свинью.

Мона расхохоталась безумным смехом:

– Да-да! Я не могла их больше выносить! А потом мы начали борьбу за наследство! Первым делом я подала в суд на Общество защиты кошек! Оспорила завещание в суде. Я ведь уверена, что тетка Адельгейда уже совершенно выжила из ума, когда писала его. Эта дряхлая развалина просто не соображала, что там нацарапала.

Деннис обошел вокруг нас, не опуская ружья:

– А вы хоть знаете, во сколько может обойтись такой процесс? Суд, адвокаты – на все нужны деньги! И счет наш, к сожалению, быстро опустел. Первый суд мы проиграли – наверняка все судьи были подкуплены кошачьей мафией.

Кошачья мафия?! О! Мой! Бог! Наша судьба действительно в руках убежденных кошконенавистников! Милосердный кошачий боже, если ты вдруг решишь когда-нибудь исполнить хоть одно мое ХОРОШЕЕ желание, сейчас для этого самый подходящий случай! Пожалуйста, вызволи нас отсюда! И желательно – важное примечание – целыми и невредимыми! Я не хочу провести свой последний час в этих мрачных застенках!

– Так что мы снова подали в суд, – нахмурившись, продолжал Деннис. – А поскольку мы были разорены, мне пришлось найти подработку – этот тип, Сандро, как раз искал себе помощника повара на кухню. Я пришел, представился, он меня сразу принял на работу. В месяц я зарабатывал у него четыре сотни, и этих бабок, разумеется, ни на что не хватало, – он с горечью рассмеялся. – Но потом я заметил, сколько капусты Сандро на самом деле рубит в своей лавочке, и мне пришла в голову идея с шантажом… На самом деле я всего лишь хотел восстановить справедливость. Он мне явно недоплачивал. А Моне, поскольку она работает лаборанткой, ничего не стоило раздобыть яд. Будь у нас пятьдесят тысяч евро, мы бы сразу покрыли все расходы на суд и адвокатов, и еще немножко деньжат бы осталось. Большего я и не просил. Но нет – этот тупой итальяшка уперся и не захотел платить! Да еще, похоже, и вам проболтался о шантаже, да? Идиот!