Александра Стрельникова - Ягодка опять

— Так тебе и поверила.

— Придется. Потому что это правда, Надь.

Встает, поднимает на ноги и меня и принимается целовать. А шаловливые пальчики уже начинают продвижение за вырез моего свитерка… Пытаюсь отпихнуть его, но он настойчив.

— Погоди. Объясни мне…

— Да я, вроде, все…

— Нет, не все. Почему ты позволил Георгию убить твою жену? Почему так долго мучил неизвестностью меня? Зачем, если все уже стало ясно?

— Так было надо.

— Прекрати!

— Что прекратить?

— Болтать глупости.

— А-а-а… А то уж я подумал, что требуешь убрать мою руку из твоего лифчика.

— Саша!!!

— Ну ладно, ладно. Говорю же — все просто. Нам нужно было не просто взять исполнителей — Георгия и его людей. Но и узнать, на кого он работал. Мы очень надеялись, что после того, как Любовь Михайловна меня «пристрелит», Малютин позвонит своему заказчику, чтобы отчитаться. Но он сначала решил разделаться с моей женой… Для меня это стало полной неожиданностью. Я понял, что он хочет ее подставить, но опять-таки думал, что время еще есть… Тянул до последнего. Труп-то изображал с закрытыми глазами, чуть не подпрыгнул, когда выстрел услышал. Перепугался, что это в тебя, но ведь Любовь Михайловна меня заверила… В общем, что вышло, то вышло. И я не жалею, что получилось так.

— Не жалеешь?

Отвечает сурово. Не отводя глаз, которые теперь стали непривычно холодными. Брр… Раньше такой взгляд у него никогда не видела. Как выяснилось только что — на меня он всегда смотрел совсем иным взглядом. И… И наверно ведь это хорошо?..

— Нет. Она была убийцей, Надь. Из-за нее погибли пять женщин. Доказать ее вину мы не смогли бы никогда. А так… Так справедливость восторжествовала.

Качаю головой. Даже не подозревала, каким он может быть жестким. Чтобы не сказать жестоким. С другой стороны — что это я? Разве добряк и прекраснодушный слюнтяй смог бы выжить в том мире, в котором он чувствует себя уверенно и комфортно? В котором он достиг всего, добравшись до самых вершин власти…

— Да и рискованно было мне «оживать» раньше времени. Рыпнулся бы, Малютин сразу бы все понял. Трупов в итоге могло получиться гораздо больше. Он-то профессионал высочайшего класса. Любовь Михайловна могла не успеть остановить его или прикрыть тебя… А положиться я мог только на нее. Все остальные были под подозрением. Любой мог оказаться на стороне Малютина. Так что… — улыбается, и взгляд его неожиданно делается игривым. — Ну, теперь-то ты моими дозволенными речами удовлетворена, теперь я могу?..

Его рука устраивается у меня на груди как-то еще удобнее. Пальцы осторожно сжимают сосок. Стараюсь не поддаваться.

— Что? Рассказать, почему в очередной раз отбыл не простившись, а потом пропал, как в воду канул?

Разворачивается вместе со мной в сторону спальни и принимается своей грудью тихонько подпихивать меня в ее направлении, понуждая к движению.

— Надо было ковать железо, пока оно горячо. Мой противник ведь тоже не дурак. Мог кое-что успеть сделать в ответ.

— Так ты его имя все-таки узнал?

— Узнал. Малютин его сдал. В обмен на кое-какие обещания с моей стороны.

— Например?

— Тебя это, Надь, ну совершенно не касается. Да и не интересно это все. Поторговались и пришли к взаимовыгодному соглашению. Он мне не враг. Просто хорошо заточенное оружие в чужих руках.

— Он предал тебя.

— Нет, он меня продал. За очень большие деньги. Как говорится, ничего личного, просто бизнес… Мстить ему за это? Мне было важнее услышать имя заказчика. Я его узнал. Все.

— Значит, ты молодец?

— Еще какой.

— И у тебя теперь все под контролем?

— А то.

— А зачем тогда ты одевался так старательно, если теперь снова раздеваешься?

— Потому что… Черт!

Вскакивает с кровати и куда-то исчезает. Возвращается с мешком Деда Мороза в руках. Роется в нем, чуть ли не голову внутрь засунув. Потом выныривает, зажав в кулаке небольшую коробочку. В такие ювелиры любят прятать свои изделия. Совсем с ума сошел… Присаживается рядом со мной и протягивает ее мне, раскрыв. Внутри… Ну да, кольцо. Это он что хочет сказать?..

— Надь! Я люблю тебя. Выходи за меня замуж, пожалуйста. И прости меня за все. Я обижал тебя. Самому от этого больно было, но… Я боялся. Боялся того, что в конце концов чуть не произошло — что ты разделишь судьбу тех женщин, которые… В общем, прости. Только за Даньку просить прощения не буду. Я рад… Я так рад, что он у нас получился…

— Я тоже рада… И я согласна стать твоей женой. Только… Даже не знаю, что из всего этого выйдет… Я — это всего лишь я. А ты… С твоим положением, твоей должностью…

— А что с моими положением и должностью?

— Они у тебя какие-то очень уж впечатляющие, Саш…

Кивает самодовольно:

— А… Это да. Это точно. Я у тебя — ого-го!

Потом склоняется к самому моему уху и уже почти шепчет:

— Кстати, как только ты перестанешь скулить и самоуничижаться, то сразу заметишь куда более важный на данный момент факт: впечатляющие у меня не только должность и положение, но и кое-что другое…

Наглец! Нет, ну что за наглец!