Делия Оуэнс - Там, где раки поют

Киа добавила постскриптум: “Если будешь рядом, заходи. Хочу подарить тебе книгу”, – и отправила письмо на адрес лаборатории.

Через неделю она пригласила мастера, Джерри, и тот протянул от колодца водопровод в дом, подключил нагреватель, а дальнюю спальню переоборудовал под санузел, с настоящей ванной. Установил раковину, положил кафель, установил генератор, провел электричество, поставил плиту и новый холодильник. Киа настояла, чтобы старую дровяную печь не трогали, – печь не только отапливала дом, она хранила мамино тепло, ведь Ма тысячи раз пекла в ней печенье. Вдруг Ма вернется, а печь разобрали? Джерри сколотил кухонные шкафчики из сосны, заменил входную дверь и проволочную сетку на веранде, а для коллекций сделал стеллажи от пола до потолка. Киа заказала по каталогу диван, стулья, кровати, матрасы, ковры, но оставила старый кухонный стол. А главное, теперь у нее был шкаф для памятных вещиц – небольшой музей ее распавшейся семьи.

Снаружи хижина так и осталась некрашеной – серая от времени дранка, ржавая крыша, плети испанского мха, свисающие с ближайшего дуба. Хижина все так же была частью болотного пейзажа. Спала Киа по-прежнему на веранде, только в самые холодные зимние ночи перебиралась в комнату. Зато кровать у нее теперь была настоящая.

Однажды утром Скок огорошил Киа новостью: скоро сюда нагрянут застройщики – задумали осушить “унылую топь”, а на ее месте понастроить прибрежных отелей. Весь год она наблюдала, как вереницей тянутся исполинские машины, сводят за неделю целые дубовые рощи, роют каналы. И затем перебираются на новое место, оставляя за собой мертвую, иссушенную землю. Олдо Леопольда эта братия явно не читала.

В стихотворении Аманды Гамильтон было сказано все:

Киа не знала, владела ее семья землей при лагуне или заняла ее самовольно, как поступали веками здешние поселенцы. За минувшие годы, пытаясь отыскать подсказку, где может быть Ма, она перебрала в доме все бумаги до последнего клочка, но ничего похожего на документы о собственности ей не встретилось.

Вернувшись от Скока, Киа завернула в платок старую Библию и отправилась в суд Баркли-Коув. Окружной секретарь, седой, с широченным лбом и узкими плечами, вынес увесистую кожаную папку с документами, картами, аэрофотоснимками и разложил их на столе. Киа, водя пальцем по карте, показала свою лагуну и примерные границы участка. Секретарь уточнил порядковый номер и полез в старый деревянный картотечный шкаф за документом о собственности.

– Да, вот он. Эта земля была куплена господином Нейпиром Кларком в 1897 году.

– Это мой дедушка, – сказала Киа. И стала перелистывать ветхие страницы Библии – там среди записей о рождениях и смертях значился и некий Нейпир Мэрфи Кларк. Ну до чего странное имя. Так звали и ее брата. Секретарю она сказала, что отца нет в живых, – так оно, скорее всего, и было.

– Землю не перепродавали. Выходит, она ваша. Но увы, вынужден вам сказать, что за этот участок много лет не платили налоги, и потому, чтобы его сохранить, придется вам погасить долг, мисс Кларк. На самом деле по закону земля переходит в собственность того, кто уплатит за нее налоги, даже если у него нет документов.

– Сколько? – Счет в банке Киа завести не успела, и все деньги, что остались после ремонта дома, около трех тысяч долларов, лежали у нее в рюкзаке. Но наверняка речь о долгах лет за сорок – тысячи и тысячи долларов.

– Что ж, давайте взглянем. Земля значится как пустошь, то есть налог на нее составлял около пяти долларов в год. Дайте-ка я сосчитаю. – Он подошел к громоздкой скрипучей счетной машине, стал вводить цифры и после каждой оттягивал ручку, и в машине что-то скрежетало, будто она и впрямь напряженно думала.

– За все годы выходит около восьмисот долларов – и земля ваша.

Из здания суда Киа вышла с ценным документом на свое имя – отныне ей принадлежали триста десять акров роскошных лагун, плавней, дубовых рощ, да еще и собственный пляж на побережье Северной Каролины. Вот вам и пустошь! Унылая топь!

Приплыв в сумерках к себе в лагуну, Киа сказала голубой цапле:

– Живи спокойно. Ты здесь хозяйка.

Назавтра в полдень в почтовом ящике лежала записка от Тейта – совсем не в его духе, поскольку прежде записки он оставлял для нее исключительно на старом пне, вместе с перьями. Тейт благодарил за приглашение и за обещанную книгу и собирался навестить ее нынче же.

Прихватив один из шести авторских экземпляров, что прислали из издательства, Киа отправилась к бревну, где они когда-то читали. Минут через двадцать, заслышав знакомый гул мотора, она слезла с бревна. Из тростника вынырнула лодка, и Киа с Тейтом замахали руками, неловко улыбаясь. Оба не знали, чего ждать. В прошлый раз Киа швырялась в Тейта камнями.

Привязав лодку, Тейт подошел к Киа.

– Киа, книга твоя – просто чудо!

Он сделал движение ей навстречу, словно хотел обнять, но Киа точно одеревенела.

Она протянула ему книгу:

– Держи, Тейт. Это тебе.

– Спасибо. – Он открыл книгу, пролистал. Разумеется, он не стал признаваться, что уже купил экземпляр в Си-Окс и успел полюбоваться каждой страницей. – Ничего подобного никогда еще не издавали. Уверен, для тебя это только начало.

Киа скованно кивнула, улыбнулась неуверенно.

Тейт глянул на титульный лист:

– Но где автограф? Подпиши ее для меня. Пожалуйста.

Киа встрепенулась. Это она упустила из виду. Какие слова найдутся у нее для Тейта?

Он достал из кармана джинсов ручку и протянул ей.

И Киа, чуть подумав, написала:

Мальчику с перьями

в благодарность

от Болотной Девчонки .

Тейт прочитал и отвернулся, устремил взгляд на болото. Обнять бы ее, но увы. И он просто протянул ей ладонь для рукопожатия.

– Спасибо, Киа!

– Это благодаря тебе, – сказала она, а про себя подумала: “Все благодаря тебе”.

Часть ее души рвалась к нему, а часть отгородилась.

Тейт постоял еще, но Киа молчала, и он собрался уходить. Забравшись в лодку, сказал:

– Киа, если увидишь меня на болоте, прошу, не ныряй в траву, как насмерть перепуганный олененок, а просто позови меня, побродим вместе, ладно?

– Ладно.

– Еще раз спасибо за книгу.

– Пока, Тейт!

Киа провожала его глазами, пока он не скрылся в зарослях тростника, после чего сказала самой себе:

– Даже в дом не пригласила, чаю не предложила. Никто бы от этого не умер. Мы могли бы быть друзьями. – И добавила с неожиданной гордостью: – И коллегами.

Примерно через час после встречи с Тейтом Киа причалила к пристани Скока, в рюкзаке лежал еще один экземпляр книги. Скок сидел, прислонясь к стене своей лавчонки. Он встал и махнул ей, но Киа не махнула в ответ. Сообразив, что происходит что-то необычное, Скок молча ждал, пока Киа привяжет лодку. Киа подошла к нему, взяла его за руку и вложила в ладонь книгу. Скок с недоумением воззрился на девушку. Киа указала на обложку со своим именем: