Светлана Сервилина - Пропавшая пастораль

— Виталий, спроси у задержанного, где картина?

Он несколько раз кивнул, прижав сотовый к уху, потом усмехнулся и проговорил:

— Антон Эдуардович утверждает, что в сейфе «Пастушки» нет, и никогда не было, потому что он её не брал!

Дама закрыла лицо руками:

— Скорее бы это все кончилось!

— А где его бордовый портфель, в котором он принес картину? — спросила Юля у Вадима.

— Не знаю, — он растерянно оглянулся, — я после того вечера больше его и не видел, — он повернулся к матери, — а ты?

— Постойте, — Нина сосредоточенно стала вспоминать, потом крикнула в открытую дверь, — Таисия!

Когда появилась домработница, спросила:

— Ты видела бордовый портфель Антона Эдуардовича? — хозяйка с надеждой глянула на прислугу.

— Нет, — покачала головой та, — раньше он всегда в Департамент с ним ходил, а последнее время я не замечала, чтобы у него в руке что-то было.

— Значит, в доме есть ещё тайник! — проговорила Юля.

— А вы позвоните и спросите у него, — предложил Вадим майору Колесникову.

— Он не скажет, — уверенно ответил Осипов, — это его последняя надежда свалить все на вас.

— Ну, что ж, давайте искать, — Вениамин оглядел кабинет, — а вы, — он посмотрел на домочадцев, — вспоминайте, может быть было что-то необычное в поведении Тельманова в последнее время?

— Было! — выпалила тут же Таисья и смущенно добавила: — Раньше Антон Эдуардович не любил париться, а тут на неделе раза два просил баньку растопить.

— А где эта «банька»? — Андрей посмотрел на домработницу.

— Во дворе, — она махнула рукой, — пойдемте, я вам покажу.

Тельмановская «банька» представляла собой отдельное строение из кирпича. Дубовая массивная дверь, витражные окна и просторный коридор напоминали средневековый замок.

Слово «ищем», произнесенное Колесниковым, прозвучало, как клич «Банзай». Все начали активно заглядывать под деревянные лавки, открывать дверцы и ящики шкафчиков. Колесников начал простукивать стены, а Юля позвала Вадима и попросила передвинуть комод, в котором, как в магазинной витрине, красовались разные флаконы с маслами и лосьонами.

— Андрей! — крикнула журналистка, увидев в стенке незаметную дверцу.

После нескольких минут усиленных попыток мужчин справится с дверцей, она распахнулась и в темноте тайника сыщики увидели бордовый портфель с блестящим запором. Колесников открыл его и бережно вынул из него картину.

— Какая она прекрасная! — с восторгом проговорила Нина Александровна, рассматривая «Пастушку».

Вадим обнял мать и улыбнулся:

— Ее держал в руках мой прадед, представляешь?

— Ну, и вы подержите, — Вениамин передал им полотно, а сам опять стал осматривать тайник Тельманова, — а тут что-то ещё, — прошептал он, вытягивая из глубины светлую тряпку.

— Вафельное полотенце, — глянув на новую находку, прокомментировала Юля.

Осипов развернул его, и все увидели коричневые пятна.

— Кровь Камиллы? — спросила журналистка, посмотрев на Андрея. — Почему он его не выбросил?

— Выясним!

Когда сели в машину, Юля спросила у Вениамина:

— Что сказала на допросе Яровая?

— Сначала долго врала, на ходу придумывая разные варианты, — он повернулся к журналистке и махнул рукой, — потом рыдала о несчастной женской доле. Устал я от неё.

— Веня, она созналась, что у неё в кабинете был Галицкий в тот день?

— Да. Сказала, что Леонид пришел неожиданно через служебный вход. Такой возбужденный с бутылкой дорогого вина и цветами, — Колесников усмехнулся, — говорит, что была в него влюблена, а он не отвечал ей взаимностью. А тут сам явился. Он так волновался, что, когда наливал в фужер вино, нечаянно пролил ей на белую блузку. Стал извиняться и посоветовал ей сходить в туалет и сразу застирать, — майор хитро подмигнул и после паузы добавил, — а туалет на первом этаже.

— А вино, по-видимому, было куплено для такого случая — красное? — тут же сообразила Юля.

— Именно!

— Как всё просто, — качнула головой журналистка, — пока Екатерина Дмитриевна ходила в туалет на своих «шпильках», застирывала и шла обратно, Леонид Федорович подменил «Пастушку» на копию.

— Да, думаю, что так и было.

— А Тельманов, действительно, хотел переложить всю вину на жену и пасынка? — Юля решила сразу всё выяснить.

— В своих показаниях уверяет, что был пьян и остался в автомобиле Вадима, а тот убил девушку и забрал картину.

— А почему вы ему не поверили?

— Думаешь, только ты логически мыслишь? — засмеялся Колесников. — Конечно, мы начали «копать» после твоего сообщения о странном бомже. Откуда он взялся, как попал в этот район?

— Ни один водитель маршрутного такси такого не приметил, — вступил в разговор Осипов, — значит, наш «Циолковский» приехал на автомобиле. Но у дома Гафуровой машины никто не заметил. Мы стали искать на соседних улицах. И нам повезло, — улыбнулся он, — одна девушка с улицы Павлика Морозова ждала жениха, постоянно выглядывая из окна, и увидела перед окнами черный «Форд», за рулем которого сидел молодой мужчина.

— Она нам сказала: «Красавчик», — усмехнулся Вениамин, — а потом, по её словам, в автомобиль сел какой-то бомж с бородой и они уехали. Так что, благодаря наблюдательной девушке, у Вадима появилось алиби.

— А вы арестуете Нину и Вадима? — спросила Юля у сыщиков.

— Я вызвал их в понедельник на допрос, возьмем подписку о невыезде, — коротко ответил Колесников.

— А если они сбегут? — не унималась журналистка.

— Вряд ли, — пожал плечами мужчина.

Юля спешила на вокзал. До отправления поезда оставалось тридцать минут, когда у такси заглох двигатель. Она с надеждой посмотрела на водителя, который осматривал мотор.

— Сейчас, минуточку, — сказал он пассажирке.

Прошло пять минут, а автомобиль не заводился.

— Возьмите, — Юля протянула деньги таксисту и стремительно направилась «ловить» машину.

Бесполезно помахав рукой еще минут десять, она побежала в сторону железнодорожного полотна, пытаясь сократить дорогу. Когда, наконец, она выскочила на платформу, то увидела идущий навстречу поток провожающих. Поезд ушел. От обиды, журналистка по-детски всхлипнула, продолжая идти против течения.

— Юля, — услышала она рядом знакомый голос и стала искать глазами в толпе его обладателя.

— Добрый вечер, — со вздохом произнесла она, увидев Дашу и Вениамина, — а я опоздала.

Колесниковы шли в обнимку, как молодожены.

— Андрюшка тебя выглядывал-выглядывал, — улыбаясь, проговорила Даша.

— Он беспокоился, — Вениамин взял журналистку под руку, — ты ему позвони.

Симонова кивнула и набрала номер Осипова. Но не успела она начать оправдательную речь, как услышала его спокойный голос:

— Новый год будем отмечать вместе, — уверенно произнес он, — буду ждать тебя в столице. Согласна быть моей снегурочкой? — пошутил он напоследок.