Ольга Баскова - Проклятая сабля крымского хана

Гонец оскалился, показав мелкие, как у хорька, белые зубы.

— Вряд ли, царь, ответ твой придется по нраву моему господину.

— Это мне неведомо. — Иван Васильевич отвернулся, как бы желая показать, что переговоры окончены. Татарин с явным неудовольствием вышел из зала.

— Скажи, государь, ты действительно войны новой с татарвой не боишься? — спросил Малюта Скуратов, поглаживая окладистую бороду. — Девлет Гирей такого ответа не стерпит — погонит на нас свое войско.

Иван Васильевич улыбнулся, на этот раз широко, радостно, и его необычное лицо сделалось добрым, располагающим.

— А пусть попробуют, — проговорил он с задором и произнес сурово: — Военные советы собирать каждый день. Рассмотрим все входы и выходы, все места, откуда проклятые на нашу землю проползти могут. Устроим мобилизацию в войско, укрепим границы. Если каждый день войну ждать, то встречаешь ее уже по-другому. И ничего Девлет Гирей не сможет сделать. Дадим такой отпор, какого он и не видывал.

Пройдя около километра по сносной тропинке (ноги вязли в жиже, но воды не было), они наткнулись на большое болото, которое нельзя было обойти через лес.

— Жанна, бери палку, — крикнул ей Андрей, злясь, что еще далеко до рассвета. Преодолевать болота в темноте — занятие не только нелегкое, но и опасное. — Ступай только в мои следы. Умоляю тебя, никуда не сворачивай. Ступай мягко, без рывков и резких движений. Мы пойдем по кочкам около кустов. Видишь, оно заросло кустами. Возле них обычно твердый грунт. Ногу ставь на середину, всей ступней и плавно переноси тело без скачков, опираясь на шест.

Нащупав палкой твердую землю, он смело ступил на первую кочку. Жанна, боясь выронить фонарик, шла за ним, завороженно глядя, как следы заполняются черной водой. Эта вода будто скрывала какую-то тайну, но у молодой женщины не было желания ее разгадывать. Ломакин с неудовольствием заметил, что кочки становились выше. Идти по ним сложнее, это уже другая техника.

— Выстави шест вперед, опирайся на него и плавно переноси тяжесть тела с одной ноги на другую, — командовал он. — Только не вздумай перепрыгивать с кочки на кочку. Это опасно.

Он заметил, как забрезжил рассвет, первые робкие лучи солнца позолотили кроны старых берез.

— Ура — вырвалось у него. — Солнце — наш первый помощник.

И солнце помогало им преодолевать болото, оказавшееся больше, чем они рассчитывали. Жанна чуть не ступила на кусочек торфа, показавшийся ей кочкой, покачнувшись, едва успела опереться на шест, чтобы не свалиться в болотную зеленую трясину, скрывавшую под собой топь с маленькой полыньей на грязной зелени вроде колодца. Ломакин сказал: попади она в эту полынью — ее бы засосало, затянуло, и, как говорят, концы в воду. Жанна чувствовала, как усталость наваливалась на нее, словно снежный ком. Болели мокрые ноги, ныли руки и спина, однако она боялась пожаловаться спутнику. Он все делает, чтобы ее спасти, а она… Но Андрей, бросив на нее пару сочувственных взглядов, сам догадался о ее состоянии.

— Постараемся свернуть в лес на дорогу, — сказал он, — хотя бы немного пройдем сухой тропой.

Но и это решение особо не помогло. Метров через пятьдесят ноги снова погрузились в воду.

— О черт! — Женщина посмотрела на заросли высокой травы в воде, такой высокой, что, казалось, они в поле, а не на болотах, но это был обман. — Извини, Андрей, мне кажется, еще немного, — и я упаду в обморок. Я не чувствую ни ног, ни рук.

— Давай выберемся на старую дорогу, немного прогуляемся по ней, сделаем привал и снова углубимся в болота, — сказал он. — Я не могу позволить, чтобы ты сдулась на полпути. И вообще, мне кажется, нас никто не преследует и можно немного расслабиться. Вряд ли охотники Завьялова — знатоки болот.

Он еще раз сверился с картой, немного свернул, продолжая шлепать по воде, но вскоре они действительно оказались на заброшенной дороге, по которой когда-то наверняка ездили и ходили люди. А потом, вероятно, болота перешли в наступление, и несчастные поспешили уйти, как из той деревни, которая уже попадалась им на пути. Радуясь твердой почве, Жанна захлопала в ладоши. В ответ отозвалась какая-то птица.

— Хочешь, присядем? — спросил Андрей. Но она не разделяла его оптимизма. Ей казалось, что за стволами сосен, за тонкими березками притаились охотники, и вскоре их настигнет шальная пуля.

— Нет, Андрюша, — женщина покачала белокурой головой, — здесь мы с тобой — прекрасная мишень. Давай пройдем дальше.

Не сворачивая с дороги, они старались идти так, чтобы деревья и кусты прикрывали их.

— Смотри, что там впереди? — Длинный изящный палец Жанны с обломанным ногтем указал на красноватое строение.

— Давай поглядим. — Они подошли ближе и увидели заброшенную церковь.

— Господи, откуда она здесь? — изумилась молодая женщина. Ломакин вспомнил, что в юности читал про эти места. Спасибо инструктору по туризму, хорошо подготовил их как проводников и экскурсоводов.

— Говорят, когда-то здесь была богатая деревня, — пояснил Андрей, вытирая с лица грязь. — Но болота вытеснили людей. Некоторые бежали отсюда и потому, что утверждали: здесь происходят непонятные страшные вещи. В девятнадцатом веке здесь велись ремонтные работы. Один из крестьян подрядился устроить на речке, которая протекает неподалеку, земляную дамбу. Когда все сделал, принимать работу выехал член земской управы и… как в воду канул. Вместе с ним исчез возница, бесследно пропали и лошадь с телегой. Их искали, но, как ты догадываешься, не нашли. А спустя два года исчез целый обоз с продуктами. И снова полиция напрасно обшаривала леса. Вскоре пропал почтальон, потом — землемер вместе с бричкой и возницей, за ними — двое крестьян. Вот и решили жители не испытывать судьбу и бежали отсюда подальше. Мой инструктор по туризму говорил, что сюда наведываются только экстремалы. Разумеется, в такие болота, которые нам предстоит пройти, они не лезут. Сверни мы направо — там дорога была бы гораздо проще. Но тогда мы пересечемся с нашими преследователями.

— Давай зайдем в церковь. — Жанна пробиралась сквозь заросли травы. — Гляди, тут могильные плиты.

— Возле каждой сельской церкви раньше было кладбище, — кивнул Андрей. Они вошли внутрь и словно оказались в другом мире. На них повеяло спокойствием, будто кто-то незримый провел по лицу теплой ласковой рукой.

— Ты сказал, что туристы иногда сюда наведываются. — Жанна показала на вырезанную из картона иконку, а возле нее — консервную банку, где сплющились давно сгоревшие свечи. — Наверное, ее не реставрируют, потому что сюда мало кто проберется.

— Это верно, — подтвердил Ломакин. — Мне кажется, в данный момент ее никто и не помышляет реставрировать. Гляди, в каком она плачевном состоянии. Фактически от нее остался один каркас, и только птицы находят здесь прибежище.