Ольга Баскова - Проклятая сабля крымского хана

Как бы в подтверждение его слов, громко каркнул ворон, плавно слетел на обломок камня и с удивлением посмотрел на них черной бусинкой глаза.

— Вот остатки фресок. — Андрей прищурился, пытаясь разглядеть рисунки. — Трудно представить, что когда-то здесь шли службы, люди валили гурьбой.

Жанна пнула носком сапога обломок кирпича.

— В один прекрасный день она просто обрушится, как тот старый деревянный дом, в котором мы ночевали, — прошептала она. — Давай выйдем отсюда. Мне жутко.

Они вышли на улицу, и Ломакин поднял голову вверх:

— Колокольня еще держится. А крест когда-то упал вниз, и чья-то добрая рука прислонила его к стене.

Жанна присела возле остатков надгробья. Зеленый с рыжим мох оккупировал камень, и разобрать надпись было невозможно.

— Пойдем отсюда, — попросила она, вцепившись в руку Андрея.

Он усмехнулся, погладив ее по голове:

— Да что с тобой? Мы же хотели сделать здесь привал. Какие-никакие, а все же стены.

Женщина поежилась.

— Прошу тебя, уйдем отсюда, — плаксиво проговорила она и потерла руки. — Мне кажется, за нами следят. Ты слышал? — Жанна резко обернулась назад. — Там кто-то есть.

Ломакин расхохотался:

— Уверяю тебя, в радиусе пяти километров есть только птицы и водяные животные, я имею в виду бобров и лягушек. Ни один из клиентов Завьялова не пойдет нашим путем. Я говорил тебе почему. Ты все равно не веришь. Это нервы. Нужно устроить привал. Ты немного отдохнешь. — Он потянул ее за руку. Женщина отпрянула и закричала:

— Нет! Я не хочу есть, не хочу спать! Я хочу поскорее добраться до речной станции и покинуть эти чертовы края. Если ты будешь настаивать, я пойду одна. Пусть лучше меня засосет это проклятое болото, чем какой-то развратник пустит мне пулю в лоб, а перед этим изнасилует.

Она рванулась в сторону, и Ломакин еле удержал ее, понимая, что у нее настоящая истерика.

— Ладно, пойдем дальше. — Ему чертовски хотелось есть, гудела спина, сабля оттягивала руку. Но Жанна в таком состоянии… на грани нервного срыва. Она не чувствует ни усталости, ни боли. Ее гонит страх, и тут ничего не поделаешь. Придется идти вперед до тех пор, пока она не успокоится, не решит, что в безопасности. А если не решит… Если сойдет с ума? Что ему с ней делать? Придется избавиться от лишнего груза и тащить ее на себе. Ее и саблю… От этих мыслей его замутило, затрясло. Андрей взял себя в руки и вытащил карту из кармана куртки.

— Нам налево, — заметил он. — Это опасное место, но единственный шанс спастись. Это болото считается непроходимым. Мы все же попробуем его преодолеть. — Он поднес карту к самым глазам. — Кажется, в середине болота что-то есть — то ли островок, то ли остатки деревянного дома. Если мы до него доберемся, ты согласна передохнуть? Там нас никто не достанет. Мы постараемся обезопасить все ходы и выходы к нашему укрытию.

Она пожала плечами:

— Ну, если все так, как ты говоришь…

— Все так, как я говорю, поверь…

Он потянул ее влево, несколько метров они шли по твердой земле, но когда ноги снова начали погружаться в почву, Жанна всхлипнула:

— Господи, когда это кончится…

— Ты сама хотела идти… — Андрей обвел взглядом болотистую местность и поднял палку. — Подожди, не иди за мной. Мне нужно проверить, выдержит ли земля мой вес с поклажей.

Он потрогал черную болотистую почву носком сапога, сделал несколько шагов.

— Земля подо мной колеблется. — Мужчина повернулся к Жанне: — Идешь за мной как прежде, только расстояние увеличь. Сможешь на глаз отсчитать от меня метров пять-семь?

Она кивнула и, подождав, пока спутник, покачиваясь, немного пройдет, двинулась за ним. Внезапно Андрей остановился и указал палкой на «окно» в трясине:

— Это нужно обойти. Как и ямы с болотной водой.

Женщина дернулась, выронила шест и, замахав руками, начала падать в трясину. Еще мгновение — и она почувствовала, как ее засасывает, будто чьи-то ледяные руки, обхватив икры, тянут вниз. Из горла вырвался хриплый крик:

— Андрей! Помоги!

Он обернулся, охнул и, медленно двигаясь назад, добрался до нее, оценивая обстановку.

— Держи. — Мужчина протянул ей шест. — Умоляю тебя, спокойнее. Резкие движения тебя погубят. Просто держись за шест, и я тебя вытащу.

Она ухватилась за спасительную палку, и Ломакин, стиснув зубы, потянул ее на себя.

— Давай, давай, осторожнее. Вот умница.

Он подумал, что и не предполагал в себе такой силы. Конечно, Жанна худенькая, но не пушинка, а на нем еще поклажа.

Мокрая, грязная, но поразительно спокойная, она вздохнула и оперлась на палку.

— Спасибо тебе, — поблагодарила она и отвела глаза. — И прости за истерику. Мне очень стыдно. Долго еще до того островка?

— Недолго. — Он тоже посмотрел в сторону. Нет, в том, что идти, может, меньше часа, он не обманул, но это будет самый сложный и опасный участок. Скорее всего там много окон и мочажин — болотных ям. Придется использовать подручные средства — жерди. Только с помощью шеста до острова не доберешься.

— Жанна, послушай меня, — он еле держался на ногах: почва колыхалась, как при землетрясении. — Дай мне свой шест, стой на месте и сохраняй равновесие. Далее пойдут сложные участки. Мне придется гатить их, использовать два шеста сразу. Слушай меня внимательно. Я буду класть впереди себя эти жерди и идти по ним дальше, следом за мной по ним пойдешь ты, потом осторожно присядешь и потянешь за шесты, стараясь приблизить их ко мне. Я снова положу их впереди себя, потом дело за тобой. И так будет продолжаться, пока мы не дойдем до острова. Это самый безопасный способ преодолеть топь. Жанна, посмотри на меня. — По ее грязной щеке потекла слеза. — Ты должна собраться с силами.

— Не беспокойся, — она посмотрела ему в глаза твердо и смело, — я справлюсь.

Постаравшись надежнее закрепить на спине рюкзаки и футляр с саблей, он вздохнул, набрав в грудь побольше воздуха, взял шесты, потом, выдохнув, бросил их впереди и, крадучись, полез по ним, стараясь, чтобы ноги в скользких сапогах не соскочили в воду. Закончив свой путь, он крикнул Жанне, чтобы она перебиралась следом. Бедняжка, блондинистые волосы которой напоминали не пшеничную копну, а грязные сосульки, полезла за ним. Ей удалось доползти до конца, встать на кочку, потом резким движением почти добросить палки до Андрея. Он снова кинул их вперед…

Через полчаса, совсем выбившись из сил и уже не чувствуя ни рук, ни ног, они увидели островок, неизвестно как возникший на середине непроходимого топкого болота. Посередине его стоял маленький, почерневший деревянный домик с одним окном. Жанна радостно закричала. Островок казался пустынным, домик, похожий на сарай, — давно и безнадежно заброшенным.

— Кажется, это так называемый край непуганых птиц, — прошептал Ломакин. — Не боишься, что в нем кто-то притаился?