Елена Галлиади - Просто – semplicimente. Часть I. Начало

— Скажи мне, почему ты не попросил меня помочь? — спросил он.

— Ты полицейский, Сони… — заметил Димитро.

— В первую очередь, я твой брат, а мама наша… — сказал Сантино. — Это наша мама.

— Я хотел взять на себя всю ответственность, ведь мой поступок выходит за рамки морали и нравственности… Да и если честно… я получил удовлетворение, когда понял, что эта мразь мертва… — сказал Димитро.

— Как думаешь, у отца остался виски? Я бы выпил…

Больше Сантино не знал, что сказать. Да, он был полицейским, но видимо в этой ситуации он решил забыть об этом.

— Сони, я ждал любой реакции, кроме этой! — сказал Димитро.

— Знаешь, во мне сейчас кипит вулкан, я хочу кричать, плакать, рыдать, возможно ударить тебя, хотя и понятия не имею за что, наверное, за то, что ты сделал всё сам… Но меньше всего я хотел бы получить укол морфина. Так что давай посмотрим, что в баре! — сказал Сантино.

Димитро медленно встал, у него немного кружилась голова, подошел к бару и открыв его обнаружил там бутылку «Camus Cognac Cuvée». Он взял её в руки и показав Сони сказал:

— Когда отец придет в себя он нас убьет!

Доминик буквально вбежал в сад, залитый солнцем.

— Сын, что стряслось? — увидев Стефанию он остановился как вкопанный.

— Папа, проходи, присаживайся, синьора Стефания Карецца хочет что-то нам рассказать. — сказал Алессандро.

Доминик медленно подошел к плетеному креслу, в котором сидела Стефания. Несомненно, он узнал её. Несколько месяцев любви и она исчезла, а затем пищащий свёрток под дверью. Доминик отлично знал, кто мать Алессандро, он узнал бы её из миллиона женщин, из миллиарда. Тогда она сказала, что живет в Лидо ди Остия. И действительно он постоянно провожал её туда и оставался в её квартире. Когда она внезапно пропала он даже пытался найти её, но как выяснилось квартира была съемной. Он искал её и потом, когда появился Алессандро, но безуспешно, она растворилась, как будто её и не было никогда.

— Здравствуй, Доминико! — Стефания только подняла взгляд, чтобы поздороваться.

— Что ты здесь делаешь? — Доминик готов был взорваться.

— Ты прекрасно выглядишь, Доминико. Как работа, как жена, как ребенок? — казалось Стефания не слышит вопроса.

— У меня всё отлично, у тебя, судя по твоему виду, тоже. Я кажется, спросил какого чёрта тебе здесь надо, что тебе нужно от моего сына? — Доминик закипел и оперевшись на ручки кресла уставился в упор на Стефанию.

— Это наш сын, Доминико, я хочу, чтобы он знал правду. — Стефания ни капли не смутилась.

— Он знает правду, ты бросила его, едва он родился! — рявкнул Доминик.

— Папа, прошу тебя, давай обойдемся без баталий, мне кажется, стоит её выслушать… — Алессандро поспешил вмешаться.

— А ты не заступайся за эту потаскуху! Ты что, пил? — Доминик переключился на сына, в голове его наступали друг на друга воспоминания, казалось мозг вот-вот взорвётся.

— Сядь в кресло и успокойся, — как можно спокойнее сказал Алессандро, — Кьяра принесет кофе, и мы спокойно поговорим.

Доминик достал пачку сигарет из кармана, закурил и принялся расхаживать по саду. Такого поворота событий он никак не ожидал. Для себя он давно всё решил и давно успокоился. Стефания говорила, что живет одна, без родителей, а родители живут где-то там. Скорее всего узнав, что беременна она решила переехать, потом родила ребенка и подкинула его Доминику, потом вернулась к родителям, не захотела портить себе жизнь. Они были молоды, да и по правде сказать, Доминик был абсолютно не готов ни к какой серьезности в отношениях. Так что же ей понадобилось сейчас? Мысль о деньгах блуждала в голове Доминика, но Стефания не выглядела нуждающейся, судя по всему она имела хороший достаток, по крайней мере всё в ней было прекрасно. Обручального кольца Доминик не заметил, но это ничего не значило, возможно она просто его не носила. В какой-то момент у него защемило сердце, его роман со Стефанией был, наверное, самым прекрасным воспоминанием жизни, более того, он был идеальным, но слишком коротким.

Наконец Кьяра принесла кофе и тёплый яблочный пирог. Она заметила, что Доминик и Алессандро нервничают, но женщина, их гостья, кажется боле спокойной. Накрыв стол, Кьяра удалилась. Доминик наконец сел в кресло напротив Стефании.

— Прелюдия затянулась, хотелось бы узнать основные детали, — буркнул Доминик и отпил немного кофе.

— Прости меня, Доминико, я знаю, что тебе пришлось пережить… — тихо сказала Стефания.

— Не знаешь, — довольно грубо ответил Доминик.

— Знаю, не перебивай меня, пожалуйста, мне тоже не легко. Так вот. Я приехала сюда, чтобы мой сын знал, что у него есть мать, которая любила его всю его жизнь… И она никакая не потаскуха. — сказала Стефания.

— Не неси чушь! Ты бросила его на произвол судьбы! — Доминик не мог спокойно реагировать.

— Доминико, прошу тебя… Лучше начну сначала. Я из Палермо. Моя семья владеет небольшим цветочным магазином и небольшой плантацией за городом. Мы выращиваем декоративные растения на продажу. Нам всегда приходилось платить клану Маретти, скажем так, за спокойствие и безопасность. Так делал и прадед, и дед, и отец, всегда… и нас не трогали. Я единственная дочь в семье, мои родители умерли не так давно, остались только тетя да дядя, детей у них нет. Я не знаю какие отношения у моего отца были с твоим дедом, Доминико. Мне казалось, что скорее дружеские, как ни смешно бы это не звучало. Думаю, отношения у них завязались, когда Сальваторе обустраивал сад, все растения поставлял мой отец. Несмотря на то, что отец регулярно выплачивал какие-то деньги это не мешало Сальваторе также регулярно его навещать и время от времени попивать с ним вино. Он часто обращал внимание и на меня, называл меня принцессой и к слову сказать я его совсем не боялась. Когда наступало лето я довольно часто видела и тебя, Доминико, ты мне очень нравился… А ты не обращал на меня никакого внимания!

Стефания замолчала, она сделала несколько глотков кофе. Доминик сидел с закрытыми глазами, с первых слов про Палермо он начал понимать суть истории и ему стало немного не по себе.

— Ты мне нравился, Доминико, — продолжила Стефания, — все говорили, что у тебя бунтарский характер и ты во всем перечишь деду, это мне тоже очень нравилось. Шло время, и мы выросли. Это было как раз перед моим днём рождения, мне должно было исполниться семнадцать… Приехал Сальваторе, и они долго обсуждали что-то с моим отцом, даже какое-то время спорили. Я слышала, как папа повторяет одну и ту же фразу: «Она у меня еще совсем девочка!», а Сальваторе говорил, что так лучше. Потом они говорили с мамой, она пришла вся в слезах и сказала, что синьор Маретти хочет о чем-то поговорить со мной и что если я соглашусь на его предложение, то наша семья мало того, что будет освобождена от обязательных выплат, от этих чертовых pizzi, но и будет обеспечена всем необходимым, на моё имя будет открыт счёт в банке, на котором окажется приличная сумма и при этом защита и безопасность останется на прежнем уровне и даже будет усилена. Откровенно говоря, я ничего не поняла. Когда я зашла в гостиную, где Сальваторе был с моим отцом я заметила, что отец встревожен. Сальваторе мило поговорил со мной, спросил, как мои дела и не обзавелась ли я еще женихом? На это я только рассмеялась, ведь у меня было слишком много обязанностей по дому, так что я и с подругами виделась один раз в две недели. Тогда он сказал, что ему надо поговорить со мной серьезно. Он рассказал мне про тебя, Доминико, насколько сильно он тебя любит и какой ты хороший парень, но слишком ветреный и это ему не нравится. Он всегда хотел видеть тебя рядом, но ты против того, чтобы помогать ему в делах, да еще и переехал в Рим к старшему брату. Потом он рассказал про школу полиции и про бесконечных девушек. Сальваторе сказал прямо, что он хочет видеть продолжение своего рода на Сицилии, что несмотря на светлую кожу и светлые волосы ты сицилиец и он боится, что ты натворишь еще больше бед, если свяжешься с девушкой из Рима, а там, как известно, много иностранок. В общем, он очень долго рассуждал на эту тему. Как я поняла, он тяжело переживал твое стремление стать полицейским, но при всём этом возлагал много надежд если не на тебя, а на твоего ребенка, он был просто на тебе помешан. Мне он предложил поехать в Рим, там мне будет снята квартира, в месте в котором я захочу. Я должна была познакомиться с тобой любым способом, но он был уверен, что это не составит мне труда, завести с тобой роман и забеременеть от тебя, родить ребенка, если это была бы девочка, я могла бы оставить её себе, но мальчика я обязана была отдать на воспитание тебе, подкинуть тебе без объяснения причин и исчезнуть лет на тридцать, по крайней мере до тех пор, пока Сальваторе не почит в мире. Сальваторе жаждал наследника. Он был уверен, что твой старший брат настоит на том, чтобы принять ребенка, твои родители будут счастливы, а Сальваторе сделает всё возможное, чтобы воспитать твоего сына так, как надо ему.