Елена Гордина - Венецианский призрак

– Максим говорил, что из-за моих видений ему пришлось прервать командировку и взять часть работы с собой. Но что он имел в виду, я не знаю…

– Понятно, давай одевайся, сейчас вернемся ко мне домой, соберем вещи и рванем к моей матери. Там и поживем пока, знаешь, многие преступления вообще никогда не раскрываются, поэтому, я думаю, тебе надо просто выкинуть все это из головы. Да, Максим повел себя отвратительно, когда пытался упрятать тебя в психушку, но Бог, или кто-то там еще, его наказал, и его самого убили. На этом все, и давай начинать новую жизнь без него.

– А ты знаешь, – Настя задумалась, – мне кажется, Максим однажды что-то мне говорил о каких-то документах! – Она развела руками. – Но я клянусь, я не могу вспомнить, что именно он говорил.

– Ну, попробуй! – Андрей стоял к ней спиной и собирал дорожную сумку. – Вполне возможно, что это как-то нам поможет, вернее, подскажет, как найти убийцу. Хотя… зачем это нам? Ты же не собираешься искать убийцу? Ты же понимаешь, что такое нам не под силу?

– Да, это я понимаю! – Настя тяжело вздохнула. – Но как же справедливость? Квартира? Машины? Таунхаус?

– Твоя жизнь дороже. – Андрей наконец-то повернулся к ней лицом. – Сейчас сразу и поедем, нечего больше здесь глаза мозолить. Как только ты сунешься в город, тебя тотчас схватят, ясно?

– Ясно, – протянула Настя. – Знаешь, Андрей, а я ведь вспомнила! Максим мне как-то давно сказал, что если с ним что-то случится, вроде бы так, то какие-то документы мне принесут через полгода.

– Кто принесет? Какие документы? – Андрей окаменел лицом.

– Ты знаешь, я его тогда совершенно не слушала. – Насте было стыдно. – Он что-то рассказывал о не то пропавшем, не то умершем коллеге, а потом обмолвился, что в случае чего мне принесут документы… – Она виновато улыбнулась. – Знаешь, я тогда была такая дура…

– Ты и сейчас не умнее, – буркнул Андрей, но потом тотчас извинился: – Прости! Я очень за тебя переживаю, а ты такая несобранная.

– Это да, что есть, то есть, – вздохнула Настя.

Первые дни в родном городе Андрея выдались очень напряженными. Настя была неприятно удивлена, что и у Андрея тоже плохие отношения с собственной матерью.

Когда они приехали в его квартиру, двери им открыла очень полная пьяная женщина в застиранном халате и, узнав, что сын вернулся домой, лишь брезгливо сморщилась.

Затем начались долгие выяснения отношений, крики, слезы, даже попытка драки (проснулся пьяный сожитель матери Андрея), и, пока он их выставлял с вещами за дверь, Настя успела наслушаться такого, что теперь отношения Максима и Людмилы Сергеевны (ее бывшей свекрови) казались ей просто идеальными.

– Ты не думай, я ее не на улицу выгнал, – пояснил Андрей Насте, видя ее перепуганное лицо. – У матери есть своя квартира, и у мужика этого есть, пусть в одной живут, другую сдают.

Настя в ответ лишь неопределенно пожала плечами, а что она могла сказать, присутствуя на разборках совершенно чужих для нее людей?

Несмотря на то что мать Андрея и ее сожителя удалось выставить из квартиры, жить в ней было совершенно невозможно. Вся загаженная, грязная, вонючая, кругом горы мусора и даже тараканы.

Настя категорически отказалась оставаться здесь жить, и поэтому первые два дня они ночевали в гостинице, пока клининговая служба приводила квартиру Андрея в более-менее нормальное состояние. Потом вызывали дезинфектора, и еще сутки пришлось оставаться в хостеле, потому что деньги таяли на глазах, и лишь через три дня Настя и Андрей смогли заселиться к нему домой.

И вот сегодня у Насти был первый рабочий день в клинике эстетической косметологии «Элегия», куда ее устроил Андрей «по знакомству».

Мужчина объяснил, что владелица клиники его хорошая знакомая, которой он, когда еще жил в Архангельске, помогал пару раз с личными делами, и теперь она его как бы должник.

Настя решила, что он продавал ей за бесценок угнанные (ворованные) автомобили, и поморщилась.

С одной стороны, она была влюблена в Андрея и только благодаря ему, если уж быть честной до конца, до сих пор жива и не лежит в психиатрической клинике. А с другой – ну, как-то Андрей простоват, что ли… для нее. Насте, привыкшей к Максиму и к богатой жизни, быстро наскучила роль сожительницы «простого русского водилы».

Но пока выбора у нее не было, она ждала новые документы, да и уезжать больше было некуда, нигде ее не ждали, а мотаться по гостиницам – небезопасно и бессмысленно. Да, и деньги им уже были нужны, просто позарез. Андрей сокрушался, что жить стало не на что, поэтому Настя тяжело вздохнула и согласилась выйти на работу.

Клиника эстетической косметологии «Элегия» находилась в отдельно стоящем здании и занимала всю его площадь. Кроме аппаратной косметологии и инъекций, здесь предоставлялись такие услуги, как массаж, солярий, отбеливание зубов и даже имелся небольшой магазинчик, где можно было купить брендовые косметические средства и кремы.

Насте предстояло работать в чисто женском коллективе, руководителем клиники была Ирина Макаровна, сорокашестилетняя женщина, при первом взгляде на которую уже нельзя было понять, как она выглядела раньше. Настолько много косметических и инъекционных вмешательств претерпело ее лицо, лоб был тщательно натянут, как, впрочем, и щеки, глаза превратились в узенькие щелочки, а нос стал как у представителя афроамериканской расы. Грудь, естественно, тоже была не своя, а роскошный четвертый номер, который она гордо несла перед собой, словно флаг.

С врачами Настя пока не пересекалась, а с другими администраторами успела познакомиться, это была Оля, симпатичная молодая девушка с длинными волосами, и Кира, полная блондинка с сильно отечным лицом и явно лишним весом. Работа у Насти была несложная, надо было поприветствовать клиентку при входе, узнать, на какие она пришла процедуры, взять оплату, а затем записать на следующий прием.

Пока Настя добиралась на трамвае до работы, она думала не только о Максиме, эта мысль крутилась в ее голове каждую минуту, но и об Андрее.

Настя чувствовала, что Андрей к ней как-то остыл, у них ни разу больше не было секса, он ссылался на недомогание, на плохое настроение и на депрессию. Дома они почти не разговаривали, а лишь обменивались дежурными бытовыми фразами, типа «Что у нас на ужин?» или «Купи хлеб». От былой страсти (а она, вообще, была?) не осталось и следа, и Настя остро испытывала неприятное дежавю, они точно так же общались и с Максимом в последнее время перед тем, как в ее жизни началась темная полоса.

Настя могла предположить, что Андрей просто от нее устал или вообще был не готов к такому быстрому развитию отношений, но тогда зачем он взял ее с собой в город своего детства? Мог бы просто оставить в Кленовом и уехать один, но нет, он так не поступил, и Настя была ему безумно благодарна.